Неточные совпадения
Погода была ясная. Всё утро шел частый, мелкий дождик и теперь недавно прояснило. Железные кровли, плиты
тротуаров, голыши мостовой, колеса и кожи, медь и жесть экипажей, — всё ярко блестело на майском солнце. Было 3 часа и самое оживленное время на
улицах.
Дойдя до поворота, он перешел на противоположную сторону
улицы, обернулся и увидел, что Соня уже идет вслед за ним, по той же дороге, и ничего не замечая. Дойдя до поворота, как раз и она повернула в эту же
улицу. Он пошел вслед, не спуская с нее глаз с противоположного
тротуара; пройдя шагов пятьдесят, перешел опять на ту сторону, по которой шла Соня, догнал ее и пошел за ней, оставаясь в пяти шагах расстояния.
Он шел по
тротуару как пьяный, не замечая прохожих и сталкиваясь с ними, и опомнился уже в следующей
улице.
За этою стеной была
улица,
тротуар, слышно было, как шныряли прохожие, которых здесь всегда немало; но за воротами его никто не мог увидать, разве зашел бы кто с
улицы, что, впрочем, очень могло случиться, а потому надо было спешить.
Вдруг он остановился и увидел, что на другой стороне
улицы, на
тротуаре, стоит человек и машет ему рукой.
Однажды, около полудня, шли по деревянным
тротуарам на Выборгской стороне два господина; сзади их тихо ехала коляска. Один из них был Штольц, другой — его приятель, литератор, полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными глазами. Они поравнялись с церковью; обедня кончилась, и народ повалил на
улицу; впереди всех нищие. Коллекция их была большая и разнообразная.
Мир и тишина покоятся над Выборгской стороной, над ее немощеными
улицами, деревянными
тротуарами, над тощими садами, над заросшими крапивой канавами, где под забором какая-нибудь коза, с оборванной веревкой на шее, прилежно щиплет траву или дремлет тупо, да в полдень простучат щегольские, высокие каблуки прошедшего по
тротуару писаря, зашевелится кисейная занавеска в окошке и из-за ерани выглянет чиновница, или вдруг над забором, в саду, мгновенно выскочит и в ту ж минуту спрячется свежее лицо девушки, вслед за ним выскочит другое такое же лицо и также исчезнет, потом явится опять первое и сменится вторым; раздается визг и хохот качающихся на качелях девушек.
Он, в бессильной досаде на ее справедливый упрек, отшатнулся от нее в сторону и месил широкими шагами грязь по
улице, а она шла по деревянному
тротуару.
Я иду по Невскому и замечаю, что по другой стороне
улицы, по
тротуару, идет господин, которого характер я желал бы определить.
Что касается до картин, то они мало чем лучше тех, что у нас иногда продают на
тротуаре, на
улицах.
Мы ходили по грязным
улицам и мокрым
тротуарам, заходили в магазины, прошли по ботаническому саду, но окрестностей не видали: за двести сажен все предметы прятались в тумане.
Прохожие, торопливо сновавшие по
тротуарам Нагорной
улицы, с завистью заглядывали в окна бахаревского дома, где все дышало полным довольством и тихим семейным счастьем.
Оба разбойника метнулись сначала вдоль
тротуара, а потом пересекли
улицу и скрылись в кустах на пустыре.
Переезжаем Садовую. У Земляного вала — вдруг суматоха. По всем
улицам извозчики, кучера, ломовики нахлестывают лошадей и жмутся к самым
тротуарам. Мой возница остановился на углу Садовой.
Во всех благоустроенных городах
тротуары идут по обе стороны
улицы, а иногда, на особенно людных местах, поперек мостовых для удобства пешеходов делались то из плитняка, то из асфальта переходы. А вот на Большой Дмитровке булыжная мостовая пересечена наискось прекрасным
тротуаром из гранитных плит, по которому никогда и никто не переходит, да и переходить незачем: переулков близко нет.
Сидит человек на скамейке на Цветном бульваре и смотрит на
улицу, на огромный дом Внукова. Видит, идут по
тротуару мимо этого дома человек пять, и вдруг — никого! Куда они девались?.. Смотрит —
тротуар пуст… И опять неведомо откуда появляется пьяная толпа, шумит, дерется… И вдруг исчезает снова… Торопливо шагает будочник — и тоже проваливается сквозь землю, а через пять минут опять вырастает из земли и шагает по
тротуару с бутылкой водки в одной руке и со свертком в другой…
В памяти мелькают картины прошлого. Здесь мы едем тихо —
улица полна грузовиками, которые перебираются между идущими один за другим трамваями слева и жмущимися к
тротуару извозчиками. Приходится выжидать и ловить момент, чтобы перегнать.
С утра толпы народа запрудили
улицу, любуясь на щегольской фасад «нового стиля» с фронтоном, на котором вместо княжеского герба белелось что-то из мифологии, какие-то классические фигуры. На
тротуаре была толчея людей, жадно рассматривавших сквозь зеркальные стекла причудливые постройки из разных неведомых доселе Москве товаров.
Возвращаясь часу во втором ночи с Малой Грузинской домой, я скользил и тыкался по рытвинам
тротуаров Живодерки. Около одного из редких фонарей этой цыганской
улицы меня кто-то окликнул по фамилии, и через минуту передо мной вырос весьма отрепанный, небритый человек с актерским лицом. Знакомые черты, но никак не могу припомнить.
По всей Садовой и на всех попутных
улицах выставлялась вдоль
тротуаров цепью охрана с ружьями…
Этот гранитный
тротуар начинается у подъезда небольшого особняка с зеркальными окнами. И как раз по обе стороны гранитной диагонали Большая Дмитровка была всегда самой шумной
улицей около полуночи.
На
улице его приказчик, стоявший в числе любопытных на
тротуаре, узнал Громова.
Михей Зотыч вышел на
улицу, остановился на
тротуаре, посмотрел на новенькое здание банка, покачал головой и проговорил...
На
улицах деревянные
тротуары, всюду чистота и порядок, и даже на отдаленных
улицах, где теснится беднота, нет луж и мусорных куч.
Главная
улица шоссирована и содержится в порядке, на ней
тротуары, фонари и деревья, и метет ее каждый день клейменый старик.
Сказав это, он перешел через
улицу, ступил на противоположный
тротуар, поглядел, идет ли князь, и, видя, что он стоит и смотрит на него во все глаза, махнул ему рукой к стороне Гороховой, и пошел, поминутно поворачиваясь взглянуть на князя и приглашая его за собой.
Князь вышел и некоторое время ходил в раздумье по
тротуару. Окна комнат, занимаемых Рогожиным, были все заперты; окна половины, занятой его матерью, почти все были отперты; день был ясный, жаркий; князь перешел через
улицу на противоположный
тротуар и остановился взглянуть еще раз на окна: не только они были заперты, но почти везде были опущены белые сторы.
Всё еще продолжалась оттепель; унылый, теплый, гнилой ветер свистал по
улицам, экипажи шлепали в грязи, рысаки и клячи звонко доставали мостовую подковами, пешеходы унылою и мокрою толпой скитались по
тротуарам.
А теперь, у дома, он стоял по другой стороне
улицы, шагах в пятидесяти наискось, на противоположном
тротуаре, скрестив руки, и ждал.
Он спустился под ворота, вышел на
тротуар, подивился густой толпе народа, высыпавшего с закатом солнца на
улицу (как и всегда в Петербурге в каникулярное время), и пошел по направлению к Гороховой.
Улица была ярко освещена газом, по
тротуарам мелькали прохожие, посередине неслись большие и маленькие экипажи.
Человек, ехавший на дрожках, привстал, посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что на подобных
улицах называется «
тротуарами». Сделав несколько шагов по
тротуару, он увидел, что передняя лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного, крича и ругаясь, суетились извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела на корточках старческая женская фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых платках.
По трехпогибельному
тротуару одной из недальних
улиц Розанов вместе с Араповым дошли до парадного подъезда одного очень опрятного домика и по чистенькой лесенке, освещенной медною лампочкою, вошли в тепленькую и опрятную квартиру.
Начался городской выгон, на котором паслись коровы, дощатый
тротуар вдоль забора, шаткие мостики через ручейки и канавы. Потом он свернул на Ямскую. В доме Анны Марковны все окна были закрыты ставнями с вырезными посредине отверстиями в форме сердец. Также быЛи закрыты и все остальные дома безлюдной
улицы, опустевшей точно после моровой язвы. Со стесненным сердцем Лихонин потянул рукоятку звонка.
И он быстрым, невольным жестом руки указал мне на туманную перспективу
улицы, освещенную слабо мерцающими в сырой мгле фонарями, на грязные дома, на сверкающие от сырости плиты
тротуаров, на угрюмых, сердитых и промокших прохожих, на всю эту картину, которую обхватывал черный, как будто залитый тушью, купол петербургского неба.
Впереди плыла в воздухе ограбленная крышка гроба со смятыми венками, и, качаясь с боку на бок, ехали верхом полицейские. Мать шла по
тротуару, ей не было видно гроба в густой, тесно окружившей его толпе, которая незаметно выросла и заполнила собой всю широту
улицы. Сзади толпы тоже возвышались серые фигуры верховых, по бокам, держа руки на шашках, шагала пешая полиция, и всюду мелькали знакомые матери острые глаза шпионов, внимательно щупавшие лица людей.
За мостом потянулась еврейская
улица с магазинами, лавками, лавчонками, столами евреев-менял, сидящих под зонтами на
тротуарах, и с навесами калачниц.
Все здесь было как-то не по ней: общество казалось тяжелым и неуклюжим; в домах все смотрело неопрятно; грязные
улицы и деревянные
тротуары наводили уныние; танцевальные вечера, которые изредка назначались в «благородном» собрании, отличались безвкусием, доходившим до безобразия…
Спросите у Карпущенкова, зачем ему такое пространство земли, из которой он не извлекает никакой для себя выгоды, он, во-первых, не поймет вашего вопроса, а во-вторых, пораздумавши маленько, ответит вам: «Что ж, Христос с ней! разве она кому в горле встала, земля-то!» — «Да ведь нужно, любезный, устраивать
тротуар, поправлять
улицу перед домом, а куда ж тебе сладить с таким пространством?» — «И, батюшка! — ответит он вам, — какая у нас
улица! дорога, известно, про всех лежит, да и по ней некому ездить».
Москва стала люднее, оживленнее; появились, хоть и наперечет, громадные дома; кирпичные
тротуары остались достоянием переулков и захолустий, а на больших
улицах уже сплошь уложены были нешироким плитняком; местами, в виде заплат, выступал и асфальт.
Разносчик, идя по
улице с лоханью на голове и поворачиваясь во все стороны, кричал: «Лососина, рыба живая!», а другой, шедший по
тротуару, залился, как бы вперебой ему, звончайшим тенором: «Огурчики зеленые!» Все это было так знакомо и так противно, что Калинович от досады плюнул и чуть не попал на шляпу проходившему мимо чиновнику.
Во мраке виднелась ему только широкая
улица с белыми, во многих местах разрушенными стенами больших домов и каменный
тротуар, по которому он шел; изредка встречались солдаты и офицеры.
Но только поворотит на
улицу посвободнее, как сразу распустит, развернет лошадей во всю ее ширину, так что загнувшиеся пристяжные чуть не лезут на
тротуары. «Эй, с бочками! держи права!» И опять соберет тесно свою послушную тройку.
Друзья замерли на месте. Я вскоре вернулся, и мы вышли на
улицу. Ливень лил стеной. Мы брели по
тротуарам по колено в воде, а с середины
улиц неслись бурные потоки.
— Вы заранее смеетесь, что увидите «наших»? — весело юлил Петр Степанович, то стараясь шагать рядом с своим спутником по узкому кирпичному
тротуару, то сбегая даже на
улицу, в самую грязь, потому что спутник совершенно не замечал, что идет один по самой средине
тротуара, а стало быть, занимает его весь одною своею особой.
Петр Степанович шагал посредине
тротуара, занимая его весь и не обращая ни малейшего внимания на Липутина, которому не оставалось рядом места, так что тот должен был поспевать или на шаг позади, или, чтоб идти разговаривая рядом, сбежать на
улицу в грязь.
— Вы не верите?.. Ну, погодите!.. Выйдите на
улицу… на
тротуар!.. Первое окно от ворот из спальни Людмилы… Она иногда сидит около него!..
Густая серая пыль, местами изборожденная следами прокатившихся по ней колес, сонная и увядшая муравка, окаймляющая немощеные
улицы к стороне воображаемых
тротуаров; седые, подгнившие и покосившиеся заборы; замкнутые тяжелыми замками церковные двери; деревянные лавочки, брошенные хозяевами и заставленные двумя крест-накрест положенными досками; все это среди полдневного жара дремлет до такой степени заразительно, что человек, осужденный жить среди такой обстановки, и сам теряет всякую бодрость и тоже томится и дремлет.
Изо дня в день он встречал на
улицах Алёшу, в длинной, холщовой рубахе, с раскрытою грудью и большим медным крестом на ней. Наклоня тонкое тело и вытянув вперёд сухую чёрную шею, юродивый поспешно обегал
улицы, держась правою рукою за пояс, а между пальцами левой неустанно крутя чурочку, оглаженную до блеска, — казалось, что он преследует нечто невидимое никому и постоянно ускользающее от него. Тонкие, слабые ноги чётко топали по доскам
тротуаров, и сухой язык бормотал...
Было раннее утро; заря едва занялась; город спал; пустынные
улицы смотрели мертво. Ни единого звука, кроме нерешительного чириканья кое-где просыпающихся воробьев; ни единого живого существа, кроме боязливо озирающихся котов, возвращающихся по домам после ночных похождений (как он завидовал им!). Даже собаки — и те спали у ворот, свернувшись калачиком и вздрагивая под влиянием утреннего холода. Над городом вился туман;
тротуары были влажны; деревья в садах заснули, словно повитые волшебной дремой.