Цитаты со словом «посмертный»

На посмертную славу рассчитывают только обыкновенные дураки, монументальные устраиваются при жизни.

Посмертная маска, сделанная при жизни, считается недействительной.

Хряк иногда моется — он не так грязен, как гласит молва, а когда становится по-настоящему толстой свиньёй, председательствует на языческих церемониях, называемых свиноводческими конкурсами, по завершении которых, после того как его вконец затискают, обласкают, наградят орденом Почётного легиона и провозгласят наитолстейшим и наикрупнейшим, его коварно умерщвляют шпиговальным ножом и в тот же день разделывают на закуску. Кабану тоже случается оканчивать свои дни на мясном прилавке, однако он до последнего момента сопротивляется. К тому же ему иногда выпадает посмертная радость быть выставленным во всей своей красе, вплоть до последней щетинки, в «Шатрио» или другом роскошном заведении: кабан никогда не покидает эмпиреев. У него всегда, вплоть до последней минуты, остаётся возможность покончить жизнь самоубийством, бросившись под колёса автомобиля па какой-нибудь автостраде; а если заблагорассудится, он даже может выбрать для этого мост, который послужит величественной декорацией к акту самоутопления. Наконец, как эго ни странно, кабан пользуется той же доброй славой, что и медведь, и гордо красуется на гербах знаменитых родов — тогда как его розовый собрат может украсить своим изображением разве что витрину какого-нибудь колбасника, такого же жирного, как он сам.

Разве гениям, которые улучшили этот мир, необходимы посмертное признание и «благодарная» память потомков (в виде рекламных щитов, помпезных музеев, бронзовых памятников, венков к торжественным датам и страниц в учебниках истории), если их истинным памятником являются их добрые дела?

Смерть о. Павла не кончина диссидента или партизана. Это достойная смерть достойного христианина. Он принял страждущего. Заплатил за это жизнью. И получил жизнь Вечную. Такова высокая христианская норма.

Если в жизни вообще есть смысл, то должен быть смысл и в страдании. Страдание — неотделимая часть жизни, как судьба и смерть. Без страдания и смерти человеческая жизнь не может быть полной.

Духовное одиночество — это подобие ада; прорыв к читателю, то есть к его пониманию, — путь через чистилище. Удовлетворение сделанным — награда за труд большая, чем зарплата и гонорары.

История — это не анатомическое препарирование, а воскрешение и жизнь, которую она стремится вернуть мёртвым.

Смерть в одном веке дает жизнь во всех последующих веках.

Неужели и впрямь я способен умереть и воскреснуть, притом не один раз, а бесчисленное множество? ...Воскресший остается тем же человеком и с каждым возрождением приближается к своей сути.

Лучший памятник жертвам — отсутствие памятников палачам.

Не мёртво то, что в вечности живёт, Со смертью времени и смерть умрёт.

История — это союз между умершими, живыми и ещё не родившимися.

Литература изъята из законов тления. Она одна не признает смерти.

Самая печальная радость — быть поэтом. Все остальное не в счет. Даже смерть.

Подобно тому как наше рождение принесло для нас рождение всего окружающего, так и смерть наша будет смертью всего окружающего.

Умирать надо раньше смерти - тогда лишь достигнешь бессмертия.

Кто познал всю полноту жизни, тот не знает страха смерти. Страх перед смертью лишь результат неосуществившейся жизни. Это выражение измены ей.

Я не верю в какое бы то ни было божественное откровение. А что касается загробной жизни, то каждый на свой страх и риск решает для себя эту неопределённую возможность.

Есть мертвецы, в которых больше жизни, чем в живых. Но есть и живые, которые мертвее всяких мертвецов.

Исследуемый мною мир есть воистину мир призраков. Но я утверждаю, что эти призраки не только не бессильны, но самым решительным образом влияют на жизнь...

Ключ к бессмертию — это в первую очередь прожить жизнь, достойную памяти.

«Смерть человека и мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение неправды быть вечной.»

Будь у меня случай стать Богом, я бы отказался от такой возможности. Самая блестящая возможность, которую предоставляет нам жизнь, — быть человечным. Она охватывает целую Вселенную. Включает понимание смерти, недоступное даже Богу.

Смерть одного есть начало жизни другого.

Не могу понять людей, которые страшатся умереть. Я всегда смотрела на смерть как на избавление от земных страданий.

И для легендарной жизни нельзя придумать иного конца, чем смерть.

В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.

Непобедим народ, для которого мученическая смерть является счастьем.

Художнику следует заботиться не о том, чтобы творение его было признано, а о том, чтобы оно достойно было признания.

По отмирании воли смерть тела уже не может быть тягостной.

Мученическая кончина — не конец, а только начало.

— Никто не умирает добровольно. Нас всегда подталкивает к этому кто-то живой и кто-то мёртвый. Вот почему мы нуждаемся в мёртвых и храним их в ящиках.

В воскресении есть одна неувязочка — перед этим полагается умереть.

В страдании кроется освобождение, ибо человек получает право передать дело своей жизни в Божий руки («Письма другу», июль 1944)

Покорность — лишь одна из масок ложной мудрости, тогда как подлинная вообще не пользуется ими, ибо покоится на уважении достоинства любого человека, а почитает лишь за положительные качества и пользу, приносимую другим.

В 20 лет у вас лицо, которое дала вам природа; в 30 лет у вас лицо, которое вылепила вам жизнь; а в 50 у вас лицо, которого вы заслуживаете.

Если слава померкла после его смерти, — значит, она была ненастоящей, незаслуженной, возникшей лишь благодаря временному ослеплению.

В последние несколько лет я вступил в такие близкие отношения с этим лучшим другом человечества, что теперь смерть не только не является для меня чем-то страшным, а наоборот, очень утешительным.

Человеческий сукин сын воспользовался идеей личного бессмертия с трагедией распятия для своего житейского благополучия.

Жизнь — только длинное и горькое самоубийство, и одна только вера может преобразовать это самоубийство в жертву.

Великие и прекрасные истины французской революции будут вечно жить, — таким блеском, такими памятниками, чудесами окружили мы их! Эти истины останутся бессмертными. Первые пятна революции мы смыли потоками славы.

Столько имен, столько побед и завоеваний, погребенных в пыли забвения, делают смешною нашу надежду увековечить в истории свое имя захватом какого-нибудь курятника, ставшего сколько-нибудь известным только после своего падения.

Человек — просто недолговечный сосуд для переваривания пищи, он желает наслаждаться жизнью, а его подстерегает смерть. (Смерть героя)

Во все времена конец героев был таким же, как и конец обычных людей. Все они умерли, и воспоминания о них постепенно изгладились из памяти людей. Но пока мы живы, мы должны понять себя, разобраться в себе и выразить себя.

В реальном мире фактов грешники не наказываются, праведники не вознаграждаются. Сильному сопутствует успех, слабого постигает неудача. Вот и всё. («Портрет Дориана Грея»)

Немногим людям дано постичь, что такое смерть; в большинстве случаев на неё идут не по обдуманному намерению, а по глупости и по заведённому обычаю, и люди чаще всего умирают потому, что не могут воспротивиться смерти.

К числу величайших открытий, к которым пришел за последнее время человеческий ум, бесспорно принадлежит, по моему мнению, искусство судить о книгах, не прочитав их.

Смерть должна быть такая же, как и жизнь; мы не становимся другими только потому, что умираем.