Связанные понятия
Великий князь — титул правителя в ряде государств, стоящий по рангу ниже царя или короля, но выше князя. Приблизительно соответствует западноевропейскому титулу великий герцог.
Царь (от цьсарь, цѣсарь, лат. caesar, др.-греч. καῖσαρ) — один из титулов монарха. Первым правителем, принявшим титул «царь», был болгарский князь Симеон I в X веке. В иносказательной речи слово используется для обозначения первенства, доминирования: «лев — царь зверей».
Князь — глава феодального монархического государства или отдельного политического образования (удельный князь) в IX-XVI веках у славян и некоторых других народов; представитель феодальной аристократии; позднее — высший дворянский титул, в зависимости от важности приравниваемый к принцу или к герцогу в Западной и Южной Европе, в Центральной Европе (бывшей Священной Римской империи) этот титул именуется фюрст, а в Северной — конунг.
Государь всея Руси (первоначально господарь всея Руси) — титул московских великих князей и российских царей.
Упоминания в литературе
Не вызывает сомнений, что размещение литовских правителей на российском памятнике должно было подчеркивать братские исторические корни двух держав. И это так.
Великое княжество Литовское являлось фактическим продолжением древнерусской государственности, получившей начало и развитие в Киевской Руси. В частности, это подтверждает тот факт, что титул «великий князь» являлся древнейшим титулом, используемым только русскими князьями. Великим князем в 912 году впервые был назван киевский князь Олег. Императоры и короли Запада, именуемые великими, – это иное.
Неудивительно, что долгое время на Европу не действовали такие «убийственные» аргументы, как упоминание титула «император» в грамоте императора Священной Римской империи германской нации Максимилиана I, направленной
великому князю Московскому Ивану III (любопытно, что эта грамота в 1718 году была напечатана отдельно и распространялась как веский аргумент в пользу признания за Петром императорского титула). Немаловажным было и то, что как раз адресата императора Максимилиана I, Ивана III, Петр называет Великим, ибо тот «рассыпанное разделением детей Владимировых Наше Отечество собрал и утвердил». По этой логике, понятия «Великий», «император», «собиратель и утвердитель» находятся в одном семантическом поле и явно характеризуют Петра – собирателя «утраченных» после Смуты прибалтийских земель, «потерек», да заодно и новых приобретений. Не случайно канцлер Г. И. Головкин вернулся к истории с Иваном III как к прецеденту в момент поднесения Петру в 1721 году титула «император».
После ликвидации самостоятельности Тверского княжества в 1485 г.
Великое княжество Московское превратилось в общерусское государство, а Ивана III стали именовать великим князем Московским и всея Руси Божьей милостью. Термин «царь», употреблявшийся в период зависимости от ордынских ханов по отношению к ним как законным сюзеренам русских князей, а также к византийским императорам, далеко не сразу вошел в титулатуру московских правителей. После присоединения новых земель, распада Золотой Орды (середина XV в.) и падения Константинополя титул царя постепенно стал употребляться и применительно к московским государям. Так, новгородский летописец записал: «Той осени приехал в Новгород князь великий Московский Иван Васильевич, царь всеа Русии»[252]. Но этот титул еще не получил значение официального до середины XVI в.[253] Иван III называл себя царем в переписке с иноземными монархами, стремясь подчеркнуть свой статус в международных отношениях. Начиная с Ивана № московские князья носят титул «государь всея Руси».
Что представляло собой к этому времени Московское
великое княжество? Не будет преувеличением сказать, что оно менялось буквально на глазах. До рождения Василия Иван III, вступивший на престол в 1462 г. в возрасте 22 лет, успел присоединить к отцовскому наследию Ярославское княжество, довершить присоединение Ростовского княжества, а в 1478 г. к Москве была окончательно присоединена огромная Новгородская республика. В 1485 г. к ним добавится последнее крупное государство Северо-Восточной Руси – Тверское великое княжество. Объединение большей части Северо-Восточной и Северо-Западной Руси знаменовало рождение Русского государства. Впрочем, так его стали называть позже. Как и в других средневековых странах, сначала вырабатывалось представление о том, как надлежит титуловать монарха, и лишь затем – как называть подвластное ему государство. С 1479–1485 гг. Иван III начал последовательно титуловаться великим князем всея Руси. Этот титул, употреблявшийся московскими князьями и ранее, не только отражал свершения Ивана, но и выражал его претензии. Ведь за пределами Русского государства всё еще оставались Псковская республика, Великое княжество Рязанское, а также обширные русские земли Великого княжества Литовского (о них речь пойдет ниже). Присоединить некоторые из них удалось лишь Василию III.
Помещение на монетах, знаке престижности власти, древних символов – напоминание о более древних представлениях о ней. Что касается первых русских монет, то возможна связь использованного в оформлении их знака и титула «каган», который предшествовал наименованию русского правителя князем – словом, которое «стало употребительным… не ранее начала XII в.»[195], будучи заимствованным из болгарского языка. Многие авторы подчеркивают, правда, что «тюркское по происхождению слово каган использовалось, «по крайней мере, в Киеве». М. И. Артамонов писал, что «титул главы Руси – каган, который невероятен для северных славян, но вполне понятен для славян среднеднепровских…»[196]. В «Слове о законе и благодати» митрополита (тогда еще священника) Илариона (40-е гг. XI в.) правители Владимир и Ярослав Мудрый названы «каганами» («
великий каган нашей земли» – Владимир), причем в самом возвышенном, прославляющем их деяния значении. Вместе с ними прославлялась и Русская земля – «она же ведома и слышима всеми четырьмя концами земли»[197], поэтому не случайно «Слово» оценивается в настоящее время как «своего рода гимн российской государственности». Тем самым практически категория «публицистичность» в его характеристике отступает на второй план.
Связанные понятия (продолжение)
Константи́н — мужское русское личное имя латинского происхождения; восходит к лат. constans (родительный падеж constantis) — «постоянный, стойкий». Constantius (Конста́нций) — известное в античности личное имя; Constantinus — его производная форма, обретшая самостоятельность.
Ру́сское (централизо́ванное) госуда́рство — государственное образование конца XV — начала XVIII веков, сложившееся на Руси в эпоху правления московского князя Ивана Великого. Унаследовав от своих предшественников претензионный титул «государь всея Руси», Иван Великий значительно увеличил его фактическое наполнение, проводя успешную политику по собиранию русских земель и преодолению монголо-татарского ига. В результате его 43-летнего правления в Восточной Европе на месте разрозненных феодальных княжеств...
Божиею милостью (Б. М., лат. Dei gratia) — это политическая и религиозная доктрина королевской и политической легитимности.
В Российской империи существовала традиция почетных именований-титулов в виде географических приставок, которые присоединялись к основной фамилии российских выдающихся личностей, как правило, полководцев, как знак награды их военной победы — в подражание древнеримской традиции. Они именовались прозваниями, наименованиями, проименованиями или титулами и жаловались самостоятельно или одновременно с графским или княжеским титулом или дворянским достоинством. В первом случае, как правило, к потомству...
Подробнее: Почётные прозвания в России
Тавади (груз. თავადი от слова тави — голова) — титул в феодальной Грузии. В дворянской иерархии Грузии тавади стояли выше дворян — азнаури, но ниже эристави (крупных феодалов) и полунезависимых владетелей — мтавари (груз., букв. главный). Титул соответствовал мусульманским бекам Закавказья и армянским меликам. После вхождения Грузии в состав Российской империи, и тавади и эристави и мтавари были приравнены к князьям.
Византийский император находился на вершине пирамиды государственного аппарата и общества Византийской империи, выступая в качестве последней инстанции в практически любом вопросе. Идеологическое обоснование его власти восходит ко временам Римской империи, дополнившись христианскими и эллинистическими концепциями. Источником власти императора являлась божественная воля, выраженная в аккламации армии, сената и народа. В условиях отсутствия правовой определённости основанием для занятия престола часто...
«Белый царь » (монг. Цагаанхаан?, ᠴᠠᠭᠠᠨ ᠬᠠᠭᠠᠨ?, калм. Цаһанхаан, ᡔᠠᡎᠠᠨ ᡘᠠᡎᠠᠨ, тюрк. ?????, Aqqaɣan) — прозвание, которое давалось восточными народами (тюркскими и монгольскими) русским царям начиная с Иоанна Грозного. Употреблялось также среди кубанского казачества.
Третий Рим — европейская религиозно-историософская и политическая идея, использовавшаяся для обоснования особого религиозно-политического значения различных стран как преемников Римской империи.
Московское государство — название, которым в XVI—XVII веках обозначалась территория Великого княжества Московского внутри Российского царства. Параллельно шёл процесс синонимизации этого названия с Россией в целом, продлившийся до переноса столицы в Санкт-Петербург и провозглашения Российской империи в начале XVIII века. В историографии XIX—XXI веков — одно из названий Русского централизованного государства конца XV — начала XVIII веков.
Тегин (tigin, tiğin, кит. teqin, tiin 特勤, искаженно tèlè 铁勒) — тюркский титул, обычно присоединяемый к именам младших мужских членов ханской семьи, принц крови.
Китайская цивилизация насчитывает свыше четырёх тысяч лет истории. Однако, в настоящее время, возможно достаточно чётко прочесть историю только последних трёх тысяч лет. До XX века — это монархическая держава, и за прошедшие столетия титулы и звания в Китае меняли своё название, значимость и значение не один раз. Говорить о какой либо стройности в соподчинённости и в соответственности возможно лишь со времён эпохи Чжоу. Но в последующие времена создавались новые звания и титулы, менялись значимость...
Подробнее: Титулы китайской знати
Родовые имена Романовых — круг личных имён (антропонимикон, именослов), родовых и династических, традиционно бытовавших в русской правящей династии Романовых на протяжении 300 лет её существования.
«Всея Руси » (ст.‑слав. Всеꙗ Русіи) — приставка к титулу русских великих князей и царей, а также предстоятелей Русской православной церкви (используется и в наши дни). В переводе с церковнославянского языка означает «всей Руси».
Государев титул («титла царская большая» и «титла царская малыя») — наименование титула правителя российского государства, включающее полное перечисление земель, входивших на тот момент в его владения.
Кага́н (хакан, хаган, ср.-монг. ᠬᠠᠭᠠᠨ, Qaɣan; совр.-монг. хаан, др.-тюрк. ???, , кит. трад. 可汗, пиньинь: Kèhán) — высший титул суверена в средневековой кочевой иерархии. Хан ханов. В монгольское время слился с родственной формой каан («великий хан»).
Коро́ль (лат. rex, фр. roi, итал. re, англ. king, нем. könig) — титул монарха. Глава королевства. Обычно наследственный, но иногда выборный.
Граф , графи́ня (нем. Graf) — королевское должностное лицо в Раннем Средневековье в Западной Европе.
Прямое имя — на Руси в XIV—XVI веках христианское имя, которым младенец нарекался в честь того святого, память которого отмечалась в день его рождения (или на 8-й, и т. п. — существовали разные системы расчетов).
Арташесиды также Арташесяны (арм. Արտաշեսյաններ) — царская династия в Великой Армении, основанная Арташесом I и правившая с 190 года до н. э. по 12/14 год н. э.. Младшая ветвь династии, основанная внуком Арташеса I, Аршаком, правила соседней Иберией с 90 по 30 годы до н. э.
Севаст (греч.: σεβαστός «почтенный») — термин, использующийся в работах греческих авторов для обозначения латинского титула август. Для женщин применялся титул «севаста». С конца XI в. и в течение всего Комниновского периода этот термин вместе с производными от него, например севастократор, сформировал основу новой системы титулов Византийской Империи.
Премы́сл — мужское имя славянского происхождения. Распространено в Польше, Чехии и Словакии.
Фарао́н — современное наименование правителей Древнего Египта. По-видимому, никогда не было официальным титулом, а возникло как эвфемизм, позволяющий обойтись без упоминания царского имени и официальных царских титулов, в эпоху Нового царства и особенно распространилось к середине I тыс. до н. э. Греческое слово Φαραώ заимствовано из Библии (ивр. פַּרְעֹה, ); оригинальное египетское per-oa буквально означает «великий дом», то есть царский дворец. Обычным же наименованием египетских царей было...
Сын Неба (кит. трад. 天子, пиньинь: tiānzǐ, палл.: тяньцзы; яп. 天子 тэнси) — один из титулов правителей в культурах Великой Степи, использовался монархами Китая («Поднебесной») и Японии.
Ру́сское ца́рство или Росси́йское ца́рство, также Моско́вское ца́рство — период в истории Русского государства между 1547 и 1721 годами.
Протасий (? — после 1332 года) — боярин, московский тысяцкий, один из ближайших сподвижников Ивана I Калиты.
Гуньмо (Кунби) — титул высокого правителя древних усуней (2 — 5 вв. до н. э.). В китайских письменных источниках титул гуньмо имеет три названия: кунмет, кунмие, кунме. По своему значению все эти три слова близки к словам «кунбек», «кунби». В китайских письменных документах правители государства усуней назывались как Великий кунби и Младший кунби. Младший кунби избирался из родных сыновей или из числа ближайших его родственников и правил только над одним регионом государства, находясь в подчинении...
Окими (яп. 大君, 大王 О:кими, «великий ван», «великий правитель») — титул правителя (вана) в древней Японии и государстве Ямато до утверждения титула Император Японии.
Самодержа́вие , или единодержа́вие (предположительно, калька с греч. Αυτοκρατορία от αὐτός (сам) + κρατέω (властвовать) — автократия, самовластие) — понятие, в России исторически имевшее разное значение. В Новое время обычно обозначал неограниченную монархию как форму правления (абсолютизм; чаще всего русскую монархию).
Басиле́вс (др.-греч. βᾰσῐλεύς, βᾰσῐλέως; также басиле́й, базиле́вс, василе́вс) — монарх с наследственной властью в Древней Греции, а также титул византийских императоров (произносился уже с начальным «в», василевс).
Тлатоани (аст. tlàtoāni) — титул правителя городов-государств у ацтеков (мешиков), тепанеков, акольхуас и некоторых других племен на территории современной Мексики. Титул в дословном переводе означает «тот, кто хорошо говорит», «оратор». В период расцвета империи ацтеков глава этой империи носил титул уэй-тлатоани (huey tlatoani), то есть великий тлатоани, чем отличался от других тлатоани городов, входящих в империю. Европейцы, с лёгкой руки Эрнана Кортеса, приравнивали этот титул к императорскому...
Великий дука или мегадука (греч. μέγας δούξ), а также дука флота (греч. δούξ τοῦ στόλου) — одна из самых высоких должностей в иерархии поздней Византийской империи, главнокомандующий флотом. Иногда употребляется латинизированное мегадукс (megadux, от греческого μεγαδούξ). Греческое слово дука (греч. δούξ) или латинское дукс (лат. Dux), означает лидер или командир.
Мать городов русских — перифраз из древнерусской литературы, используемый для обозначения Киева. Наиболее известен по фрагменту статьи 882 года Повести временных лет...
Ку́льт импера́тора — разновидность государственной религии, при которой император (или императорская династия) почитается как бог или полубог, или объявляется мессией. Слово «культ» в данном случае означает религиозный культ. При этом речь может идти как о эвгемерическом культе личности, так и об этническом (египетский фараон, эфиопский император, японский император), и надэтническом, если речь идёт о полиэтническом государстве (китайский император, римский император). Божественный царь является...
Хэ́рсир (др.-сканд. hærsiʀ или hersir, нем. herse) — древненорвежский наследуемый дворянский титул. Имел хождение лишь на западном побережье Норвегии. Гражданский и военный статус и функции остаются до конца не ясными.
Нахара́р (арм. նախարար, дословно: «первозданный», «первородный») — армянский дворянский титул. Нахарарство — наследственное княжество в раннесредневековой Армении.
Багратио́ны (Багратиони, груз. ბაგრატიონები, ранняя форма Багратуниани) — древняя царская династия в Грузии, из которой происходили многие выдающиеся государственные и военные деятели Грузии и России. Исторические грузинские писания исчисляют хронологию Багратионов с VI века н. э., современные исследователи относят дату основания рода к VIII—IX векам.
Чжу хоу — удельные князья в Китае периода Чжоу. По-видимому, этим термином обозначались правители зависимого государственного образования в древнем Китае. Этим удельные князья стояли ниже князей-гегемонов (ба), которые управляли сильнейшими государствами и оказывали влияние на судьбы всех «срединных государств». Также удельные князья чжу хоу стояли ниже и князей-ванов, которые управляли самостоятельными государственными образованиями.
Антропонимическая система русских имён во многом схожа с общеевропейской. Полное имя состоит из трёх основных элементов — имя, отчество и фамилия. Кроме того, существуют такие разновидности имён, как прозвище, уменьшительное имя, а для соответствующих социальных групп также псевдоним, монашеское имя.
Подробнее: Русское имя
Византийская империя унаследовала от Римской империи сложную систему аристократии и бюрократии. На вершине пирамиды стоял Император, самодержец (автократор) божиею милостью, под которым находилось множество чиновников и придворных, приводящих в ход административную машину Византии. В дополнение, существовало большое количество почётных титулов, которыми император награждал своих подданных или иностранных правителей.
Индийские боги в античной литературе . Наибольшее число сведений об Индии у греческих и латинских авторов восходит к историкам похода Александра Великого в Индию и произведению посла в Индию Мегасфена. По их общему мнению, индийцы поклонялись двум основным богам, которых греки называли Гераклом и Дионисом.
Принц (нем. Prinz, англ. и франц. prince, исп. príncipe, от лат. princeps — первый) — один из высших титулов представителей аристократии, который имеет несколько значений.
Тронное имя («Нису-бит», «Несут-бити», «Нисут-бити») — одно из пяти имён царского титула в Древнем Египте. Являлось самым важным именем в титуле древнеегипетских царей (фараонов) начиная с 4-й династии. Нефериркаре (5-я династия) добавил его как второй картуш к имени личному (данному при рождении). Первоначально речь здесь, пожалуй, велась о двух эпитетах фараона как единого властителя объединённого Египта, которые были впервые приняты при фараоне Дене (1-я династия).
Импера́тор Япо́нии (яп. 天皇 Тэнно:) — символ государства и единства нации Японии, исполняющий функции формального главы государства. В условиях конституционной монархии выполняет преимущественно представительские функции, имея намного меньше полномочий, чем, например, британский монарх. Реальной властью обладает глава кабинета министров — премьер-министр Японии. Титул императора передаётся по мужской линии.
Чёрная Русь — историческое западноевропейское название части земель Руси по «колористической» (цветной) схеме, в которую входили также Белая и Червонная Русь. Цветовая схема для сторон света имеет восточное происхождение и до настоящего времени используется в Китае (см. Четыре знака зодиака).
Скандинавские имена используются в Дании, Швеции, Исландии и Норвегии, а также в Финляндии (за счёт большого количества проживающих в стране шведов-скандинавов). Подавляющее большинство скандинавских имён имеет германское или библейское происхождение, также как и другие имена Запада (включая русские), но есть и немало исконно североевропейских имён. Большинство имён происходит от древнейших германских корней, посвящённых животным-тотемам: например «ольв» («ульв») означает «волк», «бьорн» («бьёрн...
Упоминания в литературе (продолжение)
16 января 1547 года состоялась церемония венчания на царство Ивана IV. Принятие царского титула, безусловно, было очень важным шагом и для самого Ивана, и для страны. На Руси царями именовали императоров Византии да ханов Золотой Орды. А теперь появлялся и свой монарх с титулом, равным титулам иноземных правителей. «Царь» в отличие от «
великого князя» воспринимался не как первый среди равных, а как стоящий на более высокой ступени, над всеми. И в международных отношениях титул царя соответствовал титулам короля и императора.
1. Первый пример относится ещё к 1250-м гг. и, собственно, не привёл к возведению на трон потомка Угедэя – речь идёт о статусе царевича Хайду, внука Угедэя, при хане Мунке. Ещё в 1908 г. Э. Шаванн опубликовал монгольскую грамоту китайского письма, датированную 1257 г. Её адресант гласил: «Предвечного Бога силою / Монке
великого хана благоденствием / Хайду наследного принца (тай-цзы) указ»[232]. Вероятно, не следует понимать титул «тай-цзы» таким образом, что Хайду являлся единственным официальным наследником: этим титулом в рассматриваемый период обладали владетельные Чингизиды, имевшие некоторый приоритет в наследовании верховной власти в Монгольской империи. Несомненно, Хайду был не единственным «тай-цзы» среди Чингизидов, но тот факт, что он, потомок Угедэя, обладал этим титулом, говорит о многом – учитывая, что большинство Угедэидов в этот период были либо сосланы в дальние провинции или действующую армию, либо казнены.
После крещения Руси Церковь оказалась прочно включенной в государственную организацию. Киевская Русь заимствовала из Византии теорию церковно-государственных отношений, восходящую к шестой новелле Юстиниана, в которой «империя» и «священство» представлены как два божественных дара, проистекающих из единого источника. Именно этот постулат был положен в основу рассуждений митрополита Илариона о согласии между церковью и государством и об охранительной роли князей в отношении благополучия и невредимости церкви. Концепция императора как «образа Божия» стала известна в Киеве благодаря «княжескому зерцалу», составленному в 527 г. диаконом Агапитом для Юстиниана. Извлечения из него были помещены в Изборник 1076 г. Однако, хотя Иларион и сравнивает Владимира с Константином
Великим , но не присваивает ни ему, ни его преемнику титул «императора». Идея «перенесения империи» (translatio imperii), овладевшая болгарским царем Симеоном или Карлом Великим применительно к Франкской империи, была чужда домонгольской Руси. Византийское верховенство в иерархии государств закреплялось в обычае императоров выступать в роли посаженного отца при крещении новообращенных королей и князей. Известно, что титул άρ?ων, признанный византийской администрацией за русскими князьями, был принят также этими последними в качестве официального.
Небольшое княжество Кокнесе было воротами «конфедерации». Ниже по течению Даугавы, где начинались земли ливов, полоцких опорных пунктов больше не было. Княжество занимало подчиненное положение, о чем свидетельствует терминология Хроники Генриха Латвийского. В отличие от обычного именования русских князей «королями» (rex), князь Кокнесе везде обозначен автором словом «regulus» (букв. «маленький король», «королек»). Это говорит о том, что он имел более низкий политический статус в сравнении не только с полоцким
великим князем (magnus rex), но и правителями крупных удельных княжений, таких, как Витебск или Ерсика.
Небольшое княжество Кокнесе было воротами «конфедерации». Ниже по течению Даугавы, где начинались земли ливов, полоцких опорных пунктов больше не было. Княжество занимало подчиненное положение, о чем свидетельствует терминология Хроники Генриха Латвийского. В отличие от обычного именования русских князей «королями» (rex), князь Кокнесе везде обозначен автором словом «regulus» (букв. «маленький король», «королек»). Это говорит о том, что он имел более низкий политический статус в сравнении не только с полоцким
великим князем (magnus rex), но и правителями крупных удельных княжений, таких как Витебск или Ерсика.
В первые времена русской исторической жизни стремление к созданию у себя на Руси власти, подобной царской власти византийских императоров, особенно заметно. Стремление это объясняется походами воинскими и торговыми поездками русских в Царьград. Там наследник цезарей являлся перед ними в силе и блеске необычайной власти, и для обитателя России слово «царь» выражало цезаря нового Рима, как для древнего грека слово «ВаоЛви?» означало владыку Персии, а не какого-либо иного единовластителя. Понятие об этом «царе» было понятием о царе-самодержце. Естественным было желание перенести в родную землю уклад государственной жизни той страны, которая дала нам и свет истинной веры, и первые основы цивилизации. Однако родовое начало, царившее в России до избрания князя, не могло быть искоренено сразу. Оно вызвало систему удельно-вечевую, и хотя указанное нами стремление уподобить свой государственный строй византийскому и продолжает оставаться в силе и
великий князь Владимир Всеволодович вместе с царскими регалиями, царским венчанием и именем «Мономаха» приемлет от деда своего, греческого императора, заветы Византии, но дробление земли на уделы, усобицы родичей-князей, бессилие их пред полчищами Батыя, монгольское иго – все это отдаляет заветную мечту объединения Русской земли на многие и многие лета.
Помимо царя, его жены, детей, матери, брата и сестёр Дом Романовых включал большое количество князей и княжон – потомков императоров Николая I и Александра II. Предвидя быстрое разрастание императорской фамилии и желая избежать экономических трудностей (великие князья получали содержание из удельных земель), равно как и трудностей, связанных с поддержанием престижа (было бы тяжело обеспечить должное исполнение членами рода многочисленных норм и правил), Александр III издал указ, разграничивающий статус потомков русских императоров. Согласно этому указу титул
Великого князя или княжны могли носить только дети и внуки царствовавшего императора. Потомки в 4-м поколении получали титул князя крови императорской. К 1916 г. династия насчитывала 30 членов мужского пола.
Была ли альтернатива Москве? Возможно ли было собирание русских земель по другому, более «демократическому» сценарию? Если искать последний в Северо-Восточной Руси, похоже, нет. Тверь была очень серьезным конкурентом Москве, но вряд ли альтернативой. И дело не только в том, что трагические смерти трех выдающихся тверских князей в течение всего двадцати лет и монгольский погром 1328 г. подорвали ее потенциал. Нет никаких оснований полагать, что принцип княжеской власти там сильно отличался от московского. Напротив, именно Михаил Ярославич Тверской был, видимо, первым из русских князей, принявшим еще в начале XIV в. титул «
великого князя всея Руси». Повесть о Михаиле Тверском, вышедшая из его ближайшего окружения, проникнута пафосом княжеского единовластия. Ее автор, «резко осуждая борьбу младших князей против старших, вассалов против сюзерена… ратовал за подчинение русских князей и бояр великому князю Владимирскому, каковым он признавал только Михаила Тверского», более того, «тверской князь сравнивался с византийским императором и косвенно сам назывался царем» (В. А. Кучкин). Что-то это напоминает, не правда ли? Да и татарской помощью, пока он был великим князем, Михаил не брезговал пользоваться против москвичей, так же как и москвичи против него.
Не будем идеализировать Ивана III, был он достаточно противоречив. Впрочем, как и его время. Однако перечитайте последнюю фразу в «характеристике», данной Ивану III H. M. Карамзиным: «… не считал всех средств дозволенными в выполнении
великого дела…» Дорогого стоит такое качество у правителя. А в остальном, что ж… Был он сыном своего времени, нес в себе все его черты. Как верховный правитель феодального государства он действительно немало сделал для того, чтобы уже в обозримом будущем поднялось и окрепло, стало первым сословием государства русское дворянство. Как полководец, воевал с себе подобными средневековыми правителями. Но воевал не ради грабежа, не за присоединение чужих владений, а за возврат в российское лоно земель древней Киевской державы. Под знаком этой борьбы и прошел почти полувековой срок его княжения. Точно сказано у H. М. Карамзина: «Россия Олегова, Владимирова, Ярославова погибла в нашествие монголов; Россия образована Иоанном; а великие державы образуются не механическим слеплением частей, как тела минеральные, но превосходным умом державных».
Иван III стал не просто
великим князем московским, но и первым «государем и великим князем всея Руси», которого уже самого величали царем и самодержцем (тогда это означало, что он самостоятельно – независимо от монголов – управлял государством). Централизованное Русское государство стало суверенным центром силы, управляемым единовластным государем, при котором действовал постоянный совещательный орган в лице аристократической Боярской думы. Второй супругой Ивана III была племянница последнего византийского императора принцесса Софья Палеолог, после чего Русь стала рассматривать себя как наследницу павшей в 1453 году под натиском османов Византии, чей герб – двуглавый орел – стал гербом России. Тогда же начали получать распространение идеи об особой миссии России как богоизбранного государства, как «Третьего Рима» (вторым был Константинополь), призванного стать наиболее праведным и крупным христианским государством.
Впервые в письменном виде генеалогия начальных властителей Руси появилась во времена правления Ярослава Мудрого из-под пера митрополита Илариона в его «Слове о законе и благодати». В панегирике предкам его владычествующего патрона «благоверного кагана Ярослава, сына Владимирова» Иларион восхваляет «…нашего учителя и наставника,
великого кагана нашей земли Володимера, внука старого Игоря, сына же славного Святослава…». Так уже к середине XI века мы видим оформленную и утвержденную высшей церковной властью Киевской Руси линейную родословную: старый Игорь → славный Святослав → великий каган Владимир → благоверный каган Ярослав. На первый взгляд преемственность очевидна. Однако при более внимательном взгляде в таким образом выстроенной родословной можно заметить одну иезуитскую хитрость. То, что Владимир был сыном Святослава и внуком Игоря, не означает автоматически, что Святослав был сыном Игоря. Он мог быть и племянником, причем племянником не по крови, а по свойству.
По желанию и по советам Софии в Московском Кремле при дворе
великого князя стал заводиться пышный, сложный и строгий церемониал по образцам византийского двора. С конца XV в. постепенно прекращаются господствовавшая ранее простота отношений и непосредственное обращение государя со своими подданными, и он поднимается над ними на недосягаемую высоту. Вместо прежнего простого и «домашнего» титула «великий князь Иван Васильевич» Иван III принимает пышный титул: Иоанн, Божьею милостью Государь всея Руси и Великий князь Владимирский и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Югорский, и Пермский, и Болгарский, и иных. В отношениях с малыми соседними землями появляется уже титул царя всея Руси. Другой титул, принятый московскими государями, – «самодержец» – представляет собой перевод византийского императорского титула «autocrator»; титул этот означал первоначально самостоятельного государя, не подчиненного никакой внешней власти, но Иван Грозный придал ему значение абсолютной, неограниченной власти монарха над своими подданными.
Сторонник более ранней версии основания Киева историк М. Ю. Брайчевский, опираясь на труды византийского писателя Никифора Григоры, утверждает, что Кий, как и многие правители соседних стран, получил из рук Константина
Великого символ власти. В тексте Григоры есть упоминание о «повелителе Руси», которому император вручил титул «царского кравчего».
Однако наряду с этим Псевдо-Симеон неожиданно относит росов и к роду франков. Эта же подробность встречается и у некоторых других византийских авторов. Рассказывая о нападении на Константинополь войска князя Игоря в 941 г., Продолжатель Феофана так характеризует их происхождение: «Одиннадцатого июня четырнадцатого индикта на десяти тысячах судов приплыли к Константинополю росы, коих именуют также дромитами, происходят же они из племени франков»124. А.А. Горский совершенно справедливо отметил, что определение «франки» в византийской письменности той эпохи носило не лингвистический, а территориально-политический характер и так называли жителей земель, подвластных Карлу
Великому и его потомкам. Поскольку греки в середине X столетия не могли не знать, что государства – наследники империи франков и Русь – совершенно разные страны, населенные разными народами, что они даже не граничат и между ними не существует каких-либо отношений соподчинения, он довольно логично предположил, что в это время придворные круги Империи получили информацию о франкском происхождении руси от самих русских. Следует отметить, что земли ободритов, в которых источниками также фиксируется пребывание русов, в 804–821 гг. входили в состав Франкской империи, а сами Рюрик, Синеус и Трувор принадлежали к ободритскому княжескому роду. Память об этом должна была сохраниться на Руси при ближайших преемниках Рюрика, от которых эту подробность и узнали византийцы. Это обстоятельство говорит в пользу того, что приведенный Псевдо-Симеоном миф о Росе бытовал в среде варяжской Руси.
Не исключено, что в представлении древнерусского летописца XI в. Малый Преслав мог ассоциироваться с Преславом
Великим . Подобное отождествление, во всяком случае, встречается у некоторых современных исследователей. Так, Г. А. Хабургаев прямо отождествляет Переяславец с Преславом: «мы не знаем, какой была бы его [Святослава] политика, если бы ему удалось (как он мечтал) создать единую русско-болгарскую державу с центром в христианском (!) Преславе (Переяславце)», а М. П. Кудрявцев, говоря о том, что Преслав претендовал на роль нового Рима, пишет: «Пять лет русский князь правил Болгарией (967–971 гг.) и пять лет Преслав был княжеской столицей, о которой Святослав говорил: «Ту есть середа земли моей…”».
Такое предпочтение Пруссии имело свое основание. Познакомимся с ним. Для этого надо вспомнить, что последние десятилетия XV века были началом нашей политической самостоятельности и большого внешнего могущества. Московский
великий князь, благодаря усилиям своих предков и своим собственным усилиям и последовательным действиям освободил свою страну от некогда грозного татарского ига, соединил в своих руках обладание почти всей Северо-Восточной Русью и к народной радости и гордости с большим основанием мог назвать себя государем и самодержцем всея Руси. Впереди открывались еще более широкие перспективы: окончательное объединение Русской земли, покорение татарских ханств, стремление к берегам Балтийского моря, принятие царского титула. Но и к концу 1400-х годов русский великий князь поднялся на головокружительную высоту. Падение Византии делало его политическим главой и покровителем православия. Естественно, поэтому получила большую известность и распространение горделивая теория о Москве – Третьем и последнем Риме, выраженная в краткой формуле: «Два убо Рима падоша, а третий (Москва) стоит, а четвертому не быти».
О том, что события XV–XVI веков являли собой не столько войну с остатками Монгольской империи, сколько именно переход власти в руки Москвы, убедительно писали историки-евразийцы, прежде всего Г. В. Вернадский (речь идет здесь не о его идеях, а об освоенных им исторических фактах). В своем «Начертании русской истории» (1927) он показал, в частности, как целый ряд знатнейших потомков Чингисхана – таких, как Шах-Али (Шигалей), Саин-Булат (Симеон Бекбулатович), Симеон Касаевич, – добровольно перешли на службу Московского царя и обрели здесь самое высокое признание. Так, Шах-Али являлся главнокомандующим русским войском в Ливонской и Литовской войнах 1550—1560-х годов, а крестившийся Саин-Булат (Симеон) был даже провозглашен в 1573 году «
великим князем Всея Руси» и после кончины царя Федора Иоанновича 1598 г.) считался одним из главных претендентов на русский престол.
В узком смысле слова «царь» – это основной титул монархов России с 1547 по 1721 год. Но этот титул использовался и гораздо раньше в виде «цесарь», а затем и «царь», эпизодически он употреблялся правителями Руси начиная с XII века, а систематически со времен
великого князя Ивана III (чаще всего при дипломатическом общении). В 1497 году Иван III короновал как царя своего внука Дмитрия Ивановича, объявленного наследником, но затем заключенного в тюрьму. Следующий за Иваном III правитель – Василий III – был доволен старым титулом «великий князь». Но зато его сын Иван IV Грозный по достижении совершеннолетия короновался как царь (в 1547 году), утвердив таким образом в глазах подданных свой престиж как суверенного правителя и наследника византийских императоров.
Обратимся теперь к завещанию польского князя Болеслава III 1138 г. Наиболее ранним свидетельством о нем является известие польского хрониста Винцентия Кадлубка (рубеж XII–XIII вв.), который в свойственной ему высокопарно-риторической манере пишет в общих словах об установлении «тетрархии» Болеславичей, причем старшему из них отдавались «княжение в Краковской земле и верховная власть»[53]. Границы уделов «тетрархов» очерчены только в много более поздней «Великопольской хронике» (начало XIV в.), согласно которой старший из них, Владислав II (1138–1146), получил Краков, Силезию, Серадз, Ленчицу и Восточное Поморье (Гданьскую марку), Болеслав IV – Мазовию, Мешко III –
Великую Польшу, Генрих – Сандомир; а родившийся уже после смерти отца Казимир (будущий Казимир II) пока оставался без удела[54]. Из совокупности более ранних разрозненых данных реконструируется несколько иная картина: Владиславу принадлежала также восточная часть Великой Польши с прежней столицей Древнепольского государства – Гнезном, а также Сандомирская земля, тогда как Генрих, подобно Казимиру, не имея сначала, по малолетству, собственного удела, жил при матери Саломее, которой были выделены Серадз и Ленчица[55] (см. рис. 2).
С той поры в Европе официально были утверждены три монарха высшего ранга – император священной Римской империи, цесарь Византии и
великий князь Киевский. Это облегчало обмен политической и культурной информацией между странами, а также дало начало такому феномену, как русская средневековая культура.
В южной части алтаря, в приделе св. Иоанна Предтечи (небесного покровителя Грозного), располагается гробница первого русского царя Ивана IV и двух его сыновей. Устройство особой усыпальницы в самом почетном месте собора было начато еще при жизни Ивана Грозного и связано с принятием им царского титула, который позволил государю занять существенно иную позицию в дипломатических отношениях с Западной Европой, так как великокняжеский титул переводили как «принц», а титул «царь» – как «император». Таким образом, русский самодержец вставал вровень с императором Священной Римской империи. Кроме того, став царем, государь поднимался на недосягаемую высоту над именитыми и знатными боярами, а также многочисленными удельными князьями, в том числе и потомками
великих князей. Кроме того, «Боговенчанный» царь считался Помазанником Божьим, наместником Бога на земле, и восстать против него значило совершить грех не только против власти, но против Церкви и Бога.
Опять же, не углубляясь в споры заслуженных историографов, отметим, что дыма без огня не бывает, и перенос столицы Русского государства с севера на юг, из Новгорода в Киев, с последующим объявлением Киева «матерью городов русских» наверняка связано не только с экономическими, но и с политическими причинами. (Завоеванные южнорусские территории, взятые у хазар княжеским мечом, стали уже личной собственностью князя и его русской дружины – ведь с покоренными племенами ни Рюрик, ни его наследники ряд не рядили.) Недаром память о первых веках существования Новгорода затерта до дыр и в летописях, и в людской памяти. Но вся последующая новгородская история свидетельствует о генетическом неприятии гражданами этого города-государства самодержавной власти
великих князей и царей – как киевских, так и московских.
Татарскому влиянию Русь обязана также и централизацией государственного управления, и аккумуляцией власти у одного лица. Взамен традиционного для княжеской среды статуса старейшего князя, который по положению был равным среди равных[49], монголами был введен институт
великого князя. Ханы возвысили это звание, дали великому князю власть и силу; за это звание князья стали бороться как за цель высшего проявления честолюбия, однако получить его можно было только одним путем – лестью, поклонами, дарами и угодничеством. В первой половине XIV в. с легкой руки хана Узбека звание великого князя утвердилось за московскими князьями,[50] переходя от отца к сыну с ханским утверждением. Так было до тех пор, пока не пала и не разложилась Орда и власть московских князей не усилилась, заменив собой ханскую. Князья стали такими же владыками и собственниками русских земель, которыми по праву завоевания, при азиатском укладе понятий, были и считали себя ханы.[51]
Здесь, в Тмутаракани, князь завел семью. Известно имя его супруги – Мария, скорее всего, она была из местного знатного аланского рода. Кроме приставки «Тмутараканский», Мстислав приобрел зафиксированные в источниках и другие прозвания – Храбрый и Удалой. Он вообще был во многом похож на своего деда Святослава Игоревича. Военные походы, битвы и личные поединки составляли страсть князя. Как и Святослав, Мстислав Тмутараканский часто напоминал не столько князя эпохи развития древнерусской государственности, сколько боевого вождя времен военной демократии и
великого переселения народов, который всегда в седле – в погоне за военными победами, славой и добычей. Легенды о тех седых временах рисовали идеального князя-вождя еще и великодушным. Мстислав, воспитанный в их атмосфере, явно стремился быть таким. Последнее уже редко встречалось у монархов XI в., хотя отчасти великодушие было не чуждо отцу Мстислава – Ласковому князю Владимиру.
В X–XI вв. Новгород находился под властью киевских князей, которые держали в нем своего наместника (обычно одного из своих сыновей) и которым Новгород до времени Ярослава Мудрого платил дань наравне с другими русскими землями. Однако уже при Ярославе в отношении Новгорода к
великому князю киевскому произошла существенная перемена. Покидая Новгород, Ярослав дал новгородцам «грамоту», которая определяла их отношение к великому князю. Согласно этой грамоте Ярослав предоставил Новгороду определенные права и привилегии.
Какие же достоинства признает за своими правителями автор Летописи? Самое универсальное из них – это, как ни странно, основание городов: уже Испор «сьзда гради
великие », при Изоте «гради чьсти зело», Симеон «гради 8 сьзыда», Селевкия «сьзда 5 градов» и снова «да дондеже сьзда Селевкия 5 гради по земли блгарьстеи», Константин «сьзда градь рекомы Бдинъ», «и сьзда 80 градов», Никифор «сьзда Мотикь и Морунець и Серь и на западь Белградь и Костурь и на Дунаве Никополь», Гаген «сьзда 3 градове». Все остальные положительные характеристики, типа «създа монастыри», «много блага быша в людех», «благочестив», «ни жены, ни греха имее» – окказиональны и не представляются столь уж важными. Мало того, даже воинские подвиги не кажутся летописцу обязательным атрибутом правителя. Таким образом, в представлении человека, жившего, скорее всего, в монастыре, причем в эпоху несомненного упадка болгарского города, политическая культура ассоциировалась с урбанизацией. Любопытный итог эпохи, начинавшейся в кочевой ставке булгарских ханов!
В русской истории имеются примеры того, как благодатное помазание и царское служение облагораживали и перерождали носителей царского сана. Воистину Божественная благодать немощное врачевала и оскудевающее восполняла. Подобное перерождение произошло в свое время и с Василием Шуйским, а потом и с Романовыми. Несмотря на их пререкаемое поведение во время смуты, они подлинно стали национально-русской династией, в целом проходя достойно свое
великое служение православных царей. Это обнаружилось уже в царском служении Михаила Феодоровича, а затем особенно Алексея Михайловича. Династия Романовых пресеклась по мужской линии в 1730 году со смертью императора Петра II Алексеевича. Новая династия, царствовавшая в России до падения империи, была связана с Романовыми лишь по женской линии, но по мужской происходила из дома герцогов Голштин-Готтопорских. Эта династия вступила на русский престол законным путем брачного союза, а не смуты, и дала плеяду замечательных императоров от Павла I до Николая II. Именно эта династия привела Россию к наибольшему культурному и экономическому расцвету и политическому подъему. Поэтому такая династия имела все основания ожидать к себе верности со стороны русского народа. Нарушение этой верности в 1917 году привело к падению Российскую империю, а русский народ к беспрецедентной национальной катастрофе.
Между царем и богом было одно различие: Амон, Ра, Осирис и Гор именовались «
великие боги», царь, как правило, ограничивался наименованием «благой бог». Каждый царь имел божественное происхождение, потому что, пока его признавали государем, он считался прямым потомком бога Ра. На эту веру не влияло то, что престол часто переходил от одной семьи к другой: для специалистов по генеалогии, живших в эпоху Нового царства, возвести родословную узурпатора Сетнехта или ливийца Шешонка к древнему роду царей было не труднее, чем для мусульманских специалистов по генеалогии возвести родословную царских семей Северной Африки, несмотря на их берберское происхождение, к сподвижникам пророка, которые были арабами. В наше время историки XVII и XVIII веков делали то же самое для других царских семей. Таким образом, египетские цари, не смущаясь, называли своих предшественников своими предками, потому что всегда легко могли создать себе какие-то родственные связи с ними. Народ тоже рано привык видеть в своих правителях богов, поскольку в прекрасной песне времен XI династии, где говорится о том, что все на земле проходит, сказано: «Боги, которые были у нас в старину, покоятся в своих пирамидах»[25].
Вот пример. В Киеве не было своей определенной линии князей; как будет видно ниже, киевский престол «добывали» себе князья разных линий Рюрикова потомства – члены единой, если можно так выразиться, всероссийской семьи. Но какое же это древнее государство, если у него нет своей династии? Как же быть? Опять очень просто. Берется родословная Рюриковичей до XIV века, выкидываются из нее те линии, которые в дальнейшем приобрели характер местных в других частях России, и над родословной ставится заглавие: «Родословие украинских князей киевской династии»! Когда-то я особенно интересовался родословием Рюриковичей, был хорошо знаком с обширной и серьезной литературой вопроса и мог бы назвать княжества XIV и XV веков столь мелкие, что о них ничего, кроме имени, географического положения и родословия их князей не известно[4], знакомы мне и названия тех «
великих княжеств», «земель», «уделов», «волостей», «отчин», кои обобщали раздробленные частицы русской земли. Но одного я не встретил ни в одном из десятков томов, мною просмотренных, – «украинского княжества» и «украинской» линии князей. Мне остается только поблагодарить г-на Грушевского за его «научное» открытие, пополнившее мои генеалогические познания.
Мы не будем останавливаться на том громадном вреде, который проистекал из такого рода обычая. Неоднократно местничество являлось истинным препятствием к хорошему управлению, лишая
великого князя возможности призвать на службу тех, кого он считал наиболее способными. И лишь в конце XVII века царь Феодор, сын Алексея, третий царь из дома Романовых, положил конец этим смешным претензиям, приказав все относившиеся к этого рода спорам документы сжечь, а генеалогию аристократических фамилий вести впредь на геральдических бумагах.
Польским королям всегда мешал проводить самостоятельную политику выборный характер правителей Священной Римской империи германской нации. Кроме того, на политическую мысль Польши влияли западные идеи. Московские же цари имели в качестве образца мрачное великолепие византийского самодержавия, и над ними нависала тень Золотой Орды. Василий II Темный стал последним московским князем, который пострадал от магнатов своего государства, а поддержавшая его церковь привела на его сторону простой московский люд. Прежде чем захватить
Великий Новгород, Иван III заигрывал с лидерами новгородцев; в процессе присоединения малых русских княжеств люди обычно были на стороне «самодержца» московского. Словом, у почивших императоров Византии московские цари вместе с идеей самодержавия позаимствовали и умение привлекать на свою сторону народ.
У Отца отечества были, конечно, родители и предки, – те именно самые, на которых указывает “родословие царской фамилии”. Но со стороны наследственности физическая и психическая организация Петра до сих пор не исследована научно. Род Захарьиных-Романовых дал много воевод и сановников. Но они выдвинулись главным образом преданностью московским царям и ревностным служением православной церкви. Энергичный и устойчивый характер Филарета во многом уступает несокрушимой воле и широкому размаху могучих страстей Преобразователя. От кого наследовал Петр талант полководца, дальновидность политика, правдивость и гений
великого исторического деятеля, – биографы не дают ответа. Но несомненно, что сила и направление его стремительной воли, не знавшей препятствий, могли выработаться только в условиях московского самодержавия. Для Петра “я хочу” сливалось с формулой “быть по сему”, образовавшейся исторически. Исходным пунктом власти московских царей послужила защита русской народности и охрана правоверия. С поворотом народной жизни от востока к западу самодержавие принимает формы европейской государственности.
ДОГОВОРНЫЕ ГРАМОТЫ НЕ ОТВЕЧАЮТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. Для изучающего взаимные отношения московских князей XIV и XV вв. их договорные грамоты – довольно коварный источник. Изложенные условия их уже не соответствовали современной им действительности. С этой стороны московские договорные грамоты представляют в некотором смысле исторический анахронизм: они воспроизводят княжеские отношения, несомненно действовавшие некогда, именно в первую пору удельного порядка, в ХIII и разве в начале XIV в., не позднее. С тех пор как Москва начала приобретать решительный перевес над другими княжествами, эти условия скоро устарели и повторялись в договорных грамотах, как затверженные формулы, по старой памяти, вследствие обычной неповоротливости мышления канцелярий, их неуменья поспевать за жизнью. Этот недостаток разделяли со своими дьяками и сами князья. Вот опасность, которая грозит исследователю договорных грамот. Эта отсталость понятий от действительности выступает в княжеских договорах особенно явственно. Здесь северные князья XIV в. продолжают говорить языком родства, каким их южные предки XI–XII вв. определяли свои взаимные отношения. Но родственные выражения имеют чисто условный смысл. Удельный дядя, старший, но слабейший князь, обязуется считать младшего родича, племянника, но
великого князя, своим старшим братом; степенями родства измеряется неравенство силы и власти. Для новых отношений еще не были найдены подходящие слова, и эти отношения ушли от ходячих понятий, значит, были созданы условиями, действовавшими помимо сознания людей, захваченных их действием.
Оттеснение
великих князей с центральных позиций правящей элиты страны порождало в них более либеральные в сравнении с императором настроения. Все великие князья являлись состоятельными, европейски образованными людьми, близкими в силу своего происхождения к власти и потому желавшие этой властью воспользоваться. Их не устраивала не монархия, а монарх и его взгляды на монархию, систему управления государством. Считая, что имеют возможность и способность управлять, великие князья оставались не у дел. В отличие от Николая II, для них Россия и царь составляли два разных понятия. Если раньше великие князья являлись опорой монарха, то теперь начинается их длительный и постепенный переход в оппозицию к самодержцу.