Неточные совпадения
В конце июля полили бесполезные
дожди, а в августе людишки начали помирать, потому что все, что было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать, от которой была бы сытость; мешали муку с ржаной резкой, но сытости не было; пробовали, не будет ли
лучше с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости не добились.
Ему хотелось еще сказать, что если общественное мнение есть непогрешимый судья, то почему революция, коммуна не так же законны, как и движение в пользу Славян? Но всё это были мысли, которые ничего не могли решить. Одно несомненно можно было видеть — это то, что в настоящую минуту спор раздражал Сергея Ивановича, и потому спорить было дурно; и Левин замолчал и обратил внимание гостей на то, что тучки собрались и что от
дождя лучше итти домой.
В саду тихонько шелестел
дождь, шептались деревья; было слышно, что на террасе приглушенными голосами распевают что-то грустное. Публика замолчала, ожидая — что будет; Самгин думал, что ничего
хорошего не может быть, и — не ошибся.
Но стекло ни завтра, ни послезавтра, ни во вторичный мой приезд в Капштат вставлено не было, да и теперь, я уверен, так же точно, как и прежде, в него дует ветер и хлещет
дождь, а в
хорошую погоду летают комары.
«Дай-ко я попробую здесь, — подумал я, — что за нужда, что ванны нет: тем
лучше, пол каменный!» И точно так же стал под
дождь.
Митя встал и подошел к окну.
Дождь так и сек в маленькие зеленоватые стекла окошек. Виднелась прямо под окном грязная дорога, а там дальше, в дождливой мгле, черные, бедные, неприглядные ряды изб, еще более, казалось, почерневших и победневших от
дождя. Митя вспомнил про «Феба златокудрого» и как он хотел застрелиться с первым лучом его. «Пожалуй, в такое утро было бы и
лучше», — усмехнулся он и вдруг, махнув сверху вниз рукой, повернулся к «истязателям...
Когда мы окончили осмотр пещер, наступил уже вечер. В фанзе Че Фана зажгли огонь. Я хотел было ночевать на улице, но побоялся
дождя. Че Фан отвел мне место у себя на кане. Мы долго с ним разговаривали. На мои вопросы он отвечал охотно, зря не болтал, говорил искренно. Из этого разговора я вынес впечатление, что он действительно
хороший, добрый человек, и решил по возвращении в Хабаровск хлопотать о награждении его чем-нибудь за ту широкую помощь, какую он в свое время оказывал русским переселенцам.
Спустя некоторое время после того, как
Хорошее Дело предложил мне взятку за то, чтоб я не ходил к нему в гости, бабушка устроила такой вечер. Сыпался и хлюпал неуемный осенний
дождь, ныл ветер, шумели деревья, царапая сучьями стену, — в кухне было тепло, уютно, все сидели близко друг ко другу, все были как-то особенно мило тихи, а бабушка на редкость щедро рассказывала сказки, одна другой
лучше.
Иногда он прерывал работу, садился рядом со мною, и мы долго смотрели в окно, как сеет
дождь на крыши, на двор, заросший травою, как беднеют яблони, теряя лист. Говорил
Хорошее Дело скупо, но всегда какими-то нужными словами; чаще же, желая обратить на что-либо мое внимание, он тихонько толкал меня и показывал глазом, подмигивая.
В казенной ведомости показано жителей только 7: 6 м. и 1 ж. В Сиске я не был, но вот выдержка из чужого дневника: «Как селение, так и местность самая безотрадная; прежде всего, отсутствие
хорошей воды, дров; жители пользуются из колодцев, в которых во время
дождей вода красная, тундровая.
Лиственничный и еловый лес, из которого сделаны тюрьма и ее фундамент, представляет
хорошую естественную вентиляцию, но ненадежную; вследствие большой влажности сахалинского воздуха и изобилия
дождей, а также испарений, идущих изнутри, в порах дерева скопляется вода, которая зимою замерзает.
Через полчаса я подходил к биваку. Мои спутники были тоже в
хорошем расположении духа. Они развели большой огонь и сушили около него то, что намокло от
дождя.
Гораздо бы
лучше было, если б этот
дождь пал раньше, и не на него, а на траву, которую мы нанимаем на городских лугах.
Весна обещала много
хорошего; у нас перепадали теплые
дожди, а потом опять обыкновенная засуха.
А между тем, отдохнувшая и почувствовавшая у себя под ногами живую, настоящую почву, Любка стала
хорошеть с необыкновенной быстротою, подобно тому как внезапно развертывается после обильного и теплого
дождя цветочный бутон, еще вчера почти умиравший.
— Непременно начнет коробить — и мне самому гораздо бы
лучше было и выгоднее класть сухую землю, потому что ее легче и скорее наносили бы, но я над богом власти не имею: все время шли проливные
дожди, — не на плите же мне было землю сушить; да я, наконец, пробовал это, но только не помогает ничего, не сохнет; я обо всем том доносил начальству!
Вот теперь бы мягкое кресло, да камин, да
хорошую сигару — забыл бы и грязь и
дождь.
У детей с утра до вечера головки болят; днем в
хорошую погоду они на воздухе, в саду, но в
дождь приюта найти не могут.
На дворе стоял почти зимний холод. Улицы покрыты были какой-то гололедицей, чем-то средним между замерзшим
дождем и растаявшим снегом, когда в скромную в то время квартиру нового редактора-издателя вошел Иван Андреевич Вашков, довольно
хороший и известный в Москве литератор, но вечно бедствовавший, частью благодаря своему многочисленному семейству, состоявшему из семи или восьми душ, а частью (и даже большей) благодаря своей губительной и неудержимой страсти к вину.
В одно утро, когда
дождь ливмя лил и когда бы
хороший хозяин собаки на двор не выгнал, Антип Ильич, сидевший в своей комнатке рядом с передней и бывший весь погружен в чтение «Сионского вестника» [«Сионский вестник» — журнал, издававшийся русским мистиком А.Ф.Лабзиным в 1806 и 1817—1818 годах.], услыхал вдруг колокольцы, которые все ближе и ближе раздавались, и наконец ясно было, что кто-то подъехал к парадному крыльцу.
А Иудушка между тем сидит запершись у себя в кабинете и мечтает. Ему еще
лучше, что на дворе свежее сделалось;
дождь, без устали дребезжащий в окна его кабинета, наводит на него полудремоту, в которой еще свободнее, шире развертывается его фантазия. Он представляет себя невидимкою и в этом виде мысленно инспектирует свои владения, в сопровождении старого Ильи, который еще при папеньке, Владимире Михайловиче, старостой служил и давным-давно на кладбище схоронен.
Она справедливо рассуждала, что не должно давать время и свободу укореняться вредному влиянию сестриц, что необходимо открыть глаза ее жениху и сделать решительное испытание его характеру и привязанности, и что, если и то и другое окажется слишком слабым, то
лучше разойтись перед венцом, нежели соединить судьбу свою с таким ничтожным существом, которое, по ее собственному выражению, «от солнышка не защита и от
дождя не епанча».
Дальний берег и луга застилались мелким, частым
дождем. Был серый, ненастный день; ветер уныло гудел вокруг дома; капли
дождя обливали и без того уже тусклые стекла маленького окошка. Мрачно синела Ока, мрачно глядел темный берег и почерневшие, вымоченные лодки. Печальный вид осеннего дня соответствовал, впрочем, как нельзя
лучше тому, что происходило в самой избе.
— Чего тут?.. Вишь, половину уж дела отмахнули!.. Рази нам впервака: говорю, как жил этта я в Серпухове, у Григорья Лукьянова — бывало, это у нас вчастую так-то пошаливали… Одно слово: обделаем —
лучше быть нельзя!.. Смотри, только ты не зевай, делай, как, примерно, я говорил; а уж насчет, то есть, меня не сумневайся: одно слово — Захар! Смотри же, жди где сказано: духом буду… Ну что ж на дожде-то стоять?.. Качай! — заключил Захар, оправляя мокрые волосы, которые хлестали его по лицу.
Он стоял у постели с дрожью в ногах, в груди, задыхаясь, смотрел на её огромное, мягкое тело, на широкое, расплывшееся от усмешки лицо. Ему уже не было стыдно, но сердце, охваченное печальным чувством утраты, обиженно замирало, и почему-то хотелось плакать. Он молчал, печально ощущая, что эта женщина чужда, не нужна, неприятна ему, что всё ласковое и
хорошее, лежавшее у него в сердце для неё, сразу проглочено её жадным телом и бесследно исчезло в нём, точно запоздалая капля
дождя в мутной луже.
Он взял за руку француза и, отойдя к окну, сказал ему вполголоса несколько слов. На лице офицера не заметно было ни малейшей перемены; можно было подумать, что он разговаривает с знакомым человеком о
хорошей погоде или
дожде. Но пылающие щеки защитника европейского образа войны, его беспокойный, хотя гордый и решительный вид — все доказывало, что дело идет о назначении места и времени для объяснения, в котором красноречивые фразы и логика ни к чему не служат.
— Ну, нет!.. Нет!.. — заговорил Бегушев, замотав головой и каким-то трагическим голосом. — Пусть
лучше сойдет на землю огненный
дождь, потоп, лопнет кора земная, но я этой курицы во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый [Курица во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый. — Имеется в виду французский король Генрих IV (1553–1610), якобы выражавший желание, чтобы у каждого французского крестьянина была к обеду курица.], миру не желаю.
Взяло раздумье Канарейку: и поесть хочется, и в клетку не хочется. Конечно, и холодно и голодно, а все-таки на воле жить куда
лучше, особенно когда не идет
дождь.
Но так как после
дождя погода стала еще
лучше, вдвоем с Еленой Петровной гулял по берегу реки до самой ночной черноты; и опять ни о чем не догадывалась и ничего не подозревала мать.
— Зачем? — спокойно ответил Тихон. — Теперь —
дожди нужны. И для грибов росы эти вредные. А у
хорошего хозяина всё вовремя.
Этот лов повторяется всякий раз, когда река от проливных
дождей прибудет и сровняется с берегами; чем мутнее, грязнее вода, тем
лучше.
— Ну ты, мирская табакерка! — крикнул на Фиону Сергей. — Тоже — совеститься! Что мне тут еще совеститься! я ее, может, и никогда не любил, а теперь… да мне вот стоптанный Сонеткин башмак милее ее рожи, кошки эдакой ободранной: так что ж ты мне против этого говорить можешь? Пусть вон Гордюшку косоротого любит, а то… — он оглянулся на едущего верхом сморчка в бурке и в военной фуражке с кокардой и добавил: — а то вон еще
лучше к этапному пусть поластится: у него под буркой по крайности
дождем не пробирает.
Улица, на которую выходили окна моей комнаты, имела теперь самый печальный вид: ряды домиков, очень красивых в
хорошую погоду, теперь выглядели мрачно, а непролазная грязь посредине улицы представляла самое отвратительное зрелище, точно целая река грязи, по которой плыли телеги с дровами, коробья с углем, маленькие тележки с рудой и осторожно пробирались пешеходы возле самых домов по кое-как набросанным, скользким от
дождя жердочкам, камням и жалким остаткам недавно зеленой «полянки».
Все в нем обозначало не только отсутствие хозяина, но даже давнее запустение; ставни заколочены наглухо: некоторые из них, сорванные ветром, качались на одной петле или валялись подле треснувшего и обвалившегося основания; краска на кровле, смытая кое-где
дождем, обнаруживала гниль и червоточину; стекла в покосившейся вышке почти все были выбиты; обветшалая наружность этого здания, или,
лучше сказать, этой развалины, облеплялась повсюду неровными рядами ласточьих гнезд; они виднелись в темных углах, вдоль желоба, под карнизами.
Накануне дня, назначенного для свадьбы, перед вечером погода разгулялась. И после
дождей, начавшихся летом, прояснился первый холодный и блестящий осенний вечер. Все было мокро, холодно, светло, и в саду в первый раз замечался осенний простор, пестрота и оголенность. На небе было ясно, холодно и бледно. Я пошла спать, счастливая от мысли, что завтра, в день нашей свадьбы, будет
хорошая погода.
— Посмотрите, сосны точно прислушиваются к чему-то. Там среди них тихо-тихо. Мне иногда кажется, что
лучше всего жить вот так — в тишине. Но хорошо и в грозу… ах, как хорошо! Небо чёрное, молнии злые, ветер воет… в это время выйти в поле, стоять там и петь — громко петь, или бежать под
дождём, против ветра. И зимой. Вы знаете, однажды во вьюгу я заблудилась и чуть не замёрзла.
Петр Михайлыч сел на кровать. Он был рад, что шумел
дождь и что в комнате было темно. Этак
лучше: не так жутко и не нужно собеседнику в лицо смотреть. Злобы у него уже не было, а были страх и досада на себя. Он чувствовал, что дурно начал и что из этой его поездки не выйдет никакого толку.
— Одному только богу ведома чужая душа, но мне кажется, что ей не из чего беспокоиться. Горя не много, грехов — как у малолетка… Это очень
хорошая девушка! Но вот, наконец, и небо про
дождь заговорило…
— Озими
хорошие, — отвечал Ннкифор. — После Покрова зажелтели было, потому что с Семенова дня
дождей не было ни капельки, погода сухая, а солнышко грело, ровно летом, ну а как пошли
дожди да подули сиверки, озимые опять зазеленели.
— Гм… Я бы с большим удовольствием предоставил это удовольствие вам… Нет, Алексей Павлович, раньше было
лучше. Бывало, придет двадцатое число — расписывайся у казначея и получай жалованье, ни о чем не думай. А теперь —
дождь, солнце, мороз, от всего зависишь. А главная наша боль, — народу нет. Нет народу!
Никита Иваныч (играя шута). «Что, куманек? Под кровлей-то сидеть получше, я думаю, чем под
дождем шататься? Право, дяденька, помирился бы ты
лучше с дочерьми. B такую ночь и умнику, и дураку — обоим плохо!»
Это была красота мотыльковая, к которой так идут вальс, порханье по саду, смех, веселье и которая не вяжется с серьезной мыслью, печалью и покоем; и, кажется, стоит только пробежать по платформе
хорошему ветру или пойти
дождю, чтобы хрупкое тело вдруг поблекло и капризная красота осыпалась, как цветочная пыль.
Третий
хороший страх мне пришлось испытать, когда я однажды ранней весною возвращался с тяги. Были вечерние сумерки. Лесная дорога была покрыта лужами от только что бывшего
дождя, и почва всхлипывала под ногами. Багровая заря сквозила через весь лес, крася белые стволы берез и молодую листву. Я был утомлен и едва двигался.
Кроме плодовитого сада, приносившего
хороший доход, старик Фюренгоф никакого не имел; не отягощал он барщиною крестьян для вычищения дорожек, которые сам протаптывал, гуляя там каждый день аккуратно два раза, поутру и после обеда, летом и зимою, в ясную погоду и
дождь.
— Да вот от Одессы никак седьмые сутки иду. Еще спасибо кондуктору, подвез на машине, — рубль и два двугривенных взял… Тяжело теперь идти. Вышли мы осенью, тогда хорошо было,
дожди шли. А теперь земля твердая, — сил нет, жарко… А все-таки
лучше, чем по морю, — прибавила она, помолчав. — Вот где мук-то натерпелись! Качает пароход, народу много, скот тут же; все на одну сторону сбиваются. Рвет всех, духота… Вспомнишь — тяжко становится!
— Получение, по моему, верное, значит можно взять карету взад и влеред, мы поедем вместе, кстати прокатимся — погода сегодня не особенно хороша,
дождь, но тем
лучше, он дома, а в карете нас не замочит.
— И впрямь чудак… Все ему хорошо… Немчура проклятая работы задала — хорошо. Темно — хорошо,
дождь — хорошо, гроза — еще
лучше.
Однако ж, как и допрежь того, гости овчинниковский хутор полным карьером объезжали. Постный чай да кислое молоко… Уж
лучше к кадке в
дождь подъехать да небесной жидкости в чистом виде напиться.
Мне все равно. Что вьюга, что
дождь…
У этой тетки
Спирт такой,
Что
лучше во всей округе не найдешь.