Неточные совпадения
— Мы рады и таким!
Бродили долго по́ саду:
«Затей-то!
горы, пропасти!
И пруд опять… Чай, лебеди
Гуляли по пруду?..
Беседка… стойте! с надписью!..»
Демьян, крестьянин грамотный,
Читает по
складам.
«Эй, врешь!» Хохочут странники…
Опять — и то же самое
Читает им Демьян.
(Насилу догадалися,
Что надпись переправлена:
Затерты две-три литеры.
Из слова благородного
Такая вышла дрянь...
— Отступали из Галиции, и все время по дороге хлеб
горел: мука, крупа,
склады провианта
горели, деревни — все
горело! На полях хлеба вытоптали мы неисчислимо! Господи же боже наш! Какая причина разрушению жизни?
— Какая же здесь окраина? Рядом — институт благородных девиц, дальше — на
горе — военные
склады, там часовые стоят. Да и я — не одна, — дворник, горничная, кухарка. Во флигеле — серебряники, двое братьев, один — женатый, жена и служит горничной мне. А вот в женском смысле — одна, — неожиданно и очень просто добавила Марина.
— Привел господь в шестьдесят первый раз приехать на Ирбит, — говорил богобоязливо седой, благообразный старик из купцов старинного покроя; он высиживал свою пару чая с каким-то сомнительным господином поношенного аристократического
склада. — В
гору идет ярмарка-матушка… Умножается народ!
Сзади, точно исполинский костер,
горел лесной
склад.
На повороте около
склада Бобров заметил даму в амазонке, спускавшуюся с
горы на крупной гнедой лошади, и следом за нею — всадника на маленьком белом киргизе.
Когда она садилась в сани, был седьмой час вечера. Окна во всех корпусах были ярко освещены, и оттого на громадном дворе казалось очень темно. У ворот и далеко в глубине двора, около
складов и рабочих бараков
горели электрические фонари.
Ну-с, так вот, в материальных
складах материй этих, лионского бархату, аглицких разных шелков…
горы…
Цирельман и его жена Этля — старая не по летам женщина, изможденная
горем и голодной, бродячей жизнью — были бездетны. Они жили на краю местечка, снимая угол у вдовы сапожника, которая, в свою очередь, нанимала за два рубля целую комнату, переделанную из яичного
склада. В огромной и пустой, как сарай, комнате, вымазанной голубой известкой, стояли прямо на земляном полу не отгороженные никакими занавесками две кровати: у одной стены помещалась вдова с четырехлетней девочкой, а у другой — Цирельман с женой.
По ночам, когда она спала, ей снились целые
горы досок и теса, длинные бесконечные вереницы подвод, везущих лес куда-то далеко за город; снилось ей, как целый полк двенадцатиаршинных, пятивершковых бревен стоймя шел войной на лесной
склад, как бревна, балки и горбыли стукались, издавая гулкий звук сухого дерева, все падало и опять вставало, громоздясь друг на друга...
Когда рыбный караван приходит к Макарью, ставят его вверх по реке, на Гребновской пристани, подальше ото всего, чтоб не веяло на ярманку и на другие караваны душком «коренной». Баржи расставляются в три либо в четыре ряда, глядя по тому, сколь велик привоз. На караван ездят только те, кому дело до рыбы есть. Поглядеть на вонючие рыбные
склады в несколько миллионов пудов из одного любопытства никто не поедет — это не чай, что
горами навален вдоль Сибирской пристани.
Теперь"В путь-дорогу"в продаже не найдешь. Экземпляры вольфовского издания или проданы, или
сгорели в
складах. Первое отдельное издание из"Библиотеки"в 1864 году давно разошлось. Многие мои приятели и знакомые упрекали меня за то, что я не забочусь о новом издании… Меня смущает то, что роман так велик: из всех моих вещей — самый обширный; в нем до 64 печатных листов.
Палтусов загляделся на одну из боковых главок. Весело у него стало на сердце. Деньги, хоть и небольшие, есть, лежат вон там, наверху, связи растут, охоты и выдержки немало… двадцать восемь лет, воображение играет и поможет ему найти теплое место в тени громадных
гор из хлопка и миткаля, промежду миллионного
склада чая и невзрачной, но денежной лавчонкщ серебряника-менялы.
— Что! Японцы прорвали центр, Суятунь
горит. Здесь велено заготовить керосину, чтоб при первом приказе зажечь все
склады. Контроль, казначейство и обозы второго разряда переводятся на север…
Бросались орудия и обозы,
горели назади миллионные
склады, а эту ненужную, увечную лошаденку тащили, спасали — и, конечно, спасут.
А на станциях высились огромные
склады фуража и провианта. Рядами тянулись огромные «бунты» чумизной и рисовой соломы, по тридцать тысяч пудов каждый; желтели
горы жмыхов, блестели циновки зернохранилищ, доверху наполненных ячменем, каолином и чумизою. Но получить оттуда что-нибудь было очень не легко. Мне рассказывал один офицер-стрелок. Он дрожал от бешенства и тряс сжатыми кулаками.