Неточные совпадения
— Это все так, легкие впечатления, на один, на два дня… Все равно, как бы я любовался картиной… Разве это преступление — почувствовать прелесть красоты, как теплоты солнечных
лучей, подчиниться на неделю-другую впечатлению, не давая ему серьезного
хода?
Хаос весенней неурядицы смолк. Под жаркими
лучами солнца работа природы входила все больше и больше в свою колею, жизнь как будто напрягалась, ее поступательный
ход становился стремительнее, точно бег разошедшегося поезда. В лугах зазеленела молодая травка, в воздухе носился запах березовых почек.
«Бегущая по волнам» шла на резком попутном ветре со скоростью — как я взглянул на лаг [Лаг — прибор для определения скорости
хода судна.] — пятнадцати морских миль. В серых пеленах неба таилось неопределенное обещание солнечного
луча. У компаса ходил Гез. Увидев меня, он сделал вид, что не заметил, и отвернулся, говоря с рулевым.
Наутро и солнце явилось для меня с другим лицом: видел я, как
лучи его осторожно и ласково плавили тьму, сожгли её, обнажили землю от покровов ночи, и вот встала она предо мной в цветном и пышном уборе осени — изумрудное поле великих игр людей и боя за свободу игр, святое место крестного
хода к празднику красоты и правды.
В церкви трезвонили. С паперти медленно спускалась густая толпа, которой, казалось, и конца не было. Из толпы высились ветхие хоругви и темный крест, предшествовавшие крестному
ходу. Солнце весело играло на ризах духовенства, а образ божьей матери испускал от себя ослепительные
лучи…
К таким симпатичным портам принадлежал и Гонолулу, и когда ранним прелестным утром «Коршун» тихим
ходом выбрался из лагуны, проходя мимо стоявших на рейде судов, все — и офицеры и матросы — смотрели на этот маленький городок, утопавший в зелени и сверкавший под
лучами солнца, с нежным чувством, расставаясь с ним не без сожаления.
С внешней стороны разные беспокойные люди старались проломать к нам
ходы и щелочки и образовали трещины, в которые скользили
лучи света.
Напрасно он пытался убить нескончаемые часы, стараясь заинтересоваться
ходом поезда, следил за каждым движением паровоза, наблюдая как отражались солнечные
лучи на окнах вагона, но он не мог забыться и думал только о ней.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми, вечерними
лучами, в открытые окна, осветило комнату и часть сафьянной, подушки, на которую смотрела княжна Марья.
Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.