Цитаты со словом «икание»
Похожие цитаты:
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Слышать смех — радость. Вызвать смех — гордость для меня.
Слово происходит от звука, звук в слове.
Шум оружия заглушает голос законов.
Ах, как хорошо бы мне жилось, оставь меня в покое эти геологи со своими ужасными молотками! Их стук раздаётся в конце каждого библейского стиха.
Смех умного виден, а не слышен.
Если в концерте во время паузы, выдерживаемой оркестром, вдруг раздадутся оглушительно-наглые хлопки — знай, это дурак.
Белый гауссов шум представляет собой маловразумительное гудение.
— Не надо думать, что слово «скрипка» происходит от слова «скрип».
Смех — неплохое начало для дружбы, и смехом же хорошо её закончить.
В ответ визгливым крикунам мы благородно промолчим.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Смех — это физиономия ума.
Язык похож на надтреснутый котёл, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды.
Меня все еще держат за шиворот, на моем плече замирает вздох, это не сожаление, конечно, но в нем есть примесь грусти: вчера все было чудом, а завтра станет повседневной рутиной. В этом вздохе слышится: «Ну вот!».
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
... ничто так не обескураживает пророка, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех.
Деревья — и те как будто издают стоны, когда им наносят увечья.
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?
Ритм человеческой жизни — это рутина, перемежаемая оргиями.
Брак — это долгий разговор, прерываемый спорами.
Это большой недостаток человека, что полный бумажник урчит громче пустого желудка.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Бог шепчет нам в наших удовольствиях, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли — это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир.
То, как ты выглядишь, заглушает то, что ты хочешь сказать.
Есть такая слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не может помолчать, ничего не может донести до места, а через газеты валит наружу все, чем засорится ее неразборчивый желудок.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Слабые люди избегают наслаждения, как если бы они боялись потревожить какую-то врождённую болезненную рану. Для них лучше усыпить эту боль и уснуть вместе с ней.
Всё-таки жаль немое кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно.
Если ваш ребёнок долго плачет и не может уняться, пpекpатите его бить, и он успокоится.
Лучше задыхаться от одышки, чем от скуки.
Тишина была настолько хороша, что девушка чуть прослезилась. Удивительно, думала она, что разговоры могут так надоесть, без тишины человечество, скорее всего, давно бы исчезло... (
«Четырежды Ева»)
Когда доктор прогнал из палаты шестиголовых змей, я сел и поболтал с сестричками. Одна рыжая кошечка, совершив отчаянную попытку перейти к самообороне, принялась читать мне газеты.
Всякая истина проходит в человеческом уме три стадии: сначала — какая чушь!; затем — в этом что-то есть; наконец — кто же этого не знает!
Как самое правдивое общество всегда приближается к одиночеству, так самая великолепная речь в конце концов падает в тишину. Тишина слышна всем, всегда и везде.
Надежды — это нервы жизни; в напряженном состоянии они мучительны, перерезанные они уже не причиняют боли.
Каждая трудность, произнесённая нечленораздельно, будет признаком, чтобы нарушить ваш отдых позже.
Прогресс: вначале был простой стул, потом — электрический.
Сократ… заставлял сначала говорить учеников, а затем уже говорил сам.
Красота — не потребность, а экстаз. Это не образ, что вам хотелось бы видеть, и не песня, что вам хотелось бы слышать, но образ, который вы видите, даже если сомкнёте глаза, и песня, которую вы слышите, даже если закроете уши.