— И создал я себе такую, того-этого, горделивую мечту: человек я вольный, ноги у меня длинные — буду
ходить по базарам, ярманкам, по селам и даже монастырям, ну везде, куда собирается народ в большом количестве, и буду ему петь по нотам. Год я целый, ты подумай, окрылялся этой мечтой, даже институт бросил… ну, да теперь можно сказать: днем в зеркало гляделся, а ночью плакал, как это говорится, в одинокую подушку. Как подумаю, как это я, того-этого, пою, а народ, того-этого, слушает…
Неточные совпадения
— Жалостно и обидно смотреть. Я видела
по его лицу, что он груб и сердит. Я с радостью убежала бы, но, честное слово, сил не было от стыда. И он стал говорить: «Мне, милая, это больше невыгодно. Теперь в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия не берут». Так он сказал. Он говорил еще много чего, но я все перепутала и забыла. Должно быть, он сжалился надо мною, так как посоветовал
сходить в «Детский
базар» и «Аладдинову лампу».
Раздался топот конских ног
по дороге… Мужик показался из-за деревьев. Он гнал двух спутанных лошадей перед собою и,
проходя мимо Базарова, посмотрел на него как-то странно, не ломая шапки, что, видимо, смутило Петра, как недоброе предзнаменование. «Вот этот тоже рано встал, — подумал
Базаров, — да,
по крайней мере, за делом, а мы?»
В тот же день и
Базаров познакомился с Фенечкой. Он вместе с Аркадием
ходил по саду и толковал ему, почему иные деревца, особенно дубки, не принялись.
Одетый в синий пиджак мохнатого драпа, в тяжелые брюки, низко опустившиеся на тупоносые сапоги, Томилин
ходил по столовой, как
по базару, отирал платком сильно потевшее, рыжее лицо, присматривался, прислушивался и лишь изредка бросал снисходительно коротенькие фразы. Когда Правдин, страстный театрал, крикнул кому-то...
На
базаре говорили, а ваша маменька тоже рассказывать мне пустилась
по великой своей неделикатности, что
ходила она с колтуном на голове, а росту была всего двух аршин с малыим.
Конечно, от этого страдал больше всего небогатый люд, а надуть покупателя благодаря «зазывалам» было легко. На последние деньги купит он сапоги, наденет,
пройдет две-три улицы
по лужам в дождливую погоду — глядь, подошва отстала и вместо кожи бумага из сапога торчит. Он обратно в лавку… «Зазывалы» уж узнали зачем и на его жалобы закидают словами и его же выставят мошенником: пришел, мол, халтуру сорвать, купил на
базаре сапоги, а лезешь к нам…
Явилась даже спекуляция на Мутяшку: некоторые рабочие
ходили по кабакам, на
базаре и везде, где сбивался народ, и в самой таинственной форме предлагали озолотить «за красную бумагу» [Красная бумага — десятирублевый кредитный билет.].
Макар обыкновенно был в лесу, солдат Артем
ходил по гостям или сидел на
базаре, в волости и в кабаке, так что с домашностью раньше управлялись одни бабы.
— Перестань ты думать-то напрасно, — уговаривала ее Аннушка где-нибудь в уголке, когда они отдыхали. — Думай не думай, а наша женская часть всем одна. Вон Аграфена Гущина из какой семьи-то была, а и то свихнулась. Нас с тобой и бог простит… Намедни мне машинист Кузьмич што говорил про тебя: «Славная, грит, эта Наташка». Так и сказал. Славный парень, одно слово: чистяк. В праздник с тросточкой
по базару ходит, шляпа на ём пуховая…
— И паспорты. Что такое паспорты? Паспорты всегда и у всех в исправности! Вот намеднись. Тоже
по базару человек
ходит. Есть паспорт? — есть! Смотрим: с иголочки! — Ну, с богом. А спустя неделю оказывается, что этого самого человека уж три года ищут. А он, между прочим, у нас
по базару ходил, и мы его у себя, как и путного, прописали. Да.
За говядиной
ходил на
базар кто-нибудь из инвалидов, которых у нас было
по одному в каждой казарме, для надсмотра за порядком, и которые сами, добровольно, взяли себе в обязанность ежедневно
ходить на
базар за покупками для арестантов и не брали за это почти никакой платы, так разве пустяки какие-нибудь.
Работы у меня было много: я исполнял обязанности горничной,
по средам мыл пол в кухне, чистил самовар и медную посуду,
по субботам — мыл полы всей квартиры и обе лестницы. Колол и носил дрова для печей, мыл посуду, чистил овощи,
ходил с хозяйкой
по базару, таская за нею корзину с покупками, бегал в лавочку, в аптеку.
— Да разве князья
по базарам ходят?
Ел он плохо:
ходит, бывало,
по базару и где увидит у торговки яйца тухлые, яблоки-мякушки, ягоду мятую — привяжется: «Ты что делаешь, мать?
Второе поразившее его обстоятельство было такого рода. Шел
по базару полицейский унтер-офицер (даже не квартальный), — и все перед ним расступались, снимали шапки. Вскоре, вслед за унтер-офицером,
прошел по тому же
базару так называемый ябедник с томом законов под мышкой — и никто перед ним даже пальцем не пошевелил. Стало быть, и в законе нет того особливого вещества, которое заставляет держать руки
по швам, ибо если б это вещество было, то оно, конечно, дало бы почувствовать себя и под мышкой у ябедника.
Волны пролива всю ночь щедро осыпали нас брызгами, на рассвете мы вылезли из-под мостков мокрые и иззябшие. Целый день
ходили мы
по берегу, и всё, что удалось заработать, — это гривенник, полученный мною с какой-то попадьи, которой я отнёс мешок дынь с
базара.
Началися толки рьяные,
Посреди села
базар,
Бабы
ходят словно пьяные,
Друг у дружки рвут товар.
Старый Тихоныч так божится
Из-за каждого гроша,
Что Ванюха только ежится:
«Пропади моя душа!
Чтоб тотчас же очи лопнули,
Чтобы с места мне не встать,
Провались я!..» Глядь — и хлопнули
По рукам! Ну, исполать!
Не торговец — удивление!
Как божиться-то не лень…
Прохор Прохорыч. Всепокорнейше благодарю за ваше родственное внимание и воспользуюсь приглашением, потому что я сегодняшнее утро верст пять
прошел пешком. Сам за припасами на
базар всегда
хожу; с малолетства эту привычку имею. Прислуга у меня маленькая, да и не верна: никогда
по вкусу не купит… (Садится.)Так вы изволите говорить, что уже с месяц, как прибыли в наш город?
Иногда уже видели
по утрам, как она
ходила за провизией на
базар со своей кухаркой, но о том, как она жила у себя теперь и что делалось у нее в доме, можно было только догадываться.
Прежде, бывало, при покойной госпоже дворовые наши ребята уж точно что народ был буйный… храмового праздника не
проходило, чтобы буйства не сделали, целые
базары разбивали, и тут начальство, понимаючи, чьи и какой госпожи эти люди, больше словом, что упросят, то и есть, а нынче небольшой бы, кажется, человек наш становой пристав, командует, наказует у нас
по деревням, все из интересу этого поганого, к которому, кажется, такое пристрастие имеет, что тот самый день считает в жизни своей потерянным, в который выгоды не имел
по службе.
Прошло таким делом года четыре — ни слуху ни духу от моей родненьки; только один раз прогуливаюсь я
по нашему
базару, вдруг, вижу, идет мне навстречу их ключница, Марья Алексеевна, в своей
по обыкновению заячьей китайской шубке, маленькой косынкой повязанная; любимая, знаете, из всех людей покойным братом женщина и в самом деле этакая преданная всему их семейству, скопидомка большая в хозяйстве, неглупая и очень не прочь поговорить и посудить о господах, с кем знает, что можно.
Прогуляв деньги, лошадей да коров спустил, потом из дому помаленьку стал продавать, да года два только и дела делал, что с
базара на
базар ездил:
по субботам в Городец,
по воскресеньям в Катунки,
по понедельникам в Пучеж, — так целую неделю, бывало, и разъезжает, а неделя
прошла, другая пришла, опять за те же разъезды.
Орловский. Салопница моя милая… Знаете, ведь она в салопе
ходит. Еду я в пятницу
по базару, а она
ходит около возов в салопе…