Цитаты со словом «бух»
Похожие цитаты:
и только для бабушки, Илико и Иллариона — сколько бы институтов я ни кончил — я остался прежним Зурикелой — прохвостом, болтуном и нехристем.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Не стой где попало, а то опять попадёт.
Плюй, дурак, в колодец — придёт час, когда тебя утопят в нём.
— Купец Сыромятников от Молочной речки рукав отвёл к себе на огороды. Капусту молоком поливает. А молоко грязное обратно в речку течёт.
Тонуть всё равно где. А вот барахтаться?
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Когда все доступно — ничего не хочется. Там, на вершине, ничего нет — там вакуум. Но чтобы это понять, надо туда залезть. Я вот слазил и узнал.
Если ты уже вынул человека из петли, то не толкай его в прорубь.
Мотоцикл продавала барышня-звереныш. Она устроила себе юбку так, что задница ходуном ходила. Я глядел на задницу и думал, что мотоциклет гораздо легче очеловечить, чем барышню.
Где это видано, чтоб женщина, с плачем выбежав из-за стола, не вернулась снова за стол?
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Когда женщина пошла против тебя, забудь про неё. Они могут любить, но потом что-то у них внутри переворачивается. И они могут спокойно смотреть, как ты подыхаешь в канаве, сбитый машиной, и им плевать на тебя.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Некоторые говорят, что наша власть трясётся! Ну и у быка яйца трясутся, но не падают же!
Идя вперед, знай, как воротиться.
Не плюй в клозет, пригодится воды напиться.
… или дай бог, чтоб русские взяли Париж, — пора окончить эту тупую Европу, пора в ней же расчистить место новому миру.
Она встала и вышла вон. Никогда в жизни я не видел такого зада. Не поддаётся описанию. Не поддаётся ничему. Не мешайте мне сейчас. Я хочу о нём подумать.
Мы так долго стояли на краю пропасти, что стали называть этот край родным.
Человек всегда считал себя умным — даже когда ходил на четвереньках и закручивал хвост в виде ручки чайника. Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основательно почувствовать себя дураком.
Нельзя плевать в алтаре, а потом молиться там же, на заплёванном полу.
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Даже когда перескочишь, не говори гоп. Сначала посмотри, во что вскочил.
У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!
Путаясь в соплях, вошёл мальчик.
Если б Диоген вовремя женился, он бы не дошёл до бочки.
Едва человек успеет понастоящему набраться ума-разума, как его уже кличут «старой перечницей».
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Есть такая слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не может помолчать, ничего не может донести до места, а через газеты валит наружу все, чем засорится ее неразборчивый желудок.
Кто хочет греть свои ноги у солнца, упадёт на землю.
Слушай и помни: всякий, кто смеётся над бедой другого, дурак или негодяй; чаще всего и то, и другое. Когда человеку подставляют ножку, когда человек теряет штаны — это не смешно; когда человека бьют по лицу — это подло.
Делать добро дуракам — всё равно что подливать воду в море.
Есть два типа людей: одни катят мир, а другие бегут рядом и кричат: «Боже, куда катится этот мир?»
Журналисты несколько схожи с Данаевыми дочерьми, которых боги приговорили наполнять водой бездонную бочку.