Неточные совпадения
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин
умрет со
смеху…
Вероятно, я на крыше и
умру, задохнусь от наслаждения и — шлеп с крыши на землю, — сказал Безбедов и засмеялся влажным, неприятно кипящим
смехом.
— Как, ты и это помнишь, Андрей? Как же! Я мечтал с ними, нашептывал надежды на будущее, развивал планы, мысли и… чувства тоже, тихонько от тебя, чтоб ты на
смех не поднял. Там все это и
умерло, больше не повторялось никогда! Да и куда делось все — отчего погасло? Непостижимо! Ведь ни бурь, ни потрясений не было у меня; не терял я ничего; никакое ярмо не тяготит моей совести: она чиста, как стекло; никакой удар не убил во мне самолюбия, а так, Бог знает отчего, все пропадает!
— К чему этот злой
смех и за что? Чем я заслужил его? Тем, что страстно люблю, глупо верю и рад
умереть за тебя…
— Да, какой-то дурачок, что, впрочем, не мешает ему стать мерзавцем. Я только была в досаде, а то бы
умерла вчера со
смеху: побледнел, подбежал, расшаркивается, по-французски заговорил. А в Москве Марья Ивановна меня о нем, как о гении, уверяла. Что несчастное письмо это цело и где-то находится в самом опасном месте — это я, главное, по лицу этой Марьи Ивановны заключила.
— Я рассмеюсь! Я
умру со
смеху! — печально сообщила она.
Ведь ему больно
умирать?» Параша со
смехом отвечала: «Нет, уж когда придется
умирать, то тут больно не бывает; тут человек уж ничего и не слышит и не чувствует.
— Дележка у них, этта, была! — говорит Стрелов, словно
умирая от
смеха.
Остроумно придумывая разные фигуры, он вместе с тем сейчас же принялся зубоскалить над Марфиным и его восторженным обожанием Людмилы, на что она не без досады возражала: «Ну, да, влюблена,
умираю от любви к нему!» — и в то же время взглядывала и на стоявшего у дверей Марфина, который, опершись на косяк, со сложенными, как Наполеон, накрест руками, и подняв, по своей манере, глаза вверх, весь был погружен в какое-то созерцательное состояние; вылетавшие по временам из груди его вздохи говорили, что у него невесело на душе; по-видимому, его более всего возмущал часто раздававшийся громкий
смех Ченцова, так как каждый раз Марфина при этом даже подергивало.
Максим смотрел на все спокойным оком. Не страшно было ему
умирать в муках; грустно было
умереть без меча, со связанными руками, и не слыхать в предсмертный час ни бранного окрика, ни ржания коней, а слышать лишь дикие песни да пьяный
смех своих мучителей.
Уродливая фигура земского, его отчаянный вид, всклоченная рыжая борода, растрепанные волосы — одним словом, вся наружность его казалась столь забавною казакам, что они,
умирая со
смеху, не слишком торопились исполнять приказание своего начальника. Один добрый Алексей сжалился над несчастным ярыжкою.
Мы оба с Ленским чуть не
умерли со
смеху.
Да от этого надобно
умереть со
смеху.
И увидел он в своих исканиях, что участь сынов человеческих и участь животных одна: как те
умирают, так
умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом. И понял царь, что во многой мудрости много печали, и кто умножает познание — умножает скорбь. Узнал он также, что и при
смехе иногда болит сердце и концом радости бывает печаль. И однажды утром впервые продиктовал он Елихоферу и Ахии...
— Где там, матушка,
умер? Притворяется, а сам как
смехом не пырскнет.
— Вы сами
умрете со
смеха, — продолжал Масуров, утирая выступившие от
смеха на глазах слезы.
— Тут он представил, как пьяный муж барахтается руками, и сам снова захохотал во все горло, но слушатели его не
умерли со
смеха и даже не улыбнулись: Лизавета Васильевна только покачала головой, а Павел еще более нахмурился.
Соль, эпиграмма, сатира, этот разговорный стих, кажется, никогда не
умрут, как и сам рассыпанный в них острый и едкий, живой русский ум, который Грибоедов заключил, как волшебник духа какого-нибудь, в свой замок, и он рассыпается там злобным
смехом.
Пустились мы с Иваном Афанасьевичем в обратный путь; Кузьма сидел со мною и тут-то он мне порассказал, какой ему показался Петербург! Это чудеса. Я
умирал со
смеху. Он обо всем судил превратно и иначе, нежели я. Когда проезжали через Тулу, я не забыл его подразнить услужливым хозяином; а Кузьма сердился и ругал его всячески.
Вот игра: это
умереть надобно со
смеху!
Павел Григ<орич>. Вон скорей из моего дома! и не смей воротиться, пока не
умрет моя бедная супруга. (Со
смехом) Посмотрим, скоро ли ты придешь? Посмотрим, настоящая ли болезнь, ведущая к могиле, или неловкая хитрость наделала столько шуму и заставила тебя забыть почтение и обязанность! Теперь ступай! Рассуди хорошенько о своем поступке, припомни, чтó ты говорил — и тогда, тогда, если осмелишься, покажись опять мне на глаза! (Злобно взглянув на сына, уходит и запирает двери за собою.)
И он так расхваливал маленькую и плохонькую Сербию, что все
умирали со
смеху и нарочно дразнили его.
Кате стало весело, и
смех неудержимо забился в груди: да неужели это, правда, смерть? И неужели бывает так смешно
умирать? Она хохотала, острила, рассказывала смешные вещи. И что-то легкое было во всем теле, поднимавшее от земли, и с смеющимся интересом она ждала: десяток сильных мужчин окружит ее; поведут куда-то, наставят ружья на нее. И им не будет стыдно…
И мы обе, и тетка и племянница, полные веселья и жизненного задора,
умирали со
смеху.
Это серьезнейшим образом. Долго потом все с любовным
смехом вспоминали, как бабушка выходила к сыновьям и извинялась, что не
умерла.
— Вот вплотную подойдет к вам человек, подойдет и спросит: не хочу я жить, — почему мне не
умереть? И ответьте ему так, чтобы это не было фразой. На что же мы вообще можем ответить, если не можем ответить на это? А ведь, казалось бы, ответить нужно так, чтоб ясная убедительность ответа покоряла легко и сразу, нужно ответить с недоумевающим
смехом, — как можно было об этом даже спрашивать…
Чтобы не
умереть со
смеху, глядя на него, надобно было запастись всею немецкою флегмой и всем модным современным пристрастием к Олимпу на образец французский.
— Не спрашивай меня, как он
умер, — прибавила Анжель. — Тебе не нужно знать этого. Ты его никогда не знала, так же как и он тебя никогда не видел. Он
умер еще до твоего рождения. Он искупил свою вину легче, чем я! — заключила она со злобным
смехом, в приливе жажды мести, которую сама смерть не могла утолить.
— Королева! — сказала девочка дрожащим голосом. — Выслушай меня: ты тут танцуешь и веселишься, а там, в саду,
умирает твоя служанка. Нехорошо это, королева! Ведь твоя служанка сказала правду. Нельзя веселиться, когда делаешь зло своему ближнему. Прикажи освободить несчастную девушку, и тогда пускай снова играет музыка, танцуют пары и звучит веселый
смех твоих гостей, королева! Нехороша та повелительница, которая так жестоко наказывает за правдивое слово.
Павлуша ты мой, Павлушенька! Мальчик ты мой неоцененный, братик мой миленький! Был ты мне чужой, и мало я ласкал тебя, не знал, что
умрешь ты, не поживши, а теперь на что тебе мои горькие слезы. Где твои кроткие серые глаза, твой
смех нерешительный, твои усики, над которыми мы смеялись? Убит, и никак я не пойму, что это значит, что это значит. Убит!
Но без отзвука, как камень в бездонную пропасть, падал и тут же
умирал одинокий
смех, и еще кривился усмешкою рот, когда в глазах ее уже нарастал холодный страх.