Богородица (гимн)

Богородица (польск. Bogurodzica) — самая старая религиозная польская песня, зафиксированная на письме и самый старый дошедший до нас поэтический польский текст.

Это произведение было написано в Средние века, скорее всего на стыке XIII и XIV вв.. Первая дошедшая до нас запись текста известна из источника начала XV века, но архаичность языковых форм песни свидетельствует, что она была сочинена значительно ранее .

Богородица играла роль — по современным понятиям — государственного гимна. Она исполнялась перед битвами войска Великого княжества Литовского, на церемониях и празднествах, на похоронах и во время освящения христианских святых. В 1529 году она была включена в главный правовой документ Литвы — первый Статут Великого княжества Литовского.

В XV веке гимн был адаптирован на польский язык. В 1506 году текст был включён в «Статуты» Яна Лаского с пояснением, что его автором является св. Войцех. Большинство современных исследователей отвергает эту версию. Вскоре стал официальным гимном Польской Короны.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Над этой сценой выбита надпись, гласящая: «пусть ужас этих картин устрашит грешных, земных людей, ибо всё страшное, что изображается здесь, действительно случится»51. Суд окружён сценами из Апокалипсиса. Арки свода над Христом украшены зодиакальными знаками, медальонами с изображением времён года и сезонных работ. Существование планет и природных циклов, – время мира, – подчинено его Создателю и движется к неумолимому концу, который разоблачит все людские дела. Символика рельефа последовательно отражает богословские взгляды, выраженные Гонорием Августодунским (Honorius Augustodunensis, ок. 1080–1156 гг.) – средневековым схоластом, историком и философом. Третья книга энциклопедии «Светильник» (Elucidarium) Гонория с огромным энтузиазмом обсуждает христианскую эсхатологию. В духе сократического диалога ведутся рассуждения об Антихристе, Втором пришествии, Страшном суде, Чистилище, демонстрируются муки ада и радости Небесного Иерусалима. С идеями Гонория также связана интерпретация Жены, облаченной в солнце, как Церкви-экклесии. Такое истолкование Богородицы представлено в знаменитом «Саду утех» (Hortus deliciarum) – в первой энциклопедии, что написана женщиной – Геррадой Ландсберской (Herradis Landsbergensis, 1130–1195 гг.) – бенедиктинской монахиней, игуменьей Хоэнбургского монастыря. Рукопись, законченная в 1185 году, была одним из самых известных манускриптов этого периода, компендиумом знаний XII века, однако в 1870 году манускрипт погиб, сохранившись лишь в копиях. Текст содержал помимо энциклопедических сюжетов, отрывки из греческих и арабских авторов, стихи Геррады, положенные на музыку, а также множество иллюстраций, 336 из которых представляли различные темы: теософские, философские, литературные, в том числе и рассуждения об Апокалипсисе.

Валерия Косякова, Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света, 2018

Хотелось бы обратить внимание и на то, сколь важное место в богослужении и практиках благочестия, связанных с воспоминанием страстей Христовых, уделяется Богородице. В дореформенном календаре римского обряда два раза в году предписывалось литургическое воспоминание Семи скорбей Пресвятой Девы Марии: в пятницу предпоследней недели Великого поста и в 3-е воскресенье сентября (в первом случае оно введено в контекст воспоминания Страстей, во втором – Воздвижения Креста; по нынешнему календарю Богоматерь скорбящая празднуется 15 сентября). Семь скорбей – это пророчество Симеона, бегство в Египет, потеря отрока Иисуса в храме, шествие Иисуса на Голгофу, Его распятие, Его снятие с креста и Его погребение. Символически эти скорби изображались в виде семи мечей, пронзающих сердце Девы Марии (кстати, эта иконография была воспринята с Запада и русским православием, где стали почитаться иконы Богородицы «Семистрельная» и «Умягчение злых сердец»). Особой сопричастности Божией Матери искупительному подвигу Сына посвящено немало размышлений богословов, художников и поэтов. В числе наиболее ярких примеров – написанная в XIII в. латинская стихотворная молитва Stabat Mater, которая со временем была включена в число текстов Мессы Семи скорбей Девы Марии. Наиболее вероятным автором этой молитвы принято считать итальянского монаха-францисканца и известного поэта Якопоне да Тоди (ок. 1236–1306), славившегося своим талантом. А вот один из лучших ее стихотворных переводов на русский язык, принадлежащий перу незаслуженно забытого поэта Серебряного века и христианского философа Эллиса[2]:

П. Д. Сахаров, Пасха Страстей и Воскресения в христианском богослужении Востока и Запада, 2018

Повествуя о месте, связанном с библейской историей или церковным преданием, Парфений следует некой последовательности, характерной для хожения: перечисляет святыни, которые он видит, рассказывает о чине богослужения храма, уставе обители, сообщает и об историческом прошлом и о современном состоянии описываемой местности. Мир предметов, связанных с земной жизнью Христа, Богородицы, святых у Парфения, как у древнего паломника, неизменен и вечен как сама библейская история. Так, например, в «Сказании» описано место вблизи Гефсимании: «Там на левой стране лежат три самородные камня, на которых означены места, где спали три апостола, когда Иисус Христос молился. Заметны следы ног Христовых, когда приходил их будить (II, 191). Святые места здесь не подвержены ни тлению, ни войнам, ни времени. Эта особенность мировосприятия Парфения, идущая от древнерусской традиции, присутствует в его пересказе евангельских событий, афонских преданий. Однако созданный Парфением образ Святой Земли отличен от описаний Палестины и Афона у древнего паломника, потому как личный опыт писателей несопоставим.

Елена Бузько, «Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века, 2014

БИБЛЕ́ЙСКИЕ ПЕ́СНИ КАНО́НОВ – девять библейских текстов, которые служат темами для песен канона. Первоначально библейские песни читались во время богослужения, в VI–VII вв. к ним стали составлять песнопения, посвященные церковному воспоминанию данного дня (праздника или святого). Эти песнопения образовали канон, а сами библейские песни стали выходить из богослужебного употребления. В настоящее время библейские песни читаются только на богослужениях утрени во время Великого поста. Первой библейской песнью является песнь пророка Моисея после перехода евреями Чермного (Красного) моря (см. Исх. 15, 1-19). Вторая – песнь Моисея (перед смертью) – наставление евреям и напоминание о наказании, которому они себя подвергают, отступая от Бога (см. Втор. 32, 1-43). Третья – песнь Анны о рождении сына Самуила (последнего израильского судьи) (см. 1 Цар. 2, 1-11). Четвертая – песнь пророка Аввакума – прославление Господа (см. Авв. 3, 1-19). Пятая – песнь пророка Исаии «От нощи утреннюет к Тебе дух мой» (см. Ис. 26, 9-19). Шестая – песнь пророка Ионы из чрева кита (см. Иона 2, 3-10). Седьмая и восьмая – песни трех еврейских отроков, которые за исповедание веры в Бога и отказ поклониться языческим богам были брошены в печь повелением вавилонского царя и невредимо сохранились (седьмая – см. Дан. 3, 26–56, восьмая – см. Дан. 3, 67–88). Эти песни сохранились только в греческих переводах и отсутствуют в каноническом тексте книги пророка Даниила. Девятая – песнь Пресвятой Богородицы «Величит душа Моя Господа» (см. Лк. 1, 46–55) и песнь Захарии о рождении сына – Иоанна Крестителя (см. Лк. 1, 68–79). По причине сложности и суровости второй библейской песни в большинстве канонов (кроме Великого канона св. Андрея Критского) она отсутствует.

Группа авторов, Православие. Словарь-справочник, 2007

Искусство иконописи было сформировано и развито в Византии. Этот период становления иконописи считается классическим. Византийский период – период упорядочения основной части главных церковных праздников, относительно которых происходит создание икон. В эту эпоху сформировалось устоявшееся мнение о церковной иконе и ее назначении как элемента проповеди. В подтверждение Божества Христа по сторонам образа Спасителя были помещены буквы «альфа» и «омега». Эфесский собор провозгласил Деву Марию Богородицей, что сподвигло иконописцев к изображению Богоматери на троне с Богомладенцем на коленях в окружении ангелов, Приснодевство Богоматери символизируют три звезды на Ее мафории.

М. И. Степанова, Исцеление иконами, 2013

Праздники на древнерусских землях также восприняли те черты, которые были характерны для ранней истории христианства. В Х в. с самого начала существования христианства в Древней Руси православная церковь переняла из Византии все главные праздники, посвященные Христу, Богородице, а также многие греческие праздники и местные некоторых областей и городов Византийской империи, которые позднее исчезли из православных календарей. В отличие от современной православной традиции, которая имеет общие святцы и общий канон почитания святых, в ранний период установления христианства существовала группа святых, большинство из которых почитались как местночтимые. Обязательными оставались только праздники, посвященные апостолам и раннехристианским мученикам.

А. В. Верещагина, Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Беларуси, 2009

В переводе с латинского слово Розарий означает «венок из роз». Несомненно, что сама Богородица вдохновляла разных людей на чтение молитв.

Т. Н. Микушина, Розарии Матери Марии, 2015

Православная идея пронизывает весь текст «Синопсиса», создавая структурный каркас хронологического изложения и придавая общий смысл разбросанным во времени событиям. Начинаясь со слов о «Безначальном Родителе и Творце всей твари», изложение заканчивается благодарностью в заступничестве России «пречистой госпожи Богородицы», святых российских чудотворцев, преподобных отцов печерских и всех святых.

И. Ю. Сапожникова, Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674), -1

Однодневные посты христиан – среда и пятница, установлены достаточно давно в противовес иудейским постам – во вторник и четверг. Вообще, недельный цикл подчинен воспоминанию событий и памяти Богородицы, ангелов и святых. Неделя по-славянски седмица, наиболее повторяемый цикл христианства. Именно христианству человечество обязано семидневной периодичностью смен дней труда, на день отдыха от повседневности и молитве Сущему. Данная цикличность соответствует биологическим процессам организма человека, она точна и взаимосвязана.

И. В. Мельников, Правила православного богослужения, 2012

Храм XVI века был построен по приказанию великого князя Василия III в 1514 году и освящен во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, потому что день рождения князя приходился на этот праздник. Однако и этот храм был не первым в селе Воронцовом возле соснового бора. Память об этом боре сохранилось в названии ближайшего Подсосенского переулка. В XV веке тут уже была церковь, в летописной статье за 1476 год она упоминается под названием Ильинской: «…в четверток великий бысть знамение в солнци… далече же от него лучи сияющи два един видим нами аки за св. Ильею иже под Сосною».

В. Б. Муравьев, Тайны и предания старой Москвы, 2007

Совсем иначе, но также выразительно проявляется в «Задонщине» христианская риторика: «Взойдем на горы Киевские, взглянем на славный Днепр, а потом и на всю землю Русскую. И после того посмотрим на земли восточные – удел сына Ноева Сима, от которого пошли хинове – поганые татары, басурманы. Вот они-то на реке на Каяле и одолели род Афетов. С той поры земля Русская невесела; от Калкской битвы до Мамаева побоища тоской и печалью охвачена, плачет, сыновей своих поминая, – князей, и бояр, и удалых людей. (…) В тот же день, в субботу, на Рождество святой Богородицы, разгромили христиане полки поганых на поле Куликовом, на речке Непрядве. (…) Уже встал тур на бой! (…) Стреляй, князь великий, по всем землям, рази, князь великий, со своей храброй дружиной поганого Мамая-хиновина за землю Русскую, за веру христианскую»[6]. В данном фрагменте уже очевидна привязка истории народов к «всемирной» истории; так, происхождение русских возведено к потомкам Афета, сына Ноя, а происхождение татар – к потомкам Сима. Победа на Куликовом поле, по данным автора, произошла на Рождество Святой Богородицы, русские войска ассоциируются с туром – «встал тур на бой».

О. А. Плотникова, Боги и герои Древней Руси, 2016

В поствизантийское время облик великомученицы с волосами, уложенными под сетчатый головной убор (обычно красного или синего цвета), и длинными серьгами был более распространен: в церкви Введения Пресвятой Богородицы во храм в Склаверохори на острове Крит (критские мастера, XV в.); на иконах из монастыря великомученицы Екатерины на Синае: «Богоматерь Одигитрия с избранными святыми» (мастерская Андреаса Рицоса, 2-я пол. XV в.); на иконе «Великомученица Екатерина» (кон. XV – нач. XVI в., монастырь Симонопетра на Афоне) святая Екатерина представлена с 8-конечным крестом на длинном древке в правой руке; на иконах из монастыря апостола Иоанна Богослова на Патмосе «Богоматерь и великомученица Екатерина» (мастер Ангелос, ок. 1600) и «Великомученица Екатерина» (XVII в.). На иконе XVI века (Византийский музей, Афины) святая изображена в рост с венцом на распущенных волосах, в правой руке у нее крест, левой она опирается на колесо, изображения которого наряду с другими атрибутами святой Екатерины, пальмовой ветвью и Распятием, появились в произведениях критских мастеров под влиянием западноевропейских живописцев в XVI веке.

А. А. Маркова, Святые великомученицы Екатерина и Варвара, 2012

Еретики были изобличены показаниями многочисленных свидетелей во время следствия в Новгороде и в Москве в 1487–1488 гг.[137]. Б пользу объективности следствия говорит тот факт, что обвинения в адрес дьякона Гриди были найдены недостаточными, поскольку опирались на показания единственного свидетеля – попа Наума[138]. Во время церковного собора 1490 г. выдвинутые архиепископом Геннадием обвинения против еретиков были подкреплены показаниями свидетелей в Москве. Еретикам вменялись в вину поругание икон, хулы на Иисуса Христа, Богоматерь, святых, отрицание авторитета семи Вселенских Соборов, нарушение постов, почитание субботы более воскресенья, неверие в Воскресение и Вознесение Христа[139]. Все обвинения были охарактеризованы как «жидовский обычай». В Поучении митрополита Зосимы еретики обвинялись в держании отреченных книг, почитании исключительно Ветхого Завета, хвалении «жидовской веры», хулении Христа и Богородицы, святителей митрополитов Петра, Алексея, Леонтия Ростовского, прп. Сергия Радонежского и других святых и, наконец, в иконоборчестве[140]. Чрезвычайно показательно, что в число осужденных не попали ни дьяк великого князя Федор Курицын, ни протопоп Успенского собора Алексей, которых обвинители называли главными ересиархами. Митрополит Зосима, которого Иосиф Болоцкий избрал главной мишенью для своих обвинений, благополучно пережил все гонения на еретиков и закончил свои дни не ранее 1510 г. в стенах Спасо-Каменного монастыря на Кубенском озере[141].

Коллектив авторов, Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы, 2011