Неточные совпадения
Был ясный морозный день. У подъезда рядами
стояли кареты, сани, ваньки, жандармы.
Чистый народ, блестя на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между русскими домиками с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы.
И она также
чистая стояла в померанцевых цветах и вуале.
Вронский
стоял в просторной и
чистой, разгороженной надвое чухонской избе. Петрицкий жил с ним вместе и в лагерях. Петрицкий спал, когда Вронский с Яшвиным вошли в избу.
— Нет,
постойте! Вы не должны погубить ее.
Постойте, я вам скажу про себя. Я вышла замуж, и муж обманывал меня; в злобе, ревности я хотела всё бросить, я хотела сама… Но я опомнилась, и кто же? Анна спасла меня. И вот я живу. Дети растут, муж возвращается в семью и чувствует свою неправоту, делается
чище, лучше, и я живу… Я простила, и вы должны простить!
У другой стены
стояла большая постель, весьма
чистая, с шелковым, наборным из лоскутков, ватным одеялом.
Няня не обманула: ночь пролетела как краткое мгновение, которого я и не заметил, и бабушка уже
стояла над моею кроваткою в своем большом чепце с рюшевыми мармотками и держала в своих белых руках новенькую,
чистую серебряную монету, отбитую в самом полном и превосходном калибре.
Самгин
стоял не двигаясь, ожидая, что вот сейчас родится какая-то необыкновенная, новая и
чистая его мысль, неведомая никому, явится и насытит его ощущением власти над хаосом.
Мать быстро списывала какие-то цифры с однообразных квадратиков бумаг на большой,
чистый лист, пред нею
стояло блюдо с огромным арбузом, пред Варавкой — бутылка хереса.
«Да, если это так, — думала Вера, — тогда не
стоит работать над собой, чтобы к концу жизни стать лучше,
чище, правдивее, добрее. Зачем? Для обихода на несколько десятков лет? Для этого надо запастись, как муравью зернами на зиму, обиходным уменьем жить, такою честностью, которой — синоним ловкость, такими зернами, чтоб хватило на жизнь, иногда очень короткую, чтоб было тепло, удобно… Какие же идеалы для муравьев? Нужны муравьиные добродетели… Но так ли это? Где доказательства?»
Он видел только ее римский
чистый профиль, когда она
стояла или сидела перед ним, чувствовал веющий от нее на него жар и запах каких-то цветов да часто потрогивал себя за пришитую ею пуговицу.
Дальнейшее тридцатиоднодневное плавание по Индийскому океану было довольно однообразно. Начало мая не лучше, как у нас: небо постоянно облачно; редко проглядывало солнце. Ни тепло, ни холодно. Некоторые, однако ж, оделись в суконные платья — и умно сделали. Я упрямился, ходил в летнем, зато у меня не раз схватывало зубы и висок. Ожидали зюйд-вестовых ветров и громадного волнения, которому было где разгуляться в огромном бассейне,
чистом от самого полюса; но ветры
стояли нордовые и все-таки благоприятные.
Еще издали завидел я, у ворот
стояли, опершись на длинные бамбуковые посохи, жители; между ними, с важной осанкой, с задумчивыми, серьезными лицами, в широких, простых, но
чистых халатах с широким поясом, виделись — совестно и сказать «старики», непременно скажешь «старцы», с длинными седыми бородами, с зачесанными кверху и собранными в пучок на маковке волосами.
У трактиров уже теснились, высвободившись из своих фабрик, мужчины в
чистых поддевках и глянцовитых сапогах и женщины в шелковых ярких платках на головах и пальто с стеклярусом. Городовые с желтыми шнурками пистолетов
стояли на местах, высматривая беспорядки, которые могли бы paзвлечь их от томящей скуки. По дорожкам бульваров и по зеленому, только что окрасившемуся газону бегали, играя, дети и собаки, и веселые нянюшки переговаривались между собой, сидя на скамейках.
Швейцар в необыкновенно
чистом мундире отворил дверь в сени, где
стоял в еще более
чистой ливрее с галунами выездной лакей с великолепно расчесанными бакенбардами и дежурный вестовой солдат со штыком в новом
чистом мундире.
— Что за сборище? — послышался вдруг решительный, начальственный голос, и к собравшейся вокруг арестанта кучке людей быстрыми шагами подошел околоточный в необыкновенно
чистом и блестящем кителе и еще более блестящих высоких сапогах. — Разойтись! Нечего тут
стоять! — крикнул он на толпу, еще не видя, зачем собралась толпа.
В сложном отношении к «германской идее»
стоит Ницше, который по духу своему и по крови не был
чистым германцем.
Господа, — воскликнул я вдруг от всего сердца, — посмотрите кругом на дары Божии: небо ясное, воздух
чистый, травка нежная, птички, природа прекрасная и безгрешная, а мы, только мы одни безбожные и глупые и не понимаем, что жизнь есть рай, ибо
стоит только нам захотеть понять, и тотчас же он настанет во всей красоте своей, обнимемся мы и заплачем…
5 ноября, утром, был опять мороз (–14°С); барометр
стоял высоко (757). Небо было
чистое; взошедшее солнце не давало тепла, зато давало много света. Холод всех подбадривал, всем придавал энергии. Раза два нам пришлось переходить с одного берега реки на другой. В этих местах Холонку шириной около 6 м; русло ее загромождено валежником.
Есть-то почитай что не ем ничего, а вода — вон она в кружке-то: всегда
стоит припасенная,
чистая, ключевая вода.
Темное,
чистое небо торжественно и необъятно высоко
стояло над нами со всем своим таинственным великолепием.
Ветра не было, не было и туч; небо
стояло кругом все
чистое и прозрачно-темное, тихо мерцая бесчисленными, но чуть видными звездами.
Его честный образ действия в ней едва — едва достаточен для покрытия его прежней вины, что он не предотвратил эту мелодраму подготовлением вас, да и себя, вероятно, к очень спокойному взгляду на все это, как на
чистый вздор, из — за которого не
стоит выпить лишний стакан чаю или не допить одного стакана чаю.
Я любил бродить тогда по городу; луна, казалось, пристально глядела на него с
чистого неба; и город чувствовал этот взгляд и
стоял чутко и мирно, весь облитый ее светом, этим безмятежным и в то же время тихо душу волнующим светом.
Доля их шла в Кремль; там на
чистом воздухе, окруженный высшим духовенством,
стоял коленопреклоненный митрополит и молился — да мимо идет чаша сия.
— Что им делается! конюшни здесь просторные, сено душистое, овес
чистый… Три дня
постоят — и не удержишь.
Трудно было разобрать, говорит ли он серьезно, или смеется над моим легковерием. В конце концов в нем чувствовалась хорошая натура, поставленная в какие-то тяжелые условия. Порой он внезапно затуманивался, уходил в себя, и в его тускневших глазах
стояло выражение затаенной печали… Как будто
чистая сторона детской души невольно грустила под наплывом затягивавшей ее грязи…
Я охотно зашел в холостую квартиру учителя. На столе
стоял самовар. Андрусский заварил чай, покрыл чайник
чистой салфеткой и протянул мне номер «Голоса».
У него являлось желание помириться с женой, рассказать ей всю
чистую правду, но
стоило взглянуть на ее убитое лицо, как всякое желание пропадало.
Голова доктора горела, ему делалось душно, а перед глазами
стояло лицо Устеньки, — это именно то лицо, которое одно могло сделать его счастливым,
чистым, хорошим, и, увы, как поздно он это понял!
— Прост, да про себя, Галактион Михеич. Даже весьма понимаем. Ежели Стабровский только по двугривенному получит с каждого ведра
чистого барыша, и то составит сумму… да. Сорок тысяч голеньких в год. Завод-то
стоит всего тысяч полтораста, — ну, дивиденд настоящий. Мы все, братец, тоже по-своему-то рассчитали и дело вот как понимаем… да. Конечно, у Стабровского капитал, и все для него стараются.
К токующему глухому косачу ранней весною подходить не только из-за дерева, но даже по
чистому месту, наблюдая ту осторожность, чтоб идти только в то время, когда он токует, и вдруг останавливаться, когда он замолчит; весь промежуток времени, пока косач не токует, охотник должен
стоять неподвижно, как статуя; забормочет косач — идти смело вперед, пока подойдет в меру.
Окошки
чистые, не малые, в которых
стоит жидкая тина или вода, бросаются в глаза всякому, и никто не попадет в них; но есть прососы или окошки скрытные, так сказать потаенные, небольшие, наполненные зеленоватою, какою-то кисельною массою, засоренные сверху старою, сухою травою и прикрытые новыми, молодыми всходами и побегами мелких, некорнистых трав; такие окошки очень опасны; нередко охотники попадают в них по неосторожности и горячности, побежав к пересевшей или подстреленной птице, что делается обыкновенно уже не глядя себе под ноги и не спуская глаз с того места, где села или упала птица.
Поэта образы живые
Высокий комик в плоть облек…
Вот отчего теперь впервые
По всем бежит единый ток.
Вот отчего театра зала
От верху до низу одним
Душевным, искренним, родным
Восторгом вся затрепетала.
Любим Торцов пред ней живой
Стоит с поднятой головой,
Бурнус напялив обветшалый,
С растрепанною бородой,
Несчастный, пьяный, исхудалый,
Но с русской,
чистою душой.
Вот князь хочет помочь Бурдовскому, от
чистого сердца предлагает ему свою нежную дружбу и капитал, и, может быть, один из всех вас не чувствует к нему отвращения, и вот они-то и
стоят друг пред другом как настоящие враги…
Князь проговорил свои несколько фраз голосом неспокойным, прерываясь и часто переводя дух. Всё выражало в нем чрезвычайное волнение. Настасья Филипповна смотрела на него с любопытством, но уже не смеялась. В эту самую минуту вдруг громкий, новый голос, послышавшийся из-за толпы, плотно обступившей князя и Настасью Филипповну, так сказать, раздвинул толпу и разделил ее надвое. Перед Настасьей Филипповной
стоял сам отец семейства, генерал Иволгин. Он был во фраке и в
чистой манишке; усы его были нафабрены…
И велел свистовым, чтобы Левше еще крепче локти назад закрутить, а сам поднимается по ступеням, запыхался и читает молитву «Благого Царя Благая Мати, пречистая и
чистая», и дальше, как надобно. А царедворцы, которые на ступенях
стоят, все от него отворачиваются, думают: попался Платов и сейчас его из дворца вон погонят, — потому они его терпеть не могли за храбрость.
Лаврецкий глядел на ее
чистый, несколько строгий профиль, на закинутые за уши волосы, на нежные щеки, которые загорели у ней, как у ребенка, и думал: «О, как мило
стоишь ты над моим прудом!» Лиза не оборачивалась к нему, а смотрела на воду и не то щурилась, не то улыбалась.
— Нет, уж это ты оставь, Степан Романыч: не
стоит он, поганец, чтобы в
чистые комнаты его пущали. Одна гадость. Так нельзя, Степан Романыч?
На высоком чистеньком крыльце небольшого, но очень
чистого деревянного домика, окруженного со всех сторон акациею, сиренью, пестрыми клумбами однолетних цветов и не менее пестрою деревянною решеткою,
стояли четыре женщины и две молоденькие девочки.
— Да так. Перед этой, как перед грозным ангелом,
стоишь, а та такая
чистая, что где ты ей человека найдешь. Как к ней с нашими-то грязными руками прикоснуться.
В одиннадцать часов довольно ненастного зимнего дня, наступившего за бурною ночью, в которую Лиза так неожиданно появилась в Мереве, в бахаревской сельской конторе, на том самом месте, на котором ночью спал доктор Розанов, теперь весело кипел не совсем
чистый самовар. Около самовара
стояли четыре чайные чашки, чайник с обделанным в олово носиком, молочный кубан с несколько замерзшим сверху настоем, бумажные сверточки чаю и сахару и связка баранок. Далее еще что-то было завязано в салфетке.
Такая была хорошенькая, такая девственная комнатка, что
стоило в ней побыть десять минут, чтобы начать чувствовать себя как-то спокойнее, и выше, и
чище, и нравственнее.
Постояв перед дворцом, он повернул в длинную улицу налево и опять стал читать приклеенные у ворот бумажки. Одною из них объявлялось, что «сдесь отдаюца
чистые, сухие углы с жильцами», другою, что «отдаеца большая кухня в виде комнаты у Авдотьи Аликсевны, спросить у прачку» и т. п. Наконец над одною калиткой доктор прочел: «Следственный пристав».
Я не мог, бывало, дождаться того времени, когда дядя сядет за стол у себя в комнате, на котором
стояли уже стакан с водой и
чистая фаянсовая тарелка, заранее мною приготовленная.
Дивуется честной купец такому чуду чудному и такому диву дивному, и ходит он по палатам изукрашенным да любуется, а сам думает: «Хорошо бы теперь соснуть да всхрапнуть», — и видит,
стоит перед ним кровать резная, из
чистого золота, на ножках хрустальныих, с пологом серебряным, с бахромою и кистями жемчужными; пуховик на ней как гора лежит, пуху мягкого, лебяжьего.
— Выпьемте, а то обидится, — шепнул Миротворский Вихрову. Тот согласился. Вошли уже собственно в избу к Ивану Кононову; оказалось, что это была почти комната, какие обыкновенно бывают у небогатых мещан; но что приятно удивило Вихрова, так это то, что в ней очень было все опрятно:
чистая стояла в стороне постель,
чистая скатерть положена была на столе, пол и подоконники были чисто вымыты, самовар не позеленелый, чашки не загрязненные.
Для дня рождения своего, он был одет в
чистый колпак и совершенно новенький холстинковый халат; ноги его, тоже обутые в новые красные сафьяновые сапоги,
стояли необыкновенно прямо, как
стоят они у покойников в гробу, но больше всего кидался в глаза — над всем телом выдавшийся живот; видно было, что бедный больной желудком только и жил теперь, а остальное все было у него парализовано. Павла вряд ли он даже и узнал.
В зале
стояли оба мальчика Захаревских в новеньких чистеньких курточках, в
чистом белье и гладко причесанные; но, несмотря на то, они все-таки как бы больше походили на кантонистов [Кантонисты — в XIX веке дети, отданные на воспитание в военные казармы или военные поселения и обязанные служить в армии солдатами.], чем на дворянских детей.
— Ну, до этого-то еще далеко! Они объясняют это гораздо проще; во-первых, дробностью расчетов, а во-вторых, тем, что из-за какого-нибудь гривенника не
стоит хлопотать. Ведь при этой системе всякий старается сделать все, что может, для увеличения
чистой прибыли, следовательно,
стоит ли усчитывать человека в том, что он одним-двумя фунтами травы накосил меньше, нежели другой.
Яков Сомов, гладкий и
чистый, говорил мало, тихим, серьезным голосом, он и большелобый Федя Мазин всегда
стояли в спорах на стороне Павла и хохла.