Неточные совпадения
Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница! Дела мои принудили меня жить несколько лет в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня
удовольствия иметь о вас известии. Я теперь в Москве, прожив несколько лет в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию состояние свое
сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч рублей доходу…»
— Откуда я? — отвечал он на вопрос жены посланника. — Что же
делать, надо признаться. Из Буфф. Кажется, в сотый раз, и всё с новым
удовольствием. Прелесть! Я знаю, что это стыдно; но в опере я сплю, а в Буффах до последней минуты досиживаю, и весело. Нынче…
Это говорилось с тем же
удовольствием, с каким молодую женщину называют «madame» и по имени мужа. Неведовский
делал вид, что он не только равнодушен, но и презирает это звание, но очевидно было, что он счастлив и держит себя под уздцы, чтобы не выразить восторга, не подобающего той новой, либеральной среде, в которой все находились.
Она послушала его, притворяясь, что ищет, чтобы
сделать ему
удовольствие, излазила кочкарник и вернулась к прежнему месту и тотчас же опять почувствовала их.
— Ты ведь не признаешь, чтобы можно было любить калачи, когда есть отсыпной паек, — по твоему, это преступление; а я не признаю жизни без любви, — сказал он, поняв по своему вопрос Левина. Что ж
делать, я так сотворен. И право, так мало делается этим кому-нибудь зла, а себе столько
удовольствия…
— По крайней мере, если придется ехать, я буду утешаться мыслью, что это
сделает вам
удовольствие… Гриша, не тереби, пожалуйста, они и так все растрепались, — сказала она, поправляя выбившуюся прядь волос, которою играл Гриша.
— Может быть; но ведь это такое
удовольствие, какого я в жизнь свою не испытывал. И дурного ведь ничего нет. Не правда ли? — отвечал Левин. — Что же
делать, если им не нравится. А впрочем, я думаю, что ничего. А?
— Ах, Боже мой, это было бы так глупо! — сказала Анна, и опять густая краска
удовольствия выступила на ее лице, когда она услыхала занимавшую ее мысль, выговоренную словами. — Так вот, я и уезжаю,
сделав себе врага в Кити, которую я так полюбила. Ах, какая она милая! Но ты поправишь это, Долли? Да!
Только первое время, пока карета выезжала из ворот клуба, Левин продолжал испытывать впечатление клубного покоя,
удовольствия и несомненной приличности окружающего; но как только карета выехала на улицу и он почувствовал качку экипажа по неровной дороге, услыхал сердитый крик встречного извозчика, увидел при неярком освещении красную вывеску кабака и лавочки, впечатление это разрушилось, и он начал обдумывать свои поступки и спросил себя, хорошо ли он
делает, что едет к Анне.
— Так так-то, мой друг. Надо одно из двух: или признавать, что настоящее устройство общества справедливо, и тогда отстаивать свои права; или признаваться, что пользуешься несправедливыми преимуществами, как я и
делаю, и пользоваться ими с
удовольствием.
— Ну, нечего с вами
делать, извольте! Убыток, да уж нрав такой собачий: не могу не доставить
удовольствия ближнему. Ведь, я чай, нужно и купчую совершить, чтоб все было в порядке.
— Спутать, спутать, — и ничего больше, — отвечал философ, — ввести в это дело посторонние, другие обстоятельства, которые запутали <бы> сюда и других,
сделать сложным — и ничего больше. И там пусть приезжий петербургский чиновник разбирает. Пусть разбирает, пусть его разбирает! — повторил он, смотря с необыкновенным
удовольствием в глаза Чичикову, как смотрит учитель ученику, когда объясняет ему заманчивое место из русской грамматики.
— Ну, пожалуйста… отчего ты не хочешь
сделать нам этого
удовольствия? — приставали к нему девочки. — Ты будешь Charles, или Ernest, или отец — как хочешь? — говорила Катенька, стараясь за рукав курточки приподнять его с земли.
Турка подъехал к острову, остановился, внимательно выслушал от папа подробное наставление, как равняться и куда выходить (впрочем, он никогда не соображался с этим наставлением, а
делал по-своему), разомкнул собак, не спеша второчил смычки, сел на лошадь и, посвистывая, скрылся за молодыми березками. Разомкнутые гончие прежде всего маханиями хвостов выразили свое
удовольствие, встряхнулись, оправились и потом уже маленькой рысцой, принюхиваясь и махая хвостами, побежали в разные стороны.
Если же кто и производил обыск и ревизовку, то
делал это большею частию для своего собственного
удовольствия, особливо если на возу находились заманчивые для глаз предметы и если его собственная рука имела порядочный вес и тяжесть.
Вожеватов. Не разорюсь, Мокий Парменыч! Что ж
делать, за
удовольствия платить надо: они даром не достаются; а бывать у них в доме большое
удовольствие.
Паратов. Это
делает тебе честь, Робинзон. Но ты не по времени горд. Применяйся к обстоятельствам, бедный друг мой! Время просвещенных покровителей, время меценатов прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится, в полном смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и в бочке с горы, для собственного
удовольствия, прокатят — на какого Медичиса нападешь. Не отлучайся, ты мне нужен будешь!
Она надела на него красную рубашечку с галуном на вороте, причесала его волосики и утерла лицо: он дышал тяжело, порывался всем телом и подергивал ручонками, как это
делают все здоровые дети; но щегольская рубашечка, видимо, на него подействовала: выражение
удовольствия отражалось на всей его пухлой фигурке.
Самгин смотрел на нее с
удовольствием и аппетитом, улыбаясь так добродушно, как только мог. Она — в бархатном платье цвета пепла, кругленькая, мягкая. Ее рыжие, гладко причесанные волосы блестели, точно красноватое, червонное золото; нарумяненные морозом щеки, маленькие розовые уши, яркие, подкрашенные глаза и ловкие, легкие движения — все это
делало ее задорной девчонкой, которая очень нравится сама себе, искренно рада встрече с мужчиной.
Рассказал Дронов с
удовольствием, почти не угашая улыбку на скуластом лице, и Самгин должен был отметить, что эта улыбка
делает топорное лицо нянькина внука мягче, приятней.
— Я — не крестьянин, господа мне ничего худого не
сделали, если вы под господами понимаете помещиков. А вот купцы, — купцов я бы уничтожил. Это — с
удовольствием!
Ольга, как всякая женщина в первенствующей роли, то есть в роли мучительницы, конечно, менее других и бессознательно, но не могла отказать себе в
удовольствии немного поиграть им по-кошачьи; иногда у ней вырвется, как молния, как нежданный каприз, проблеск чувства, а потом, вдруг, опять она сосредоточится, уйдет в себя; но больше и чаще всего она толкала его вперед, дальше, зная, что он сам не
сделает ни шагу и останется неподвижен там, где она оставит его.
Как теперь вдруг все отнять?.. Да притом в этом столько… столько занятия…
удовольствия, разнообразия… жизни… Что она вдруг станет
делать, если не будет этого? И когда ей приходила мысль бежать — было уже поздно, она была не в силах.
— Как — за что? — сказала она. — Я хотела тебе
удовольствие сделать…
—
Сделай бабушке
удовольствие, поезжай! — прибавила Татьяна Марковна.
Он ничем не мог
сделать ей больше
удовольствия. Она весело побежала вперед, отворяя ему двери, обращая его внимание на каждую мелочь, болтая, прыгая, напевая.
— Выпейте: готова! — сказал он, наливая рюмку и подвигая к Райскому. Тот выпил ее медленно, без
удовольствия, чтоб только
сделать компанию собеседнику.
А не в рабочей сфере — повыше, где у нас дело, которое бы каждый
делал, так сказать, облизываясь от
удовольствия, как будто бы ел любимое блюдо?
— А вы
сделайте мне
удовольствие, не зовите меня.
— У меня никаких расчетов нет: я
делаю это от… от… для
удовольствия.
— Икру? Даже затрясся весь, как увидал! А это что? — с новым
удовольствием заговорил он, приподнимая крышки серебряных блюд, одну за другой. — Какая вы кокетка, Полина Карповна: даже котлетки без папильоток не можете кушать! Ах, и трюфли — роскошь юных лет! — petit-fours, bouchees de dames! Ax, что вы хотите со мной
делать? — обратился он к ней, потирая от
удовольствия руки — Какие замыслы у вас?
Искра
удовольствия мелькнула в глазах Версилова: кажется, он сомневался и думал, что я захочу
делать жесты. Он успокоился.
Когда я выговорил про даму, что «она была прекрасна собою, как вы», то я тут схитрил: я
сделал вид, что у меня вырвалось нечаянно, так что как будто я и не заметил; я очень знал, что такая «вырвавшаяся» похвала оценится выше женщиной, чем какой угодно вылощенный комплимент. И как ни покраснела Анна Андреевна, а я знал, что ей это приятно. Да и даму эту я выдумал: никакой я не знал в Москве; я только чтоб похвалить Анну Андреевну и
сделать ей
удовольствие.
— Приходите ко мне, если захотите, — сказал он. — Я имею теперь работу и занят, но вы
сделаете мне
удовольствие.
И глупая веселость его и французская фраза, которая шла к нему как к корове седло,
сделали то, что я с чрезвычайным
удовольствием выспался тогда у этого шута. Что же до Васина, то я чрезвычайно был рад, когда он уселся наконец ко мне спиной за свою работу. Я развалился на диване и, смотря ему в спину, продумал долго и о многом.
— Если бы вы захотели мне
сделать особенное
удовольствие, — громко и открыто обратился он ко мне, выходя от князя, — то поедемте сейчас со мною, и я вам покажу письмо, которое сейчас посылаю к Андрею Петровичу, а вместе и его письмо ко мне.
Наконец пора было уходить. Сейоло подал нам руку и ласково кивнул головой. Я взял у него портрет и отдал жене его,
делая ей знак, что оставляю его ей в подарок. Она, по-видимому, была очень довольна, подала мне руку и с улыбкой кивала нам головой. И ему понравилось это. Он, от
удовольствия, привстал и захохотал. Мы вышли и поблагодарили джентльменов.
Адмирал предложил тост: «За успешный ход наших дел!» Кавадзи, после бокала шампанского и трех рюмок наливки, положил голову на стол, пробыл так с минуту, потом отряхнул хмель, как сон от глаз, и быстро спросил: «Когда он будет иметь
удовольствие угощать адмирала и нас в последний раз у себя?» — «Когда угодно, лишь бы это не
сделало ему много хлопот», — отвечено ему.
Эта тонкая лесть и вся изящно-роскошная обстановка жизни в доме генерала
сделали то, что Нехлюдов весь отдался
удовольствию красивой обстановки, вкусной пищи и легкости и приятности отношений с благовоспитанными людьми своего привычного круга, как будто всё то, среди чего он жил в последнее время, был сон, от которого он проснулся к настоящей действительности.
Все жили только для себя, для своего
удовольствия, и все слова о Боге и добре были обман. Если же когда поднимались вопросы о том, зачем на свете всё устроено так дурно, что все
делают друг другу зло и все страдают, надо было не думать об этом. Станет скучно — покурила или выпила или, что лучше всего, полюбилась с мужчиной, и пройдет.
И он еще больше, чем на службе, чувствовал, что это было «не то», а между тем, с одной стороны, не мог отказаться от этого назначения, чтобы не огорчить тех, которые были уверены, что они
делают ему этим большое
удовольствие, а с другой стороны, назначение это льстило низшим свойствам его природы, и ему доставляло
удовольствие видеть себя в зеркале в шитом золотом мундире и пользоваться тем уважением, которое вызывало это назначение в некоторых людях.
— Видно, и вправду, касатка, — говорила она, — правду-то боров сжевал.
Делают, что хотят. Матвеевна говорит: ослобонят, а я говорю: нет, говорю, касатка, чует мое сердце, заедят они ее, сердешную, так и вышло, — говорила она, с
удовольствием слушая звук своего голоса.
Всё шло без задержек, скоро и не без торжественности, и эта правильность, последовательность и торжественность, очевидно, доставляли
удовольствие участвующим, подтверждая в них сознание, что они
делают серьезное и важное общественное дело. Это чувство испытывал и Нехлюдов.
И он женился тоже преимущественно потому, что, отказавшись, он оскорбил бы,
сделал бы больно и желавшей этого брака невесте и тем, кто устраивал этот брак, и потому, что женитьба на молодой, миловидной, знатной девушке льстила его самолюбию и доставляла
удовольствие.
Привалов с
удовольствием сделал несколько глотков из своей кружки — квас был великолепен; пахучая струя княженики так и ударила его в нос, а на языке остался приятный вяжущий вкус, как от хорошего шампанского.
— А все-таки, знаете, Сергей Александрыч, я иногда страшно скучаю, — говорила Зося, когда Хина вышла из коша. — Вечное безделье, вечная пустота… Ну, скажите, что будет
делать такая барышня, как я? Ведь это прозябание, а не жизнь. Так что даже все
удовольствия отравлены сознанием собственной ненужности.
И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки
сделал гору, — знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большого
удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной…
Он с видимым
удовольствием обращался к Григорию, отвечая, в сущности, на одни лишь вопросы Федора Павловича и очень хорошо понимая это, но нарочно
делая вид, что вопросы эти как будто задает ему Григорий.
Вечером, после ужина, я пошел посмотреть, что он
делает. Дерсу сидел, поджав под себя ноги, и курил трубку. Мне показалось у него так уютно, что я не мог отказать себе в
удовольствии погреться у огня и поговорить с ним за кружкой чая.
Да и Кирсанов мог, положа руку на сердце, сказать, что он
делает свою штуку в
удовольствие себе: он радовался на свое искусство и молодечество.