Неточные совпадения
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах, с резными дверями и с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель
искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для любимой женщины.
Были тут и мастера кататься, щеголявшие
искусством, и учившиеся за креслами, с робкими неловкими движениями, и мальчики, и
старые люди, катавшиеся для гигиенических целей; все казались Левину избранными счастливцами, потому что они были тут, вблизи от нее.
Перечислил, по докладу Мережковского в «Религиозно-философском собрании», все грехи Толстого против религии, науки,
искусства, напомнил его заявление Льва, чтоб «затянули на
старом горле его намыленную петлю», и объяснил все это болезнью совести.
Отец его, провинциальный подьячий
старого времени, назначал было сыну в наследство
искусство и опытность хождения по чужим делам и свое ловко пройденное поприще служения в присутственном месте; но судьба распорядилась иначе. Отец, учившийся сам когда-то по-русски на медные деньги, не хотел, чтоб сын его отставал от времени, и пожелал поучить чему-нибудь, кроме мудреной науки хождения по делам. Он года три посылал его к священнику учиться по-латыни.
— Вот видите: мне хочется пройти с Марфенькой практически историю литературы и
искусства. Не пугайтесь, — поспешил он прибавить, заметив, что у ней на лице показался какой-то туман, — курс весь будет состоять в чтении и разговорах… Мы будем читать все,
старое и новое, свое и чужое, — передавать друг другу впечатления, спорить… Это займет меня, может быть, и вас. Вы любите
искусство?
Цветы искусственные и дичь с перьями напомнили мне
старую европейскую, затейливую кухню, которая щеголяла такими украшениями. Давно ли перестали из моркови и свеклы вырезывать фигуры, узором располагать кушанья, строить храмы из леденца и т. п.? Еще и нынче по местам водятся такие утонченности. Новейшая гастрономия чуждается украшений, не льстящих вкусу. Угождать зрению — не ее дело. Она презирает мелким
искусством — из окорока делать конфекту, а из майонеза цветник.
Сменив исправного и расторопного старосту, коим крестьяне его (по их привычке) были недовольны, поручил он управление села
старой своей ключнице, приобретшей его доверенность
искусством рассказывать истории.
Ударить по уху так, чтобы щелкнуло, точно хлопушкой, называлось на гимназическом жаргоне «дать фаца», и некоторые
старые гимназисты достигали в этом
искусстве значительного совершенства.
От могучей фигуры
старого художника над толпой неосмысленных малышей пронеслось, как вихрь, одушевление фанатической веры в свой предмет, в высшее значение
искусства…
Но это произошло лишь в части интеллигенции, большая часть ее продолжала жить
старыми материалистическими и позитивистическими идеями, враждебными религии, мистике, метафизике, эстетике и новым течениям в
искусстве, и такую установку считали обязательной для всех, кто участвует в освободительном движении и борется за социальную правду.
Бестужев пишет портреты, берет за них с купцов от 100 до 300. Кажется, можно бы подешевле брать за свободное
искусство. Бечаснов учит детей Анкудинова. М. Каз. воспитывает какую-то девицу за 1000 р. в год. Вот главные черты — прочее все по-старому.
Танцующих набралось довольно, пар до десяти, и две тому были причины: одна из них была та, что французская кадриль, как известно, нашим тяжеловатым северным натурам пришлась более подходящею, чем другие резвые танцы, — в ней все могли выхаживать —
старые и молодые, дрессированные в танцевальном
искусстве и недрессированные; второй причиной оказалось то обстоятельство, что мужчины средних лет успели уже сходить в буфет и, несколько воодушевившись там штритеровской водкой, подняли своих тяжеловесных дам с их седалищ.
В их же доме проживала
старая родственница с мужней стороны, девица Марфа Петровна; эта особа давно потеряла всякую надежду на личное счастье, поэтому занималась исключительно чужими делами и в этом достигла замечательного
искусства, так что попасть на ее острый язычок считалось в Белоглинском заводе большим несчастием вроде того, если бы кого продернули в газетах.
Старые наши выдумки к нам приползли с Востока, новые мы с грехом пополам с Запада перетащили, а мы все продолжаем толковать о русском самостоятельном
искусстве!
Он не обратил ни малейшего внимания на тот факт, что
старые законы
искусства, продолжая существовать в учебниках и преподаваться с гимназических и университетских кафедр давно уж, однако, потеряли святыню неприкосновенности в литературе и в публике.
Нет, надо бежать. Но как же уехать из Петербурга, не видав ничего, кроме нумера гостиницы и устричной залы Елисеева? Ведь есть, вероятно, что-нибудь и поинтереснее. Есть умственное движение, есть публицистика, литература,
искусство, жизнь. Наконец, найдутся
старые знакомые, товарищи, которых хотелось бы повидать…
Должно упомянуть, что за неделю до нашего отъезда была пущена в ход новая мельница. Увы, оправдались сомнения Болтуненка и других: вода точно шла тише по обводному каналу и не поднимала шести поставов; даже на два молола несравненно тише прежнего. Отец мой, разочарованный в
искусстве Краснова, прогнал его и поручил хоть кое-как поправить дело
старому мельнику.
Природа не
стареет, вместо увядших произведений своих она рождает новые;
искусство лишено этой вечной способности воспроизведения, возобновления, а между тем время не без следа проходит и над его созданиями.
Взволнованный своим переездом в Москву, горячим приемом моих
старых и новых приятелей, а всего более притихшей на время и с новою силою вспыхнувшей моей страстью к
искусству, взошел я на огромную, великолепную сцену Петровского театра, полную жизни, движения и людей, мелькавших, как тени, в полумраке, который сначала ослепил меня; гром музыки, пение хоров, пляски на празднике Вакха — все это вместе показалось мне чем-то волшебным.
Разбор этой «порчи вкуса» или видоизменения
старых условий
искусства в новые отвлек бы нас от «Горя от ума» и, пожалуй, привел бы к какому-нибудь другому, более безвыходному горю.
Был он
старый служака-зверь, умел берлоги строить и деревья с корнями выворачивать; следовательно, до некоторой степени и инженерное
искусство знал.
Но и он не чужд
искусству и поэзии. В период усиленных приемов «петуховки» он играет иногда на гитаре и поет
старые, диковинные, смешные романсы, каких теперь не поют уже лет тридцать.
— Отчего же, — говорю, — сударь,
искусства не постигать: это дело художество божественное, и у нас есть таковые любители из самых простых мужичков, что не только все школы, в чем, например, одна от другой отличаются в письмах: устюжские или новгородские, московские или вологодские, сибирские либо строгановские, а даже в одной и той же школе известных
старых мастеров русских рукомесло одно от другого без ошибки отличают.
Итак, родители ограничились тем, что выписали через какого-то корреспондента, печатно уверявшего в газетах о своей честности, какую-то мадам де Фуасье и какого-то мусье,
старого капитана австрийской службы Морица Иваныча Шевалье де Глейхенфельда, и поручили им учить детей всем наукам и
искусствам.
И вот среди этой мешанины пошлости, глупости, пройдошества, альфонсизма, хвастовства, невежества и разврата — поистине служила
искусству Андросова, такая чистая, нежная, красивая и талантливая. Теперь, став
старее, я понимаю, что она так же не чувствовала этой грязи, как белый прекрасный венчик цветка не чувствует, что его корни питаются черной тиной болота.
Наконец, и сама трагедия — эта форма наивысшего будто бы утверждения жизни — начинает по временам вызывать в Ницше «
старые сомнения о влиянии
искусства».
— Да так-с, — продолжал Лаптев, — глядя на вашу страсть, я чувствую, что у меня
старые пульсы заколотились. Что проку скрывать и молчать: я вам должен сказать, что вы мне напомнили мои юные годы, когда я на стенах углем рисовал и стаканы бил. Это, знаете, штука не бесстрашная — потому я с вами несколько дней и не говорил об
искусстве.
Он играл на органе с таким
искусством, что даже самые
старые монахи, у которых к концу жизни притупился слух, не могли удержать слез, когда из его кельи доносились звуки органа.
Все лето провел он около Химок, у
старого деревенского попа, получившего известность между немцами
искусством практически обучать иностранцев, ел с ним щи и кашу, болтал с двумя поповнами и вернулся хоть и с прежним акцентом, но с гораздо большим навыком.
— Наверху еще больше. Там новейшие мастера. А тут
старые. Все — русское
искусство. Видели по дороге, какая богатая коллекция ивановских этюдов?..
Золя заразился болезнью парижан, впрочем, очень культурной болезнью: страстью к предметам
искусства, ко всякому артистическому
старью.
Совершенно седой, с длинной, немного всклокоченной бородой,
старый годами, но удивительно юный душою, сохранивший весь пыл молодости в любви к
искусству.
Как-то так, роковым образом выходило, что начинал он мягко, ласково, с добрыми намерениями, называя себя
старым студентом, идеалистом, Дон-Кихотом, но незаметно для самого себя мало-помалу переходил на брань и клевету и, что удивительнее всего, самым искренним образом критиковал науку,
искусства и нравы, хотя вот уже двадцать лет прошло, как не прочел он ни одной книжки, не был нигде дальше губернского города и, в сущности, не знал, что происходит на белом свете.
Отрицательный, не творческий бунт против
старого, прекрасного, чистого
искусства бессилен и бесплоден, этот бунт легко превращается в варварский нигилизм.
Только я один угадал в
старом жонглере выдающегося артиста и был глубоко убежден, что он был чужд всякого обмана. Я высказал это ему вместе с удивлением к его
искусству Он был тронут отданной ему справедливостью. Таким образом, мы сделались друзьями и он мне скромно объяснил истинный секрет этого фокуса, непонятый толпой.
Стройная, гибкая блондинка, с той прирожденной грацией движений, не поддающейся
искусству, которая составляет удел далеко не многих представительниц прекрасного пола, с большими голубыми, глубокими, как лазуревое небо, глазами, блестящими как капли утренней росы, с правильными чертами миловидного личика, дышащими той детской наивностью, которая составляет лучшее украшение девушки-ребенка, она была кумиром своего отца и заставляет сильно биться сердца близких к ее отцу рыцарей, молодых и
старых.
Старая и вечная противоположность классического и романтического
искусства в XIX веке принимает новые формы.
В Вагнере есть какая-то фальшь, и в пути его есть что-то реакционное, так как он хочет достигнуть синтетического
искусства на почве
старой культуры и
старого религиозного сознания.
Стройная, гибкая блондинка, с той прирожденной грацией движений, не поддающейся
искусству, которая составляет удел далеко не многих представительниц прекрасного пола, с большими голубыми, глубокими, как лазуревое небо, глазами, блестящими, как капли утренней росы, с правильными чертами миловидного личика, дышащими той детской наивностью, которая составляет лучшее украшение девушки-ребенка, она была кумиром своего отца и заставляла сильно биться сердца близких к ее отцу рыцарей, молодых и
старых.
Мертвенна и лжива всякая реставрация
старого религиозного
искусства.
На мою уверенность в отсутствии тени плутовства в его
искусстве старый жонглер сказал мне...
Как достигали такой прелести изображения наши
старые мастера? — это осталось их тайной, которая и умерла вместе с ними и с их отверженным
искусством.
Но кризис культуры есть вместе с тем упадок культуры в ее
старых секулярных формах, упадок
искусства, философии и пр.
А потому критик решительно не хотел признать никаких замечательных достоинств в произведении, которым Фебуфис должен был прославить свою школу, и вдобавок унизил его тем, что стал объяснять овладевшее им направление его несвободным положением, всегда зависящим от страха и фавора; он называл дальнейшее служение
искусству в таком направлении «вредным», «ставил над художником крест» и давал ему совет, как самое лучшее по степени безвредности, «изображать по-старому голых женщин, которыми он открыл себе фортуну».
Его «война» с Трубецким есть своего рода орловская эпопея. Она не раз изображалась и в прозе, и в стихах, и даже в произведениях пластического
искусства. (В Орле тогда были карикатуристы: майор Шульц и В. Черепов.) Интереснее истории этой «войны» в
старом Орле, кажется, никогда ничего не происходило, и все, о чем ни доведется говорить из тогдашних орловских событий, непременно немножко соприкасается как-нибудь с этой «войной».