Неточные совпадения
Самгин сквозь очки исподлобья посмотрел в угол, там, среди лавров и пальм, возвышалась, как бы возносясь к потолку, незабвенная, шарообразная фигура, сиял красноватый пузырь лица, поблескивали остренькие глазки, в правой руке Бердников ‹держал› бокал вина,
ладонью левой он шлепал в свою грудь, —
удары звучали мягко, точно по тесту.
Самгин сидел наклонясь, опираясь
ладонями в колени, ему казалось, что буйство мысли раскачивает его, как
удары языка в медное тело колокола.
— Понимаете? — спрашивала она, сопровождая каждое слово шлепающим
ударом кулака по мягкой
ладони. — У него — своя дорога. Он будет ученым, да! Профессором.
— Ага, — оживленно воскликнул Бердников. — Да, да, она скупа, она жадная! В делах она — палач. Умная. Грубейший мужицкий ум, наряженный в книжные одежки. Мне — она — враг, — сказал он в три
удара, трижды шлепнув
ладонью по своему колену. — Росту промышленности русской — тоже враг. Варягов зовет — понимаете? Продает англичанам огромное дело. Ростовщица. У нее в Москве подручный есть, какой-то хлыст или скопец, дисконтом векселей занимается на ее деньги, хитрейший грабитель! Раб ее, сукин сын…
А. А. Колокольцев схватил топор и нанес акуле
удар ниже пасти — хлынула кровь и залила палубу; образовалась широкая, почти в
ладонь, рана.
Рыхлинский был дальний родственник моей матери, бывал у нас, играл с отцом в шахматы и всегда очень ласково обходился со мною. Но тут он молчаливо взял линейку, велел мне протянуть руку
ладонью кверху, и… через секунду на моей
ладони остался красный след от
удара… В детстве я был нервен и слезлив, но от физической боли плакал редко; не заплакал и этот раз и даже не без гордости подумал: вот уже меня, как настоящих пансионеров, ударили и «в лапу»…
Шатов и ударил-то по-особенному, вовсе не так, как обыкновенно принято давать пощечины (если только можно так выразиться), не
ладонью, а всем кулаком, а кулак у него был большой, веский, костлявый, с рыжим пухом и с веснушками. Если б
удар пришелся по носу, то раздробил бы нос. Но пришелся он по щеке, задев левый край губы и верхних зубов, из которых тотчас же потекла кровь.
Так этот воин еще приготовлялся к купанью, тогда как лекарь, сидя на камне и болтая в воде ногами, вертелся во все стороны и весело свистал и вдруг неожиданно так громко треснул подплывшего к нему Ахиллу
ладонью по голой спине, что тот даже вскрикнул, не от
удара, а от громогласного звука.
Быстрым толчком в грудь Людмила повалила Сашу на диван. От рубашки, которую она рванула, отскочила пуговица. Людмила быстро оголила Сашино, плечо и принялась выдергивать руку из рукава. Отбиваясь, Саша невзначай ударил Людмилу
ладонью по щеке. Не хотел, конечно, ударить, но
удар упал на Людмилину щеку сразмаху, сильный и звонкий. Людмила дрогнула, пошатнулась, зарделась кровавым румянцем, но не выпустила Сашу из рук.
Он показывал приемы борьбы, бокса, клал на
ладонь, один на другой, два камня и
ударом ребра
ладони разбивал их или жонглировал бревнами, приготовленными для стройки сарая.
Мойсей Мойсеич склонил голову набок, согнул колени и выставил вперед
ладони, точно обороняясь от
ударов, и с мучительно-сладкой улыбкой стал умолять...
Евсей слышал хрип, глухие
удары, понимал, что Раиса душит, тискает старика, а хозяин бьёт ногами по дивану, — он не ощущал ни жалости, ни страха, но хотел, чтобы всё сделалось поскорее, и для этого закрыл
ладонями глаза и уши.
Ганувер посмотрел в сторону. Тотчас подбежал слуга, которому было отдано короткое приказание. Не прошло минуты, как три
удара в гонг связали шум, и стало если не совершенно тихо, то довольно покойно, чтоб говорить. Ганувер хотел говорить, — я видел это по устремленным на него взглядам; он выпрямился, положив руки на стол
ладонями вниз, и приказал оркестру молчать.
До самого отъезда он не развеселился; от времени до времени сжимал и разжимал руку, глядел себе на
ладонь, говорил, что ему страшнее всего умереть без покаяния, от
удара, и что он зарок себе дал: не сердиться, так как от сердца кровь портится и к голове приливает…
Сердце застучало в груди Милицы сильнее; она услышала его
удары и инстинктивно прижала к нему
ладонь…
Удар пришелся в нос. В голове у Андрея Ивановича зазвенело, из глаз брызнули слезы; он отшатнулся и стиснул
ладонями лицо. Сильные руки схватили его за борты пиджака и швырнули на пол. Ляхов бросился на упавшего Андрея Ивановича и стал бить его по щекам.
На меня надвигается Тимофеев, размахнулся чугунного
ладонью, я моментально пригибаюсь к самому столбу,
удар проносится по воздуху, Тимофеев теряет равновесие и слетает наземь, а я, под «ура» товарищей, продвигаюсь вперед.