Неточные совпадения
Со
стороны общественников не было спроса на идеи, не было заказов на идейное
творчество, они были довольны жалкими остатками старых идей.
Обратной
стороной этого был культ человеческого
творчества.
Это сознание есть очень существенная
сторона моей книги «Смысл
творчества».
Я сделал усилие освободить свой культ человеческого
творчества от этих элементов и направить его в другую
сторону.
Он входит в русскую идею другими
сторонами своего
творчества, как самый замечательный представитель русской религиозной философии XIX в.
Прелесть, обаяние толстовского художественного
творчества связаны с тем, что он изображает двойную жизнь: с одной
стороны, жизнь его героев в обществе с его условностями, в цивилизации, с ее обязательной ложью, с другой
стороны, то, что думают его герои, когда они не стоят перед обществом, когда они поставлены перед тайной бытия, перед Богом и природой.
— Но что же, наконец, делать? — воскликнул я с тоскою, — что делать, ежели, с одной
стороны, для административного
творчества нет арены, ежели, с другой
стороны, суды препятствуют, земства препятствуют, начальники отдельных частей препятствуют, и ежели, за всем тем, помпадур обладает энергией, которую надобно же как-нибудь поместить!.. Где же исход?
С одной
стороны, приличия, с другой — обыкновенное стремление человека к самостоятельности, к «
творчеству, а не списыванию копий» заставляют поэта видоизменять характеры, им списываемые с людей, которые встречались ему в жизни, представлять их до некоторой степени неточными; кроме того, списанному с действительного человека лицу обыкновенно приходится в романе действовать совершенно не в той обстановке, какой оно было окружено на самом деле, и от этого внешнее сходство теряется.
В речи Диотимы Эрос получает характеристику преимущественно как общее стремление к красоте и
творчеству, причем установляется единство и универсальность «всеединой красоты» (κακού τοιοΰδε), и эта красота есть, с одной
стороны, источник
творчества, «рождения в красоте», а с другой — лествица восхождения к тому знанию, которое есть не что иное, как знание красоты в себе.
С другой
стороны, и хозяйство (в широком смысле) тоже ощущает себя как
творчество и, на известной высоте достижений, начинает несколько стыдиться хозяйственности своей как клейма рабства, и потому ищет возможного приближения к искусству, преднамеренно и сознательно эстетизирует.
В свете его они являются только разными
сторонами одного и того же целостного жизненного процесса, жизни в гармонии и красоте, причем и сама она становится непрерывно совершающимся
творчеством красоты, произведением искусства.
В человеческом
творчестве надо различать два момента, две
стороны.
Творчество и есть то, что более всего напоминает призвание человека до грехопадения, что в известном смысле стоит «по ту
сторону добра и зла».
В
творчестве есть внутренняя и внешняя
сторона.
Однако — странное дело! Проходило время, вновь и вновь перечитывал я произведения Толстого, вновь и вновь припоминался он мне таким, каким я его видел, — и совсем по-иному, не по-прежнему, начинал я воспринимать его
творчество; какое-нибудь мелкое, как будто совсем незначащее личное впечатление вдруг ярким и неожиданным светом освещало целую
сторону его
творчества.
Всякая попытка со
стороны тварного существа создать существо, лицо ведет лишь к созданию автомата, мертвого механизма [Гениальный роман Вилье де Лиль-Адана «L’Eve future», насыщенный глубокими мыслями, изобличает демоническую природу
творчества существа, в котором организм подменяется механизмом.
Творчество антагонистично, с одной
стороны, совершенству человека, с другой — совершенству культуры.
Россия в этом случае лишилась бы величайшего своего гения, обеднела бы
творчеством, но
творчество гения есть лишь обратная
сторона греха и религиозной немощи.
В этом другая
сторона двойственной природы человека, обращенная не к искуплению, а к
творчеству.
Творчество обращено к иной
стороне двойственной природы человека и из иной
стороны рождается.
И потому в
творчестве его нет ничего эпического, нет изображения объективного быта, объективного строя жизни, нет дара перевоплощения в природное многообразие человеческого мира, нет всего того, что составляет сильную
сторону Льва Толстого.
Но те, которые ограничивают себя интересом к психологии, к формальной
стороне художества, те закрывают себе доступ к этим мирам и никогда не поймут того, что раскрывается в
творчестве Достоевского.
Критико-гносеологическое обоснование
творчества объясняет некоторые формы
творчества и некоторые его
стороны.
Трудность проблемы символизма в том, что, с одной
стороны, всякое искусство символично, с другой
стороны, есть новое символическое искусство, которое знаменует нарождение новой души и небывшей еще формы
творчества.
Изменение социальной ткани обществ есть всегда длительный молекулярный процесс; оно зависит, с одной
стороны, от состояния производительных сил, от экономического
творчества, промышленного и сельскохозяйственного, с другой — от незримых изменений в человеческой психике.
Ни одна из сфер
творчества, ни одна из
сторон культуры и общественной жизни не может уже остаться религиозно-нейтральной, вполне секулярной, философия не собирается стать служанкой теологии, и общественность не собирается подчинить себя церковной иерархии.
К старой теократии, к старому гетерономному отношению между церковью и всеми
сторонами жизни и
творчества не может быть возврата.