Неточные совпадения
Баба вырвала платок из его
рук и,
стирая пот со лба его, слезы с глаз, завыла еще громче...
Лидия тоже улыбнулась, а Клим быстро представил себе ее будущее: вот она замужем за учителем гимназии Макаровым, он — пьяница, конечно; она, беременная уже третьим ребенком, ходит в ночных туфлях, рукава кофты засучены до локтей, в
руках грязная тряпка, которой Лидия
стирает пыль, как горничная, по полу ползают краснозадые младенцы и пищат.
Иван Петрович трясущейся
рукою налил водки, но не выпил ее, а, отодвинув рюмку, засмеялся горловым, икающим смехом; на висках и под глазами его выступил пот, он быстро и крепко
стер его платком, сжатым в комок.
Иноков нехотя усмехнулся, но тотчас же
стер усмешку губ
рукою. Он постоянно сообщал Климу различные новости...
Он указал
рукой на дверь в гостиную. Самгин приподнял тяжелую портьеру, открыл дверь, в гостиной никого не было, в углу горела маленькая лампа под голубым абажуром. Самгин брезгливо
стер платком со своей
руки ощущение теплого, клейкого пота.
Косые глаза его бегали быстрее и тревожней, чем всегда, цепкие взгляды как будто пытались сорвать маски с ряженых. Серое лицо потело, он
стирал пот платком и встряхивал платок, точно
стер им пыль. Самгин подумал, что гораздо более к лицу Лютова был бы костюм приказного дьяка и не сабля в
руке, а чернильница у пояса.
Последний, если хотел,
стирал пыль, а если не хотел, так Анисья влетит, как вихрь, и отчасти фартуком, отчасти голой
рукой, почти носом, разом все сдует, смахнет, сдернет, уберет и исчезнет; не то так сама хозяйка, когда Обломов выйдет в сад, заглянет к нему в комнату, найдет беспорядок, покачает головой и, ворча что-то про себя, взобьет подушки горой, тут же посмотрит наволочки, опять шепнет себе, что надо переменить, и сдернет их, оботрет окна, заглянет за спинку дивана и уйдет.
Она страдала за эти уродливости и от этих уродливостей, мешавших жить, чувствовала нередко цепи и готова бы была, ради правды, подать
руку пылкому товарищу, другу, пожалуй мужу, наконец… чем бы он ни был для нее, — и идти на борьбу против старых врагов,
стирать ложь, мести сор, освещать темные углы, смело, не слушая старых, разбитых голосов, не только Тычковых, но и самой бабушки, там, где последняя безусловно опирается на старое, вопреки своему разуму, — вывести, если можно, и ее на другую дорогу.
Потом вдруг опять, как будто утонет, замрет, онемеет, только глаза блестят, да
рука, как бешеная,
стирает, заглаживает прежнее и торопится бросать новую, только что пойманную, вымученную черту, как будто боясь, что она забудется…
Она с соболезнованием смотрела теперь на ту каторжную жизнь, которую вели в первых комнатах бледные, с худыми
руками прачки, из которых некоторые уже были чахоточные,
стирая и гладя в тридцатиградусном мыльном пару с открытыми летом и зимой окнами, и ужасалась мысли о том, что и она могла поступить в эту каторгу.
Взмахнул я топором, хотел долбонуть, а он, человек
стремой, соскочил с саней, ухватил меня за
руки.
Перед каждым на виду висит долбица умножения, а под
рукою стирабельная дощечка: все, что который мастер делает, — на долбицу смотрит и с понятием сверяет, а потом на дощечке одно пишет, другое
стирает и в аккурат сводит: что на цыфирях написано, то и на деле выходит.
Она плакала, обнимала и целовала его, целовала ему
руки и убедительно, хотя и бессвязно, просила его, чтоб он взял ее жить к себе; говорила, что не хочет и не может более жить со мной, потому и ушла от меня; что ей тяжело; что она уже не будет более смеяться над ним и говорить об новых платьях и будет вести себя хорошо, будет учиться, выучится «манишки ему
стирать и гладить» (вероятно, она сообразила всю свою речь дорогою, а может быть, и раньше) и что, наконец, будет послушна и хоть каждый день будет принимать какие угодно порошки.
Мать остановила его вопрос движением
руки и продолжала так, точно она сидела пред лицом самой справедливости, принося ей жалобу на истязание человека. Николай откинулся на спинку стула, побледнел и, закусив губу, слушал. Он медленно снял очки, положил их на стол, провел по лицу
рукой, точно
стирая с него невидимую паутину. Лицо его сделалось острым, странно высунулись скулы, вздрагивали ноздри, — мать впервые видела его таким, и он немного пугал ее.
— Еще бы он не был любезен! он знает, что у меня горло есть… а удивительное это, право, дело! — обратился он ко мне, — посмотришь на него — ну, человек, да и все тут! И говорить начнет — тоже целые потоки изливает: и складно, и грамматических ошибок нет! Только, брат, бесцветность какая, пресность, благонамеренность!.. Ну, не могу я! так, знаешь, и подымаются
руки, чтоб с лица земли его
стереть… А женщинам нравиться может!.. Да я, впрочем, всегда спать ухожу, когда он к нам приезжает.
— Теперь скажи, — продолжал дядя, грея стакан с вином в обеих
руках, — за что ты хотел
стереть графа с лица земли?
Ну, этого она могла бы и не говорить; если б она чистила медь, мыла полы и
стирала пеленки, и у нее
руки были бы не лучше моих, я думаю.
И вот теперь он видел, как постоялка, плавно и красиво помахивая
рукой, точно
стирает, уничтожает чёрную тень Маркушиной головы, неподвижно прильнувшую к стене печи.
Щека у него вздрагивает, тонкие волосёнки дымом вокруг головы, глаза серые, большие и глядят чаще всего в потолок, а по костям лица гуляет улыбочка, и он её словно
стереть хочет, то и дело проводя по щекам сухонькими
руками.
Пушкарь взглянул на него и,
стирая грязной
рукою улыбку с лица, неохотно сказал...
Другой, с мордой летучей мыши,
стирал губкой инициалы, которые писала на поверхности сердца девушка в белом хитоне и зеленом венке, но, как ни быстро она писала и как ни быстро
стирала их жадная
рука, все же не удавалось
стереть несколько букв.
Потом он мало говорил, какая-то мысль его занимала, он раза два провел
рукою по лбу, как будто желал
стереть ее, но она снова проступала.
После короткой паузы Гордей Евстратыч провел по лбу
рукой, точно
стирая какую-то постороннюю мысль, которая мешала ему вполне ясно высказаться, а потом продолжал...
— О мой Фридрих, как я устала! — произнесла она торопливо, кидая на плечи мужа обе свои
руки и поспешно целуя его в обе щеки, как бы желая этими законными поцелуями
стереть с своих губ поцелуй Истомина.
В минуты столь жестоких споров фабрикант Артамонов старший крепко закрывал глаза, чтоб удержать постыдные, злые и горькие слёзы. Но слёзы неудержимо лились, он
стирал их со щёк и бороды ладонями, потом досуха тёр ладонь о ладонь и тупо рассматривал опухшие, багровые
руки свои. И пил мадеру большими глотками, прямо из горлышка бутылки.
И во внезапном порыве нежности Сенечка вдруг соскочил со своего ящика, подбежал ко мне, обхватил меня
руками и прижал голову к моей груди. Его мягкие шелковистые волосы касались моих губ. Затем так же быстро он оставил меня, побежал в угол комнаты (я имею сильное подозрение, что дорогой он
стер слезинку) и уселся в кресло, стоявшее в углу, в тени.
Я думал обо всем этом, а
рука с углем ходила по холсту; я делал наброски позы, в которой хотел представить Надежду Николаевну, и
стирал их один за другим.
Аксинья вбежала в кухню, где в это время была стирка.
Стирала одна Липа, а кухарка пошла на реку полоскать белье. От корыта и котла около плиты шел пар, и в кухне было душно и тускло от тумана. На полу была еще куча немытого белья, и около него на скамье, задирая свои красные ножки, лежал Никифор, так что если бы он упал, то не ушибся бы. Как раз, когда Аксинья вошла, Липа вынула из кучи ее сорочку и положила в корыто, и уже протянула
руку к большому ковшу с кипятком, который стоял на столе…
Ипполит Сергеевич отошёл в сторону от них и стал у лестницы, спускавшейся в парк. Он провёл
рукой по лицу и потом пальцами по глазам, точно
стирал пыль с лица и глаз. Ему стало стыдно перед собой за то, что он поддался взрыву чувства, стыд уступил место раздражению против девушки. Он назвал про себя сцену с ней казацкой атакой на жениха, и ему захотелось заявить ей о себе как о человеке, равнодушном к её вызывающей красоте.
— Да, конечно! — подтвердил он, готовый
рукой стереть с лица сестры тонкую, насмешливую улыбку.
Она «тягала воду» из колодца, мыла полы, и хату мазала, и белье
стирала, и шила себе, Катре и Фигуре, но коров не доила, потому что коровы были «мощные», и их выдаивал сам Фигура соответственными к сему великомощными
руками.
Кто-то
стирал с нее властной
рукою всю горечь прошедших неудач, мелкую и озлобленную суету городских интересов, мучительный позор обиженного самолюбия, никогда не засыпающую заботу о насущном хлебе.
Поручик сам обладал не бог весть каким вкусом, но и он заметил, что вся обстановка носит на себе одну характерную особенность, какую нельзя
стереть ни роскошью, ни модой, а именно — полное отсутствие следов женских, хозяйских
рук, придающих, как известно, убранству комнат оттенок теплоты, поэзии и уютности. Здесь веяло холодом, как в вокзальных комнатах, клубах и театральных фойе.
Торопливо писала его дрожащая
рука и беспрестанно
стирала написанное.
Но ничто так не тяжело, как стоять на одном месте перед кухонным столом и чистить картошку. Голову тянет к столу, картошка рябит в глазах, нож валится из
рук, а возле ходит толстая, сердитая хозяйка с засученными рукавами и говорит так громко, что звенит в ушах. Мучительно также прислуживать за обедом,
стирать, шить. Бывают минуты, когда хочется, ни на что не глядя, повалиться на пол и спать.
Если
стереть иней
рукой, то оказывается, что в этом месте изо льда торчит травинка или тоненький прутик.
14) Давая волю фантазии, приудержи
руку. Не давай ей гнаться за количеством строк. Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают. Краткость вообще не портит дела. Растянутая резинка
стирает карандаш нисколько не лучше нерастянутой.
«Тут мой предел!» — подумал Ермий и остановился, но Памфалон взял свою скоморошью епанчу, махнул ею и враз
стер это слово на всем огромном пространстве, и Ермий тотчас увидал себя в несказанном свете и почувствовал, что он летит на высоте, держась
рука за
руку с Памфалоном, и оба беседуют.
Присудите, думные головы, как должен я поступить, чтобы
стереть и с вас пятно, омрачающее честь нашу общую, — чернота лжи налегла и на ваши души, — чтобы укоротить языки и
руки их, подвизающиеся на обиду великую, тяжкую, прикасающуюся до государя их, чтобы вынудить их выполнять, а не вторично изменять их святейшим клятвам, ознаменованным и крепко утвержденным крестным целованием, следовательно, тесно сопряженным с неотвратимою карою небес и примерным наказанием земного их судии?
—
Стереть? — вскричал барон, облегчив грудь радостным вздохом, и пожал Никласзону
руку.
Надпись еще уцелела, но находившийся над ней текст из Священного Писания
стерла всесокрушающая
рука времени.
— С своей стороны обещаюсь вам, сверх того, за исполнение требований, нам предписанных, обходиться с вами не как равный вам злодей, но как слуга ваш, преданный вам советами,
рукою и медицинскими познаниями своими, когда вам угодно… понимаете меня? Еще скажу вам в утешение, господин барон: со способами, ныне нам предлагаемыми, я уже предугадываю, как достать Ильзу и
стереть этого свидетеля.
Он достал, однако ж, кошелек, сжал его в
руки и силился
стереть то, что в нем заключалось, в порошок.
Не должно ли было это просто значить, что человек, имевший от природы добрую совесть, немножко пораздвинул свой умственный кругозор и, не изменяя вере отцов своих, попытался иметь свое мнение о духе закона, сокрываемом буквою, — стал больше заботиться об очищении своего сердца, чем об умывании
рук и полоскании скляниц, — и вот дело готово: он «опасный вольнодумец», которого фарисейский талмудизм стремится разорить, уничтожить и
стереть с лица земли.
Пизонский быстро
стер с доски бесконечную цепь слогов и твердою, решительною
рукою написал короткое: «Котин».
Граф, забыв
стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в
руке табакерку.