Цитаты со словом «обнюхиваться»
Похожие цитаты:
Не принимайте удовольствие за счастье. Это — как разные породы собак.
Когда между собакой и кошкой вдруг возникает дружба, то это ни что иное, как союз против повара.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
— Если потянуть осла за хвост сзади, он кричит спереди; Пуришкевича никто не тянет за хвост, следовательно, пора ему перестать кричать.
— Как его зовут? — Кого, пса? У него нет имени. Мы с женой никак не договоримся, как его назвать. Мы зовем его «Эй», или «Пёс», или просто свистим. Это безразлично, он всё равно не идёт, как его ни зови.
Для своей собаки каждый человек — Наполеон. Вот почему так популярны собаки.
Мужчины как собаки: больше всего привязаны те, которых не держат на привязи.
Кошки не считают красноречивым любого, кто не может мяукать.
Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
Для каждого человека ближний — зеркало, из которого смотрят на него его собственные пороки; но человек поступает при этом как собака, которая лает на зеркало в том предположении, что видит там не себя, а другую собаку.
Сначала собака не любит кошку, а аргументы подыскивает потом.
Кошка — крошечный лев, который любит мышей, ненавидит собак и покровительствует человеку.
Все верно: человек заводит собаку, чтобы не было чувства одиночества. Собака в самом деле не любит оставаться одна.
Одна радость — слушать соседей. Это помогает понять, что не одному тебе сбили холку, что не у тебя одного крыша поехала.
С презреньем на зверей смотреть не надо,Что будто бы они не знают слов,Сбиваются и люди часто в стадо,В котором бродит множество ослов.
Когда двое решаются развестись, то это не признак того, что они «друг друга не понимают», а признак того, что они, наконец, начали это делать.
Женщины — как кошки, — они всегда делают, что хотят. И мужчине с этим не сладить. («Кот, проходящий сквозь стены»)
Они и не жили… Они крались друг за дружкой, боясь и потерять друг друга и подойти слишком близко.
Будет больше пользы, если вы уступите дорогу собаке, чем если она вас укусит. Даже убив собаку, вы останетесь укушенным.
Влиянье оппозиции растёт,В неё всё больше страждущих вступает,Она ведь вместе с властью ест и пьётИ на неё рычит, но не кусает.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Затравленный и прижатый к стенке кот превращается в тигра.
Человек всегда считал себя умным — даже когда ходил на четвереньках и закручивал хвост в виде ручки чайника. Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основательно почувствовать себя дураком.
— Собаки бесятся летом. Буренин бесится и зимой, и летом, следовательно, он вдвойне собака.
Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека.
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Когда читаешь вашу книгу, разбирает охота побегать на четвереньках.
Если всё время человеку говорить, что он «свинья», то он действительно в конце концов захрюкает.
«Ты вцепишься в одного из них, а они все — в тебя» - причина, по которой большинство хищников прекращает охоту, столкнувшись с вогнутым оборонительным полумесяцем павианов.
Начинают спорить потому, что не понимают друг друга, и кончают непониманием друг друга потому, что спорили.
Счастье — это шар, за которым мы гоняемся, пока он катится, и который мы толкаем ногой, когда он останавливается.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Я самый умный? Наврятли! Но мудрый псяра рядом с вами, щенята! — «Крик III»
Меня любят собаки и дети, значит - не все еще пропало.
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Из последних сил борюсь с очумелостью. На моей стороне: снег, ёлки, небо, собаки; против — газеты, радио, сплетни и сплетницы всех мастей, телефон.
Беседа с другом сокращает путь, а рука друга делает его безопаснее. (
«Три сердца и три льва»)
Люди не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос.
Разве не может быть так, что неким высшим существам доставляет развлечение искусный поворот мысли, удавшийся — пускай и безотчетно — моему разуму, как забавляет меня самого проворство суслика или испуганный прыжок оленя?