Неточные совпадения
Самгин
сел на нары. Свет падал в камеру из квадратного окна под потолком, падал мутной
полосой, оставляя стены в сумраке. Тагильский
сел рядом и тихонько спросил Самгина...
В саду стало тише, светлей, люди исчезли, растаяли; зеленоватая
полоса лунного света отражалась черною водою пруда, наполняя сад дремотной, необременяющей скукой. Быстро подошел человек в желтом костюме,
сел рядом с Климом, тяжко вздохнув, снял соломенную шляпу, вытер лоб ладонью, посмотрел
на ладонь и сердито спросил...
На дачу он приехал вечером и пошел со станции обочиной соснового леса, чтоб не идти песчаной дорогой: недавно по ней провезли в
село колокола, глубоко измяв ее людями и лошадьми. В тишине идти было приятно, свечи молодых сосен курились смолистым запахом, в просветах между могучими колоннами векового леса вытянулись по мреющему воздуху красные
полосы солнечных лучей, кора сосен блестела, как бронза и парча.
Все алюминий и хрусталь; по средней
полосе широких столов расставлены вазы с цветами, блюда уж
на столе, вошли работающие, все
садятся за обед, и они, и готовившие обед.
Солнце
садилось великолепно. Наполовину его уж не было видно, и
на краю запада разлилась широкая золотая
полоса. Небо было совсем чистое, синее; только немногие облака, легкие и перистые, плыли вразброд, тоже пронизанные золотом. Тетенька сидела в креслах прямо против исчезающего светила, крестилась и старческим голоском напевала: «Свете тихий…»
Выйдя
на намывную
полосу прибоя, я повернул к биваку. Слева от меня было море, окрашенное в нежнофиолетовые тона, а справа — темный лес. Остроконечные вершины елей зубчатым гребнем резко вырисовывались
на фоне зари, затканной в золото и пурпур. Волны с рокотом набегали
на берег, разбрасывая пену по камням. Картина была удивительно красивая. Несмотря
на то, что я весь вымок и чрезвычайно устал, я все же
сел на плавник и стал любоваться природой. Хотелось виденное запечатлеть в своем мозгу
на всю жизнь.
—
Садись рядом! — сказал Сизов, подвигаясь
на лавке. Послушно
села, оправила платье, взглянула вокруг. Перед глазами у нее слитно поплыли какие-то зеленые и малиновые
полосы, пятна, засверкали тонкие желтые нити.
…Ночь, ярко светит луна, убегая от парохода влево, в луга. Старенький рыжий пароход, с белой
полосой на трубе, не торопясь и неровно шлепает плицами по серебряной воде, навстречу ему тихонько плывут темные берега, положив
на воду тени, над ними красно светятся окна изб, в
селе поют, — девки водят хоровод, и припев «ай-люли» звучит, как аллилуйя…
Удивленный и грустный, он ушел с палубы наверх, к штурвалу,
сел там и стал с обидой задумчиво смотреть
на синий берег и зубчатую
полосу леса.
До Кумыша чусовское население можно назвать горнозаводским, за исключением некоторых деревень, где промышляют звериной или рыбной ловлей; ниже начинается сельская
полоса — с полями, нивами и поемными лугами. Несколько
сел чисто русского типа, с рядом изб и белой церковью в центре, красиво декорируют реку; иногда такое
село, поставленное
на крутом берегу, виднеется верст за тридцать.
Они пошли дальше вверх по реке и скоро скрылись из виду. Кучер-татарин
сел в коляску, склонил голову
на плечо и заснул. Подождав минут десять, дьякон вышел из сушильни и, снявши черную шляпу, чтобы его не заметили, приседая и оглядываясь, стал пробираться по берегу меж кустами и
полосами кукурузы; с деревьев и с кустов сыпались
на него крупные капли, трава и кукуруза были мокры.
Положив
на скамью мёртвые ноги бывшего хозяина, Тихон сплюнул, снова
сел, тыкая рукою в шапку, в руке его что-то блестело. Артамонов присмотрелся: это игла, Тихон в темноте ушивал шапку, утверждая этим своё безумие. Над ним мелькала серая, ночная бабочка. В саду, в воздухе вытянулись три
полосы жёлтого света, и чей-то голос далеко, но внятно сказал...
Жарко, хотя солнце уже опускалось к западу. Широким свитком развернулось предо мною все пережитое в этом
селе — как будто красками написано
на полосе реки. Грустно было мне. Но скоро одолела усталость, и я крепко заснул.
Гора уже давным-давно закрыла собою дорогу
села; во все стороны
на необозримый кругозор открывались черные поля, смоченные дождями; редко-редко мелькала вдалеке
полоса соснового леса или деревушка; дорога то и дело перемежалась проселками.
Мартьянов тяжело завозился
на земле, встал, посмотрел
на полосы света, исходившего из двери и окон ночлежки, качнул головой и молча
сел рядом с ротмистром.
— Может быть, — отвечал доктор,
садясь на стул в углу комнаты так, чтобы видеть больного, который быстро ходил из угла в угол, шлепая огромными туфлями конской кожи и размахивая полами халата из бумажной материи с широкими красными
полосами и крупными цветами. Сопровождавшие доктора фельдшер и надзиратель продолжали стоять навытяжку у дверей.
Уже заходило солнце, синяя
полоса колыхалась над лесом и рекою. Из-под ног во все стороны скакали серые сверчки, воздух гудел от множества мух, слепней и ос. Сочно хрустела трава под ногою, в реке отражались красноватые облака, он
сел на песок, под куст, глядя, как, морщась, колеблется вода, убегая вправо от него тёмно-синей
полосой, и как, точно
на шёлке, блестят
на ней струи.
Половина тёмно-синего неба была густо засеяна звёздами, а другая, над полями, прикрыта сизой тучей. Вздрагивали зарницы, туча
на секунду обливалась красноватым огнём. В трёх местах
села лежали жёлтые
полосы света — у попа, в чайной и у лавочника Седова; все эти три светлые пятна выдвигали из тьмы тяжёлое здание церкви, лишённое ясных форм. В реке блестело отражение Венеры и ещё каких-то крупных звёзд — только по этому и можно было узнать, где спряталась река.
Затем он
садился на полозья розвален, отирал рукавом рубахи пот и кровь с лица и замирал в усталой позе, тупо глядя
на стену дома, грязную, с облезлою штукатуркой и с разноцветными
полосами красок, — маляры Сучкова, возвращаясь с работы, имели обыкновение чистить кисти об эту часть стены.
И Ровнедь минули, и Щербинскую гору, что так недавно еще красовалась вековыми дубовыми рощами, попавшими под топор промышленника, либо расхищенными людом, охочим до чужого добра. Река заворотила вправо; высокий, чернеющий чапыжником нагорный берег как бы исполинской подковой огибал реку и темной
полосой отражался
на ее зеркальной поверхности. Солнце еще не
село, но уж потонуло в тучах пыли, громадными клубами носившейся над ярманкой. В воздухе засвежело; Татьяна Андревна и девицы приукутались.
К тому же земли от
села пошли клином в одну сторону, и
на работу в дальние
полосы приходится ездить верст за десяток и дальше, оттого заполья и не знали сроду навоза, оттого и хлеб
на них плохо родился.
Он сидел в своем кресле перед столом, заваленным книгами, и не исчез, как тогда, но остался. Сквозь опущенные драпри в комнату пробивался красноватый свет, но ничего не освещал, и он был едва виден. Я
сел в стороне от него
на диване и начал ждать. В комнате было тихо, а оттуда приносился ровный гул, трещание чего-то падающего и отдельные крики. И они приближались. И багровый свет становился все сильнее, и я уже видел в кресле его: черный, чугунный профиль, очерченный узкой красною
полосой.
Постояв немного; они, ни слова не говоря друг другу, выходят из
села и глядят
на темную
полосу леса. Всё небо над лесом усеяно движущимися черными точками — это грачи летят
на ночлег… Снег, кое-где белеющий
на темно-бурой пашне, слегка золотится от солнца.
Подгорин взошел по лестнице
на площадку и
сел. Тотчас за забором была межевая канава с валом, а дальше было поле, широкое, залитое лунным светом. Подгорин знал, что как раз прямо, верстах в трех от усадьбы, был лес, и теперь ему казалось, что он видит вдали темную
полосу. Кричали перепела и дергачи; и изредка со стороны леса доносился крик кукушки, которая тоже не спала.
Три совершенно разные картины открывались перед взором из этих окон, прорезанных в толстых стенах и образующих как бы еще три маленьких комнатки, каждая глубиною в два аршина. С одной стороны темный лес тянулся, теряясь
на краю горизонта, целое море зелени, колеблемое порывами ветра; с другой — поля, луга и длинная серебристая
полоса реки; наконец, посредине,
на довольно значительном расстоянии, мелькали церковь и избы
села Покровского.
Солнце
село,
на востоке появилась серо-лиловая
полоса с слабо-пурпуровым краем — первая тень надвигающейся ночи. Золотистый запад бледнел,
полоса на востоке темнела и росла; а вместе с этим вокруг становилось все тише и людей
на полях попадалось все меньше. Дойдя до четверти неба, надвигавшаяся с востока тень слилась с вдруг потемневшим небом, и
на нем замигали звезды.