Неточные совпадения
Но начались дожди, не дававшие
убрать оставшиеся в поле
хлеба и картофель, и остановили все работы и даже поставку пшеницы.
— И! нет, какой характер! Не глупа, училась хорошо, читает много книг и приодеться любит. Поп-то не бедный: своя земля есть. Михайло Иваныч, помещик, любит его, — у него там полная чаша!
Хлеба, всякого добра — вволю; лошадей ему подарил, экипаж, даже деревьями из оранжерей комнаты у него
убирает. Поп умный, из молодых — только уж очень по-светски ведет себя: привык там в помещичьем кругу. Даже французские книжки читает и покуривает — это уж и не пристало бы к рясе…
Кипяток в семь часов разливали по стаканам без блюдечек, ставили стаканы на каток, а рядом — огромный медный чайник с заваренным для колера цикорием. Кухарка (в мастерских ее звали «хозяйка») подавала по куску пиленого сахара на человека и нарезанный толстыми ломтями черный
хлеб. Посуду
убирали мальчики. За обедом тоже служили мальчики. И так было во всей Москве — и в больших мастерских, и у «грызиков».
Убыток был не очень большой, и запуганные обыватели советовали капитану плюнуть, не связываясь с опасным человеком. Но капитан был не из уступчивых. Он принял вызов и начал борьбу, о которой впоследствии рассказывал охотнее, чем о делах с неприятелем. Когда ему донесли о том, что его
хлеб жнут работники Банькевича, хитрый капитан не показал и виду, что это его интересует… Жнецы связали
хлеб в снопы, тотчас же
убрали их, и на закате торжествующий ябедник шел впереди возов, нагруженных чужими снопами.
— У нас вот как, ваше степенство… Теперь страда, когда
хлеб убирают, так справные мужики в поле не дожинают
хлеб начисто, а оставляют «Николе на бородку». Ежели которые бедные, — ну, те и подберут остатки-то. Ничего, справно народ живет. Богатей есть, у которых по три года
хлеб в скирдах стоит.
Хлебом арестант платит тому, кто
убирает камеру, кто работает вместо него, кто мирволит его слабостям;
хлебом он платит за иголки, нитки и мыло; чтобы разнообразить свою скудную, крайне однообразную, всегда соленую пищу, он копит
хлеб и потом меняет в майдане на молоко, белую булку, сахар, водку…
Впоследствии времени они кормятся хлебными зернами и, наконец, когда
хлеба уберут в гумно, а поля покроются снегом, древесные почки, дубовые желуди, [Дубовые желуди глотают тетерева вместе с чашечками и даже маленькими веточками в изумительном количестве] березовые сережки, ольховые шишечки, можжевеловые ягоды, сосновые и еловые погонцы доставляют им обильный и питательный корм.
Пошарив кругом, он ощупал на столе краюху
хлеба и принялся
убирать ее за обе щеки.
Сестра Пепе, девушка много старше, но не умнее его, поступила прислугой —
убирать комнаты — на виллу богатого американца. Она сразу же стала чистенькой, румяной и, на хороших
хлебах, начала заметно наливаться здоровым соком, как груша в августе.
Сегодня праздник, завтра, в субботу,
убирать рожь, возить сено, а потом воскресенье, опять праздник; каждый день погромыхивал дальний гром; парило, похоже было на дождь, и, глядя теперь на поле, каждый думал о том, дал бы бог вовремя убраться с
хлебом, и было весело и радостно, и непокойно на душе.
Назар — хороший старик; от него всегда так уютно пахнет черным
хлебом и чуть-чуть вином; движения у него неторопливые и мягкие, овес и сено в его дни кажутся вкуснее, и приятно слушать, когда он,
убирая лошадь, разговаривает с ней вполголоса с ласковой укоризной и все кряхтит. Но нет в нем чего-то главного, лошадиного, и во время прикидки чувствуется через вожжи, что его руки неуверенны и неточны.
День Орловых начинался так: часов в шесть утра Матрёна просыпалась, умывалась и ставила самовар, не раз искалеченный в пылу драк и весь покрытый заплатами из олова. Пока кипел самовар, она
убирала комнату, ходила в лавочку, потом будила мужа; он вставал, умывался, а самовар уже стоял на столе, шипя и курлыкая. Садились пить чай с белым
хлебом, которого съедали вдвоём фунт.
Отец Прохор
убрал со стола лишнюю посуду, а сковороду с рыбой, тарелку, соль,
хлеб и пяток яиц оставил на столе, потом вышел из хаты и, возвратясь, сказал...
— А кто ж будет платить? Не по своей охоте еду, мир послал, да ведь мир за меня и
хлеб уберет, и рожь посеет, и повинности справит… Стало быть, не задаром!
— А народ пользуется, — помолчав, заговорил он. — В летошний год связать взяли по двадцать пять копеек с копны: он, говорят, отдаст! Ему вязать некому. Раньше по двадцать пять копеек брали сжать копну, а теперь, видишь ты, — связать!.. хреста нету. А не связал, — так и едут по твоему
хлебу, нет, чтоб на межу своротить… «А он зачем, говорят, не
убирает?» Всю рожь в землю втопчут.
«За десятину плетей — десятину на лето
убрать». То есть за право собрать с десятины выкопанного картофеля картофельную ботву крестьянин обязывается вспахать, посеять, скосить, связать, свезти десятину
хлеба, т. е. по обыкновенным дешевым ценам розничной работы сработать но крайней мере на 8 рублей, а по установленной в той местности цене выходит пять.