Неточные совпадения
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады», старший штурманский офицер (ныне генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно бегал в каюту, к карте, и возвращался. Затем оба зорко смотрели на оба берега, на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался на картину, особенно на целую
стаю купеческих судов, которые, как
утки, плыли кучей и все жались к шведскому берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе к датскому.
О дичи я не спрашивал, водится ли она, потому что не проходило ста шагов, чтоб из-под ног лошадей не выскочил то глухарь, то рябчик. Последние летали
стаями по деревьям. На озерах, в двадцати саженях, плескались
утки. «А есть звери здесь?» — спросил я. «Никак нет-с, не слыхать: ушканов только много, да вот бурундучки еще». — «А медведи, волки?..» — «И не видать совсем».
Мы вошли в нее, и испуганные павлины, цапли и еще какие-то необыкновенные белые
утки с красными наростами около носа и глаз, как у пьяниц,
стаей бросились от нас в разные стороны.
Тут были
стаи грузной кряквы, которую легко можно было узнать по свистящему шуму, издаваемому ее крыльями, и совсем над водой тысячами летели чирки и другие мелкие
утки.
После ужина Дерсу и Олентьев принялись свежевать козулю, а я занялся своей работой. Покончив с дневником, я лег, но долго не мог уснуть. Едва я закрывал глаза, как передо мной тотчас появлялась качающаяся паутина: это было волнующееся травяное море и бесчисленные
стаи гусей и
уток. Наконец под утро я уснул.
Еще реже нахаживал я их врассыпную по речкам. Приблизительно сказать, что шилохвостей убьешь вдесятеро менее, чем кряковных. Это довольно странно, потому что во время весеннего прилета они летят огромными
стаями. Во всем прочем, кроме того, что яйца их несколько уже и длиннее яиц кряковной
утки, шилохвости в точности имеют все свойства других утиных пород, следственно и стрельба их одна и та же.
Породы
уток так разнообразны величиной и перьями, селезни некоторых пород так красивы, и осенью все они так бывают жирны, что я и не в молодых летах очень любил ходить за ними по реке рано утром, когда мороз сгонял утиные
стаи с грязных берегов пруда, даже с мелких разливов, и заставлял их разбиваться врозь и рассаживаться по извилинам реки Бугуруслана.
Все три предыдущие породы
уток летают осенью в хлебные поля отдельными
стаями и станичками, но свиязей я никогда не замечал между ними.
Во время весеннего прилета и осеннего отлета чирки появляются большими
стаями; весною всегда оказываются несколько позднее других утиных пород, а осенью держатся долее всех, кроме кряковых
уток.
В отношении к охоте огромные реки решительно невыгодны: полая вода так долго стоит на низких местах, затопив десятки верст луговой стороны, что уже вся птица давно сидит на гнездах, когда вода пойдет на убыль. Весной, по краям разливов только, держатся
утки и кулики, да осенью пролетные
стаи, собираясь в дальний поход, появляются по голым берегам больших рек, и то на самое короткое время. Все это для стрельбы не представляет никаких удобств.
Потом, когда дружная весна быстро, в одну неделю иногда, переменит печальную картину зимы на веселый вид весны, когда везде побегут ручьи, образуются лужи и целые озера воды, разольются реки,
стаи кряковных
уток летят ниже и опускаются на места, которые им понравятся.
Чирки с весны парами, а потом и в одиночку попадаются охотникам везде, где только есть вода, в продолжение всего лета, но они особенно любят маленькие речки, озерки и лужи, часто в самом селении находящиеся; прилетают даже к русским
уткам. В осеннее время иногда сделать очень удачный выстрел в навернувшуюся нечаянно
стаю чирят, и мне случилось один раз убить из одного ствола моего ружья, заряженного рябчиковою дробью, девять чирков.
В октябре
утки сваливаются в большие
стаи, и в это время добывать их уже становится трудно. День они проводят на больших прудах и озерах. Нередко вода бывает покрыта ими в настоящем смысле этого слова. Мне пришли на память стихи из послания одного молодого охотника, которые довольно верно изображают эту картину...
Утки улетали вверх или вниз по реке, но по привычке к своему обыкновенному местопребыванию и не желая от него отдалиться, принуждены были разбиваться на мелкие
стаи и рассаживаться кое-как по реке.
Утки, так же как и гуси, более любят хлебные зерна без оси, но за неименьем их кушают и с осью, даже растеребливают ржаные снопы; по уборке же их в гумна утиные
стаи летают по-прежнему в хлебные поля по утренним и вечерним зорям, подбирая насоренные на земле зерна и колосья, и продолжают свои посещения до отлета, который иногда бывает в ноябре.
Если хлебное поле близко от пруда или озера, где подрастали молодые и растили новые перья старые
утки, то они начнут посещать хлеба сначала по земле и проложат к ним широкие тропы, а потом станут летать
стаями.
С подхода в это время стрельбы нет, потому что
утки сидят на открытых местах целыми
стаями.
Во-первых, надобно, чтобы поблизости не было больших прудов и озер и чтоб утиным
стаям некуда было перемещаться, не разбиваясь; во-вторых, чтобы река текла не в пологих берегах и чтобы по ней росли кусты, без чего охотник будет виден издалека и
утки никогда не подпустят его в меру.
Утка была ранена на расстоянии по крайней мере девяноста или ста шагов, ранена рикошетом, взмывшею от воды 4-го нумера дробинкой (ибо я стрелял в чирков вдвое ближе), улетала вместе со
стаей, как будто здоровая, и улетала довольно далеко; потом прилетела назад, села на прежнее место и умерла перед моими глазами.
По совершенному сходству в статях и отчасти даже в перьях должно полагать, что дворовые, или домашние,
утки произошли от породы кряковных; везде найти посреди пегих, разнопестрых, белых
стай русских
уток некоторых из них, совершенно схожих пером с дикими кряковными
утками и даже селезнями, а различающихся только какими-нибудь небольшими отступлениями найдется великое множество; с другими же дикими породами
уток дворовые, или русские, в величине и перьях сходства имеют гораздо менее.
Все породы
уток стаями, одна за другою, летят беспрестанно: в день особенно ясный высоко, но во дни ненастные и туманные, предпочтительно по зарям, летят низко, так что ночью, не видя их, по свисту крыльев различить многие из пород утиных.
На небольшую речку
утки, по многочисленности своей, уже не садятся, как бывало прежде, и я употреблял с пользою, даже в продолжение всего октября, следующее средство: я сбивал с широких прудов утиные
стаи ружейными выстрелами и не давал им садиться, когда они, сделав несколько кругов, опускались опять на середину пруда.
Весною
стаи кряковных
уток прилетают еще в исходе марта, ранее других утиных пород, кроме нырков; сначала летят огромными
стаями, полетом ровным и сильным, высоко над землею, покрытою еще тяжелою громадою снегов, едва начинающих таять.
Небольшие
стаи кряковных
уток окончательно разбиваются на пары, понимаются [То есть совокупляются] и делаются смирнее, особенно потому, что подрастет трава и
уткам прятаться в ней.
Разбившиеся утиные
стаи расплывутся по всей реке, и потому поднявшиеся
утки не улетят очень далеко, а только пересядут к передним, которые находятся от охотника подальше.
Ни весной, ни осенью я не замечал прилетных или отлетных
стай широконосок, но парами и в одиночку, как я уже и сказал, они попадаются часто, что довольно странно и что также замечено мною в серых
утках.
Недаром дано этой породе
уток собирательное имя: они появляются не очень рано весной, всегда огромными
стаями; не только в одиночку или попарно, но даже маленькими стайками я никогда их не встречал.
Осенью озеро ничего красивого не представляло. Почерневшая холодная вода била пенившеюся волной в песчаный берег с жалобным стоном, дул сильный ветер; низкие серые облака сползали непрерывною грядой с Рябиновых гор. По берегу ходили белые чайки. Когда экипаж подъезжал ближе, они поднимались с жалобным криком и уносились кверху. Вдали от берега сторожились
утки целыми
стаями. В осенний перелет озеро Черчеж было любимым становищем для
уток и гусей, — они здесь отдыхали, кормились и летели дальше.
Все берега полоев были усыпаны всякого рода дичью; множество
уток плавало по воде между верхушками затопленных кустов, а между тем беспрестанно проносились большие и малые
стаи разной прилетной птицы: одни летели высоко, не останавливаясь, а другие низко, часто опускаясь на землю; одни
стаи садились, другие поднимались, третьи перелетывали с места на место: крик, писк, свист наполнял воздух.
Странное дело, — эти почти бессмысленные слова ребенка заставили как бы в самом Еспере Иваныче заговорить неведомый голос: ему почему-то представился с особенной ясностью этот неширокий горизонт всей видимой местности, но в которой он однако погреб себя на всю жизнь; впереди не виделось никаких новых умственных или нравственных радостей, — ничего, кроме смерти, и разве уж за пределами ее откроется какой-нибудь мир и источник иных наслаждений; а Паша все продолжал приставать к нему с разными вопросами о видневшихся цветах из воды, о спорхнувшей целой
стае диких
уток, о мелькавших вдали селах и деревнях.
Стаи диких
уток прилетали иногда плескаться на его поверхности.
— Случайный ты мой, божий, кровинушка моя горячая, чистая, алмазная, ангельское перо легкое! Спит, — спи, ребенок, одень твою душеньку веселый сон, приснись тебе невестушка, первая раскрасавица, королевишна, богачка, купецкая дочь! А недругам твоим — не родясь издохнуть, а дружкам — жить им до ста лет, а девицы бы за тобой —
стаями, как
утки за селезнем!
Весь луг и кусты около реки утонули в вешних водах, и между Жуковом и тою стороной все пространство сплошь было занято громадным заливом, на котором там и сям вспархивали
стаями дикие
утки.
Бросив остальную
стаю, стрелки поплыли за ней; тогда
утка стала нырять.
Зарево охватило треть неба, блестит в церковном кресте и в стеклах господского дома, отсвечивает в реке и в лужах, дрожит на деревьях; далеко-далеко на фоне зари летит куда-то ночевать
стая диких
уток…
Стаи диких
уток, покрякивая и стуча крыльями, поднимались со своего ночлега и переносились с места на место.