«Иль что орла
стрелой пронзили люди,
Когда младой к светилу дня летел,
Иль что поэт, зажавши рану груди,
Безмолвно пал и песни не допел».
К Наташе подошел. Как
стрелой пронзило его сердце, когда прикоснулся он к нежной, стройной руке ее. Опустила глаза Наташа и замлела вся… Вздохнула Татьяна Андревна, глядя на них… А Наташа?.. Не забыть ей той минуты до бела савана, не забыть ее до гробовой доски!..
Неточные совпадения
Не горы с места сдвинулись,
Упали на головушку,
Не Бог
стрелой громовою
Во гневе грудь
пронзил,
По мне — тиха, невидима —
Прошла гроза душевная,
Покажешь ли ее?
Да и давно уж мы с вами о сем прекратили, с тек пор как сия
стрела сердце мое
пронзила.
Да помилуйте, князь: то уж такое простодушие, такая невинность, каких и в золотом веке не слыхано, и вдруг в то же время насквозь человека
пронзаете, как
стрела, такою глубочайшею психологией наблюдения.
В него стреляли, но
стрелы не могли
пронзить его тела, закрытого невидимым покровом высшей кары.
Бывало, в светлый Баиран
Сберутся юноши толпою;
Игра сменяется игрою:
То, полный разобрав колчан,
Они крылатыми
стреламиПронзают в облаках орлов;
То с высоты крутых холмов
Нетерпеливыми рядами,
При данном знаке, вдруг падут,
Как лани, землю поражают,
Равнину пылью покрывают
И с дружным топотом бегут.
Слова эти, точно
стрелы, пропитанные ядом,
пронзили все существо Домны Осиповны. Олухов ей был противен до омерзения.
Для чего достал он из колчана своего острейшую из
стрел, намазал ее ядом, им же составленным: ядом сладким, горьким, восхищающим, умерщвляющим, возвышающим и унижающим; таковую
стрелу сей плутишка положил на свой лук и, поместясь в несравненные, серенькие, плутовские глазки, пустил из них свою
стрелу, которая, полетев, попала мне прямо в сердце и
пронзила его насквозь.
Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь —
стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Острою, жгучею болью, ровно
стрелой,
пронзило сердце его, когда узнал он про Фленушку… «Бедная, бедная!..» — думает. И вспоминает.
Все защиты и компенсации, которые при помощи фантазмов создает себе самолюбие, не помогают от боли, рана продолжает сочиться,
стрелы со всех сторон
пронзают самолюбивое сердце.
Такой ответ царю за огрубность показался. Вспыхнул он это своею яростию и велел воинам взять того странника, пригвоздить его к доске и
пронзить стрелами.