Неточные совпадения
Хотя час был ранний, в общем зале трактирчика расположились три человека. У окна сидел угольщик, обладатель пьяных усов, уже замеченных нами; между буфетом и внутренней дверью зала, за яичницей и пивом помещались два рыбака. Меннерс, длинный молодой парень, с веснушчатым, скучным лицом и тем особенным
выражением хитрой бойкости в подслеповатых глазах, какое присуще торгашам вообще, перетирал за стойкой посуду. На грязном полу лежал солнечный переплет окна.
Герой — не тот завоеватель, который с вооруженным полчищем разоряет беззащитную страну, не тот, кто, по
выражению Шекспира, за парами славы готов залезть в жерло орудия, не
хитрый дипломат, не модный поэт, не артист, не ученый со своим последним словом науки, не благодетель человечества на бумаге, — нет, герои этого раэбора покончили свое существование.
Выражение лица Варвары Павловны, когда она сказала это последнее слово, ее
хитрая улыбка, холодный и в то же время мягкий взгляд, движение ее рук и плечей, самое ее платье, все ее существо — возбудили такое чувство отвращения в Лизе, что она ничего не могла ей ответить и через силу протянула ей руку.
— Перед вами суд, а не защита! — сердито и громко заметил ему судья с больным лицом. По
выражению лица Андрея мать видела, что он хочет дурить, усы у него дрожали, в глазах светилась
хитрая кошачья ласка, знакомая ей. Он крепко потер голову длинной рукой и вздохнул. — Разве ж? — сказал он, покачивая головой. — Я думаю — вы не судьи, а только защитники…
Бабушка была женщина самая простая и находилась в полном распоряжении у своих дочерей; если иногда она осмеливалась хитрить с Степаном Михайловичем, то единственно по их наущению, что, по неуменью, редко проходило ей даром и что старик знал наизусть; он знал и то, что дочери готовы обмануть его при всяком удобном случае, и только от скуки или для сохранения собственного покоя, разумеется будучи в хорошем расположении духа, позволял им думать, что они надувают его; при первой же вспышке всё это высказывал им без пощады, в самых нецеремонных
выражениях, а иногда и бивал, но дочери, как настоящие Евины внучки, не унывали: проходил час гнева, прояснялось лицо отца, и они сейчас принимались за свои
хитрые планы и нередко успевали.
Доложили, что пришла ночевать Жужелица. Это была богомолка Паша, или Спиридоновна, маленькая худенькая женщина, лет пятидесяти, в черном платье и белом платочке, остроглазая, остроносая, с острым подбородком; глаза у нее были
хитрые, ехидные, и глядела она с таким
выражением, как будто всех насквозь видела. Губы у нее были сердечком. За ехидство и ненавистничество в купеческих домах ее прозвали Жужелицей.
Пастух ответил не сразу. Он опять поглядел на небо и в стороны, подумал, поморгал глазами… По-видимому, своим словам придавал он немалое значение и, чтобы усугубить им цену, старался произносить их врастяжку, с некоторою торжественностью.
Выражение лица его было старчески острое, степенное и, оттого, что нос был перехвачен поперек седлообразной выемкой и ноздри глядели кверху, казалось
хитрым и насмешливым.
Не успела она сделать несколько шагов, как ей навстречу попался молодой человек, высокого роста, довольно красивый, если бы
выражение его правильного лица, обрамленного каштановыми волосами, с такой же маленькой пушистой бородкой, не было бы пронырливо-хитрым и взгляд, глядящих исподлобья, карих глаз не блестел бы порой каким-то стальным, отталкивающим блеском.
Одетая в простенькое, темное шерстяное платье, красиво облегавшее ее грациозные формы, ростом выше среднего, с плавными движениями, с
хитрым, кошачьим
выражением миловидного личика, красоту которого французы весьма метко определяют словами beauté du Diable, с роскошной косой пепельного цвета, скромно завернутой на затылке, она казалась, сравнительно с взволнованным молодым князем, совершенно спокойной, и своими большими, смеющимися
хитрыми глазами смело встретилась с вопросительным взглядом княгини.
Это был подвижный человек, лет сорока семи, среднего роста, с добродушно-хитрым татарским
выражением лица. Уроженец Казани, он учился в тамошней гимназии и начал службу в канцелярии графа Панина в первую турецкую войну, перешел потом к московскому главнокомандующему князю Долгорукову-Крымскому, который назначил его правителем своей канцелярии и выхлопотал чин премьер-майора.
Глафира Петровна действительно вернулась от Дарьи Николаевны в полном восторге.
Хитрая и сметливая Иванова окончательно обворожила ее. Кроме уже переданного нами
выражения восторга по адресу невесты своего племянника, сообщенного генеральшей Софье Дмитриевне, она сказала ей...
Вот так пассаж! (Я употребляю
выражение сочинителя.) Запишу все до ниточки.
Хитрый мой сочинитель добился-таки того, что я заговорила о тех soupers-régence… Он ничего, улыбается.