Неточные совпадения
Остап, сняв шапку, всех поблагодарил козаков-товарищей за честь, не стал отговариваться ни молодостью, ни молодым разумом, зная, что время военное и не до того теперь, а тут же повел их прямо на кучу и уж показал им всем, что недаром выбрали его в
атаманы.
— Я угощаю вас, паны-братья, — так сказал Бульба, — не в честь того, что вы сделали меня своим
атаманом, как ни велика подобная честь, не в честь также прощанья с нашими
товарищами: нет, в другое время прилично то и другое; не такая теперь перед нами минута.
— Нет! — закричал он, — я не продам так дешево себя. Не левая рука, а правая
атаман. Висит у меня на стене турецкий пистолет; еще ни разу во всю жизнь не изменял он мне. Слезай с стены, старый
товарищ! покажи другу услугу! — Данило протянул руку.
«Сие последнее известие основано им на предании, полученном в 1748 году от яикского войскового
атамана Ильи Меркурьева, которого отец, Григорий, был также войсковым
атаманом, жил сто лет, умер в 1741 году и слышал в молодости от столетней же бабки своей, что она, будучи лет двадцати от роду, знала очень старую татарку, по имени Гугниху, рассказывавшую ей следующее: «Во время Тамерлана один донской казак, по имени Василий Гугна, с 30 человеками
товарищей из казаков же и одним татарином, удалился с Дона для грабежей на восток, сделал лодки, пустился на оных в Каспийское море, дошел до устья Урала и, найдя окрестности оного необитаемыми, поселился в них.
И постановили старые его
товарищи и станишники — во что бы то ни стало вызволить своего
атамана.
— Да так, сам
атаман Репка… — подтвердили слова Петли его
товарищи.
А коли ты
атаман, так чего смотришь? За полверсты отсель меня с двумя
товарищи остановил тюлень какой-то, здоровее тебя будет. Я ему толкую: мы к тебе; а он, увалень, не говоря ни слова, сгреб их двух да и потащил.
Собирает он казачий круг, говорит казакам такую речь: «Так и так, атаманы-молодцы, так и так, братцы-товарищи: пали до меня слухи, что за морем у персиянов много тысячей крещеного народу живет в полону в тяжелой работе, в великой нужде и горькой неволе; надо бы нам, братцы, не полениться, за море съездить потрудиться, их, сердечных, из той неволи выручить!» Есаулы-молодцы и все казаки в один голос гаркнули: «Веди нас, батька, в бусурманское царство русский полон выручать!..» Стенька Разин рад тому радешенек, сам первым делом к колдуну.
Я и мой другой
товарищ понять не могли: за кого это нас принимают? Пенькновский же уверял нас, что все это, вероятно, происходит оттого, что он будто бы похож на казацкого
атамана, в чем его в свою очередь уверил льстивый и коварный Кирилл. Так мы доехали до Королевца, где суждено было произойти развязке этого пошлого и смешного анекдота.
И Панду пошел с вооруженными людьми к подземелью и взял из него все сокровища, которые
атаман спрятал в нем. И они с почестью похоронили
атамана и его убитых
товарищей, и Пантака над могилой, рассуждая о словах Будды, сказал следующее...
— Надо доложить
атаману, — сказал казак, заметивший живого человека на этом стане смерти, и пошел к костру, у которого сидел Ермак Тимофеевич с его более старыми по времени нахождения в шайке
товарищами. Старшинство у них чтилось свято.
— Лиха беда обабиться. Пропадет молодец для ратного дела… Какой уж он
атаман, коли с женой на пуховиках будет нежиться! — ворчали его старые
товарищи по привольной жизни на Волге.
Люди говорили: «На кой нам прах еще нужна какая-то шайка бродячей сволочи!» Но Катков продолжал свою «лейб-агитацию» и печатал в своей «лейб-газете» то подлинные письма сносившегося с ним Ашинова, то сообщения о том, что могут сделать в пользу России вооруженные
товарищи этого
атамана, укрывавшиеся в это время где-то не в нашем государстве в камышах и заводях.
В один достопамятный день редактор Катков, находившийся в оппозиции ко всем «положениям закона гражданского», за которые стоял ранее, возвестил в «Московских ведомостях», что в каком-то царстве, не в нашем государстве, совокупилась рать, состоящая из «вольных казаков», и разные державцы, а особенно Англия манят их к себе на службу, но
атаман новообретенных вольных казаков, тоже «вольный казак Николай Иванович Ашинов», к счастью для нас, очень любит Россию, и он удерживает своих
товарищей, чтобы они не шли служить никому, кроме нас, за что, конечно, им нужно дать жалованье.