Неточные совпадения
— Я и не требую от вас… того, что вы говорите; не живите
с ней, если вы не можете; но примиритесь, — возразила Лиза и снова занесла
руку на глаза. — Вспомните вашу
дочку; сделайте это для меня.
Павел Федорыч уехал, а мы перешли в гостиную. Филофей Павлыч почти толкнул меня
на диван ("вы, братец, — старший в семействе; по христианскому обычаю, вам следовало бы под образами сидеть, а так как у нас, по легкомыслию нашему, в парадных комнатах образов не полагается — ну, так хоть
на диван попокойнее поместитесь!" — сказал он при этом, крепко сжимая мне
руку), а сам сел
на кресло подле меня. Сбоку, около стола, поместились маменька
с дочкой, и я слышал, как Машенька шепнула:"Займи дядю-то!"
И снова сквозь темную листву орешника, ольхи и ветел стала просвечивать соломенная, облитая солнцем кровля; снова между бледными ветвями ивы показалась раскрытая дверь. Под вечер
на пороге усаживался дедушка Кондратий, строгавший дряхлою
рукою удочку, между тем как
дочка сидела подле
с веретеном, внук резвился, а Ваня возвращался домой
с вершами под мышкой или неся
на плече длинный сак, наполненный рыбой, которая блистала
на солнце, медленно опускавшемся к посиневшему уже хребту высокого нагорного берега.
После чая и ужина Корней тотчас же ушел в горницу, где спал
с Марфой и маленькой
дочкой. Марфа оставалась в большой избе убирать посуду. Корней сидел один у стола, облокотившись
на руку, и ждал. Злоба
на жену все больше и больше ворочалась в нем. Он достал со стены счеты, вынул из кармана записную книжку и, чтобы развлечь мысли, стал считать. Он считал, поглядывая
на дверь и прислушиваясь к голосам в большой избе.
Тут и знакомое ему общество; оно относится к нему не так, как до сих пор, а
с каким-то восторгом: полковник, вместо того чтобы подать ему два пальца, жмет ему
руку обеими толстыми
руками; майор Хлобущин, всегда косо смотревший
на его ухаживанье за
дочкой, сам подводит ее к нему, смиренно кланяясь.
Меня покоробило от его противной физиономии, но и
на этот раз тяжелое впечатление, произведенное встречей
с ним, как
рукой сняла
дочка лесничего Оленька, догнавшая меня
на своем тяжелом шарабане…
— Сегодня ж изготовлю, — молвила Макрина и, простясь
с Марком Данилычем, предовольная пошла в свою горницу. «Ладно дельцо обделалось, — думала она. — После выучки дом-от нам достанется. А он, золотая киса, домик хороший поставит, приберет
на богатую
руку, всем разукрасит, души ведь не чает он в
дочке… Скажет матушка спасибо, поблагодарит меня за пользу святой обители».
Отца Наташа видит мало и редко… Сам Андрей не знает, как держать себя
с дочкой-барышней… Смущается, будто робеет даже. Но Наташа любит отца. Любит его открытое лицо нестареющего красавца, его мозолистые
руки, его зычный голос. Любит Наташа до безумия птицей лететь в быстрой тройке, управляемой отцом, по покрытым снегом полям Восходного… Рядом француженка m-lle Arlette, живая, молоденькая, веселая, как ребенок… Впереди отец… Стоит
на передке тройки, гикает, свищет
на быстрых, как ветер, коней.
В третьем часу ночи я возвращался домой, полный впечатлений от знакомства
с директорской
дочкой, похожей
на Машу Плещееву, от конфетных угощений и главное: все учителя напились пьяные! Никогда я их в таком виде не видал. Томашевич размахивал
руками, хохотал и орал
на всю залу; Цветков танцевал кадриль и был так беспомощен в grand rond, что гимназист сзади держал его за талию и направлял, куда надо идти, а он, сосредоточенно нахохлившись, послушно шел, куда его направляли.
Не в отсутствии взаимности состояло это несчастье, но в лице папеньки «предмета», отставного секретаря сиротского суда, колежского советника Акиндина Михайловича Грабастова. Сердце его юной
дочки Софьи Акиндиновны давно уже трепетно билось о корсетик при виде Виктора Дмитриевича и, особенно, его цветных галстуков. Давно они уже передавали друг другу цыдулки
на бумажках
с изображением Амура, несущего в
руках сердце, пронзенное стрелой, но отец был непреклонен.