Неточные совпадения
[Апокалипсические
цифры — мистическое число (три шестерки), которым обозначалось в Апокалипсисе (
одной из книг Нового Завета) имя антихриста.]
Тут почему-то вспомнилась поговорка: «
Один — с сошкой, семеро — с ложкой», сказка «О семи Семионах, родных братьях».
Цифра семь разбудила десятки мелких мыслей, они надоедали, как мухи, и потребовалось значительное усилие, чтоб вернуться к «Вехам».
«Вероятно, какой-нибудь нищий, — подумал Самгин. — Еще
один Тагильский, помешанный на
цифрах».
Между тем затеяли пирушку, пригласили Райского, и он слышал
одно: то о колорите, то о бюстах, о руках, о ногах, о «правде» в искусстве, об академии, а в перспективе — Дюссельдорф, Париж, Рим. Отмеривали при нем года своей практики, ученичества, или «мученичества», прибавлял Райский. Семь, восемь лет — страшные
цифры. И все уже взрослые.
Зато, если задето его самолюбие, затронуты нервы, тогда он
одним взглядом в книгу как будто снимет фотографию с урока, запомнит столбцы
цифр, отгадает задачу — и вдруг блеснет, как фейерверк, и изумит весь класс, иногда и учителя.
— Вы помните, мы иногда по целым часам говорили про
одни только
цифры, считали и примеривали, заботились о том, сколько школ у нас, куда направляется просвещение.
— Были другие чувства, князь… И наконец, я бы никогда не довел до известной
цифры… Эта игра…
Одним словом, я не могу!
Но пора кончить это письмо… Как? что?.. А что ж о Мадере: об управлении города, о местных властях, о числе жителей, о количестве выделываемого вина, о торговле:
цифры, факты — где же все? Вправе ли вы требовать этого от меня? Ведь вы просили писать вам о том, что я сам увижу, а не то, что написано в ведомостях, таблицах, календарях. Здесь все, что я видел в течение 10-ти или 12-ти часов пребывания на Мадере. Жителей всех я не видел, властей тоже и даже не успел хорошенько посетить ни
одного виноградника.
Одно только не вошло в Реперовы таблицы, не покорилось никаким выкладкам и
цифрам,
одного только не смог никто записать на карте…
Не весело также переправляться через животрепещущие мостики, спускаться в овраги, перебираться вброд через болотистые ручьи; не весело ехать, целые сутки ехать по зеленоватому морю больших дорог или, чего Боже сохрани, загрязнуть на несколько часов перед пестрым верстовым столбом с
цифрами: 22 на
одной стороне и 23 на другой; не весело по неделям питаться яйцами, молоком и хваленым ржаным хлебом…
Каждую минуту отворялась небольшая дверь и входил
один биржевой агент за другим, громко говоря
цифру; Ротшильд, продолжая читать, бормотал, не поднимая глаз: «да, — нет, — хорошо, — пожалуй, — довольно», и
цифра уходила.
Значит, если верить
цифрам, через 5-10 лет на Сахалине не останется ни
одного гиляка.
Эту работу, произведенную в три месяца
одним человеком, в сущности, нельзя назвать переписью; результаты ее не могут отличаться точностью и полнотой, но, за неимением более серьезных данных ни в литературе, ни в сахалинских канцеляриях, быть может, пригодятся и мои
цифры.
[Если судить по
одним голым
цифрам, то можно вывести заключение, что церковная форма брака для русских ссыльных самая неподходящая.
О более серьезных страданиях глаз я не могу сказать ничего, так как в отчете все глазные болезни сплошь показаны
одною цифрой 211.
Я не был ни в
одном из них, и относящиеся к ним
цифры взяты мною из подворной описи и исповедной книги.
А вот
цифры из медицинского отчета за 1888 г.: «Кубическая вместимость арестантских помещений в Александровской тюрьме 970 саж.; числилось арестантов: наибольшее 1950, наименьшее 1623, среднее годовое 1785; помещалось на ночлег 740; приходилось на
одного человека воздуха 1,31 саж.».
Уцелели только кое-какие постройки, уцелел Микрюков, десятка два анекдотов, да остались еще
цифры, не заслуживающие никакого доверия, так как ни
одна канцелярия тогда не знала, сколько на острове арестантов, сколько бежало, умерло и проч.
В «Ведомостях», откуда я брал эти
цифры, добровольно вернувшиеся и пойманные показаны в
одном числе, найденные мертвыми и убитые при преследовании тоже показаны нераздельно, и потому неизвестно, какое число относится на долю поимщиков и какой процент беглых погибает от солдатских пуль.
Эти
цифры относятся к
одному отчетному году, но если взять наличную массу каторжных за всё время ее пребывания на острове, то отношение бегавших в разное время к общему составу выразится не менее, как в 60 %, то есть из каждых пяти человек, которых вы видите в тюрьме или на улице, наверное, трое уже бегали.
О том, каких размеров могут в наших северных морях достигать китоловный и тюлений промыслы, видно из страшной
цифры, приводимой
одним из авторов: по вычислениям американских китоловных арматоров, в продолжение 14 лет (до 1861 г.) вывезено из Охотского моря жиру и уса на двести миллионов рублей (В. Збышевский.
[Достаточно
один день порыться в канцелярском материале, чтобы прийти в отчаяние от дутых
цифр, неверных итогов и «праздных вымыслов» разных помощников смотрителей, старших надзирателей и писарей.
Как по наружному виду, так и по количеству семей и женщин, по возрастному составу жителей и вообще по всем относящимся к нему
цифрам, это
одно из немногих селений на Сахалине, которое серьезно можно назвать селением, а не случайным сбродом людей.
Но если это была только проба, из
одного отчаяния пред страхом кощунства и оскорбления церковного, то тогда
цифра шесть становится слишком понятною; ибо шесть проб, чтоб удовлетворить угрызениям совести, слишком достаточно, так как пробы не могли же быть удачными.
— В нашем отечестве, равно как и в Европе, всеобщие, повсеместные и ужасные голода посещают человечество, по возможному исчислению и сколько запомнить могу, не чаще теперь как
один раз в четверть столетия, другими словами, однажды в каждое двадцатипятилетие. Не спорю за точную
цифру, но весьма редко, сравнительно.
И, во-первых, по моему мнению, младенец слишком мал, то есть не крупен, так что за известное время светских младенцев потребовалось бы втрое, впятеро большая
цифра, нежели духовных, так что и грех, если и уменьшался с
одной стороны, то в конце концов увеличивался с другой, не качеством, так количеством.
Нагибаясь над покойниками и освещая их оплывшим и каплющим огарком, он переходил от
одного к другому. Наконец он остановился около трупа, на ноге которого было написано чернилами большими черными
цифрами: 217.
— Нет-с, до краев еще далеко будет. Везде нынче этот разврат пошел, даже духовные — и те неверующие какие-то сделались. Этта, доложу вам, затесался у нас в земские гласные поп
один, так и тот намеднись при всей публике так и ляпнул:
цифру мне подайте!
цифру! ни во что, кроме
цифры, не поверю! Это духовное-то лицо!
— Ваше мнение? — сказал старичок. Лысоватый прокурор встал и, держась
одной рукой за конторку, быстро заговорил, приводя
цифры. В его голосе не слышно было страшного.
Щелк нумератора — и
цифры: R-13. Пусть, я даже рад: сейчас
одному мне было бы…
Я, Д-503, строитель «Интеграла», — я только
один из математиков Единого Государства. Мое привычное к
цифрам перо не в силах создать музыки ассонансов и рифм. Я лишь попытаюсь записать то, что вижу, что думаю — точнее, что мы думаем (именно так: мы, и пусть это «МЫ» будет заглавием моих записей). Но ведь это будет производная от нашей жизни, от математически совершенной жизни Единого Государства, а если так, то разве это не будет само по себе, помимо моей воли, поэмой? Будет — верю и знаю.
И вдруг… Бывает: уж весь окунулся в сладкий и теплый сон — вдруг что-то прокололо, вздрагиваешь, и опять глаза широко раскрыты… Так сейчас: на полу в ее комнате затоптанные розовые талоны, и на
одном: буква Ф и какие-то
цифры… Во мне они — сцепились в
один клубок, и я даже сейчас не могу сказать, что это было за чувство, но я стиснул ее так, что она от боли вскрикнула…
Скрижаль… Вот сейчас со стены у меня в комнате сурово и нежно в глаза мне глядят ее пурпурные на золотом поле
цифры. Невольно вспоминается то, что у древних называлось «иконой», и мне хочется слагать стихи или молитвы (что
одно и то же. Ах, зачем я не поэт, чтобы достойно воспеть тебя, о Скрижаль, о сердце и пульс Единого Государства.
Отчего — ну отчего целых три года я и О — жили так дружески — и вдруг теперь
одно только слово о той, об… Неужели все это сумасшествие — любовь, ревность — не только в идиотских древних книжках? И главное — я! Уравнения, формулы,
цифры — и… это — ничего не понимаю! Ничего… Завтра же пойду к R и скажу, что —
— И заметьте, — пояснил Семен Иваныч, — каждый день, в
одни и те же промежутки времени,
цифры всегда одинаковые. Колебаний — никаких! Такова незыблемость законов статистики!
Впереди были две дороги: на
одной невеста с тысячью душами… однако, ведь с тысячью! — повторял Калинович, как бы стараясь внушить самому себе могущественное значение этой
цифры, но тут же, как бы наступив на какое-нибудь гадкое насекомое, делал гримасу.
Он чертил замечательно скоро и уверенно. Линии у него выходили тоньше, чем у Колосова, и менее выпуклы, но так же красивы. Окончив чертеж и подписав все
цифры, Александров со спокойной отчетливостью назвал все линии и все размеры, не произнеся ни
одного лишнего слова, не сделав ни
одного ненужного движения, спрятал мелок в карман и по-строевому вытянулся, глядя в холодные глаза полковника.
— Нисколько-с! — отвечал управляющий, не мигнувши ни
одним глазом, хоть и говорил неправду: Валерьян Николаич брал у него деньги, — конечно, не в такой значительной
цифре, как предполагала Катрин.
Впрочем, существенно вы
одно запомните, что ни линии, ни точки в вещественном мире нет; первая есть четвероугольник, а вторая все-таки круг, многоугольник, и он в чистом виде существует только в нашем уме; это — прирожденное нам понятие из мира духовного, и Сен-Мартен главным образом хочет показать в этих
цифрах, как невещественные точка и линия сливаются с вещественными треугольником и кругом, хотя то и другие никогда не утрачивают своих различий.
Все дела департаментские на
цифры переложил, на всякий предмет свою особую форму ведомства преподал и строго-престрого следил, чтобы ни в
одной, значит, графе ни
одного пустого места не оставалось.
Просматривая Пепкину работу, я несколько раз вопросительно смотрел на автора, — кажется, мой бедный друг серьезно тронулся. Всех листов было шесть, и у каждого свое заглавие: «Старосветские помещики», «Ермолай и Валетка», «Максим Максимыч» и т. д. Дальше следовало что-то вроде счета из ресторана: с
одной стороны шли рубрики, а с другой —
цифры.
— Это могу: надо преобразовать европейское общество и экономическое распоряжение его средствами. У меня для этого применительно к России даже составлена кое-какая смета, которою я, — исходя из того, что исправное хозяйство
одного крестьянского дома стоит средним числом сто пятьдесят рублей, — доказываю, что путем благоразумных сбережений в
одном Петербурге можно в три года во всей России уменьшить на двадцать пять процентов число заболеваний и на пятьдесят процентов
цифру смертности.
Головинский подробно рассказал свою встречу с Гордеем Евстратычем и свои намерения насчет винной части. Он ничего не скрыл, ничего не утаил и с свойственным ему великим тактом тонко расшевелил дремавшую в душе бабушки Татьяны корыстную жилку. Заманчивая картина, с
одной стороны, а с другой — самые неопровержимые
цифры сделали свое дело: бабушка Татьяна пошла на удочку и окончательно убедилась, что Владимир Петрович действительно хороший человек.
Возьмемте, например, десятилетний срок для нашего сплава: средняя
цифра убитых барок вычислена почти за целое столетие, средним числом из тридцати барок бьется
одна.
И в самом деле, что может противустоять твердой воле человека? — воля — заключает в себе всю душу; хотеть — значит ненавидеть, любить, сожалеть, радоваться, — жить,
одним словом; воля есть нравственная сила каждого существа, свободное стремление к созданию или разрушению чего-нибудь, отпечаток божества, творческая власть, которая из ничего созидает чудеса… о если б волю можно было разложить на
цифры и выразить в углах и градусах, как всемогущи и всезнающи были бы мы!..
— Trente et un! [Тридцать
одно! (фр.)] — прокричал крупёр. Опять выигрыш! всего уж, стало быть, у меня восемьдесят фридрихсдоров! Я двинул все восемьдесят на двенадцать средних
цифр (тройной выигрыш, но два шанса против себя) — колесо завертелось, и вышло двадцать четыре. Мне выложили три свертка по пятидесяти фридрихсдоров и десять золотых монет; всего, с прежним, очутилось у меня двести фридрихсдоров.
Он положительными фактами и
цифрами доказывал здесь, что изобретение механических ткацких станков и паровых машин, в 12 раз увеличивши промышленную производительность Великобритании, имело, однако же, для рабочего класса
одно последствие — страшное увеличение бедности.
— И куда столько добра
одному человеку! — воскликнул наивно капитан, видимо, пораженный теми колоссальными
цифрами наших доходов и наших расходов, которыми так щедро сыпал Фальстаф. Фальстаф сделал лукавое лицо.
— Позвольте. Прошу немножко повременить, — произнес чиновник, ставя
одною рукою
цифру на бумаге и передвигая пальцами левой руки два очка на счетах.
Ведь Флегонту Афанасьичу отлучиться не то, что другому-с; в ихних делах может сделаться в
одну неделю упущение на мильон или более-с (лакей не пугался
цифры); окроме же того, они привыкли везде жить, как живут у себя дома; все с собой забрали-с, и людей себе приятных, и мухобилей, к которым привыкли.