Неточные совпадения
Сердце мое облилось кровью; пополз я
по густой траве вдоль
по оврагу, — смотрю: лес кончился, несколько казаков выезжает из него на
поляну, и вот выскакивает прямо к ним мой Карагёз: все кинулись за ним с криком; долго, долго они за ним гонялись, особенно один раза два чуть-чуть не накинул ему на шею аркана; я задрожал, опустил глаза и начал молиться.
И снится чудный сон Татьяне.
Ей снится, будто бы она
Идет
по снеговой
поляне,
Печальной мглой окружена;
В сугробах снежных перед нею
Шумит, клубит волной своею
Кипучий, темный и седой
Поток, не скованный зимой;
Две жердочки, склеены льдиной,
Дрожащий, гибельный мосток,
Положены через поток:
И пред шумящею пучиной,
Недоумения полна,
Остановилася она.
Там были все наши. Но что это они делают?
По поляне текла та же мутная речка, в которую мы въехали. Здесь она дугообразно разлилась
по луговине, прячась в густой траве и кустах. Кругом росли редкие пальмы. Трое или четверо из наших спутников, скинув пальто и жилеты, стояли под пальмами и упражнялись в сбивании палками кокосовых орехов. Усерднее всех старался наш молодой спутник
по Капской колонии, П. А. Зеленый, прочие стояли вокруг и смотрели, в ожидании падения орехов. Крики и хохот раздавались
по лесу.
А кучер все мчал да мчал меня, то
по глухим переулкам, с бледными, но чистыми хижинами,
по улицам, то опять
по полянам,
по плантациям. Из-за деревьев продолжали выглядывать идиллии в таких красках, какие, конечно, не снились самому отцу Феокриту. Везде толпы; на балконах множество голов.
Приятная дрожь охватит всего, когда в такое утро выйдешь из теплой комнаты на улицу, а там заскрипят полозья, замелькает
по сторонам бесконечная снежная
поляна; в небе чуть-чуть мигают звездочки, позванивает колокольчик под дугой…
Местность была поразительно однообразна:
поляны, перелески, овраги, кусты, отдельные деревья и валежник на земле — все это было так похоже друг на друга, что
по этим предметам никак нельзя было ориентироваться.
Река Синанца течет
по продольной долине между Сихотэ-Алинем и хребтом, ему параллельным. Она длиной около 75 км и шириной до 30 м. За скалистой сопкой сначала идут места открытые и отчасти заболоченные. Дальше
поляна начинает возвышаться и незаметно переходит в террасу, поросшую редким лиственным лесом. Спустившись с нее, мы прошли еще с полкилометра и затем вступили в роскошный лес.
Утром 11 сентября погода как будто немного изменилась к лучшему. Чтобы не терять напрасно время, мы собрали свои котомки и пошли вверх
по реке Арму. Местность была настолько ровная и однообразная, что я совершенно забыл, что нахожусь у подножия Сихотэ-Алиня. Здешний хвойный лес плохого дровяного качества, растет весьма неравномерно: болотистые
поляны отделяются друг от друга небольшими перелесками, деревья имеют отмершие вершины и множество сухих ветвей.
Долина реки Литянгоу какая-то странная — не то поперечная, не то продольная. Местами она расширяется до 1,5 км, местами суживается до 200 м. В нижней части долины есть много
полян, засоренных камнями и непригодных для земледелия. Здесь часто встречаются горы и кое-где есть негустые лиственные леса. Чем выше подниматься
по долине, тем чаще начинают мелькать темные силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
В Уссурийском крае козуля обитает повсеместно, где только есть
поляны и выгоревшие места. Она не выносит высоких гор, покрытых осыпями, и густых хвойных лесов. Охотятся на нее ради мяса. Зимние шкурки идут на устройство спальных мешков, кухлянок и дох; рога продаются
по три рубля за пару.
Он умолкал на несколько мгновений и снова принимался кричать. Голос его звонко разносился в неподвижном, чутко дремлющем воздухе. Тридцать раз
по крайней мере прокричал он имя Антропки, как вдруг с противоположного конца
поляны, словно с другого света, принесся едва слышный ответ...
— Нет, не видал, и сохрани Бог его видеть; но а другие видели. Вот на днях он у нас мужичка обошел: водил, водил его
по лесу, и все вокруг одной
поляны… Едва-те к свету домой добился.
Мы шли в середине, старики рядом, а молодежь бежала
по сторонам, увлекаясь следами выдр, лисиц и зайцев. На конце
поляны инородцы остановились и пропустили меня вперед.
Около Черных скал тропа разделилась. Одна (правая) пошла в горы в обход опасного места, а другая направилась куда-то через реку. Дерсу, хорошо знающий эти места, указал на правую тропу. Левая,
по его словам, идет только до зверовой фанзы Цу-жун-гоу [Цун-жун-гоу —
поляна в лесу около реки.] и там кончается.
Сначала на протяжении 10 км
по долине реки Динзахе тянутся
поляны, отделенные друг от друга небольшими перелесками, а затем начинаются сплошные леса, такие же роскошные, как и на Ли-Фудзине.
В 2 км от устья ее с правой стороны издавна живут удэгейцы. Стойбище их состоит из 4 фанз. В 1906 году их тут было только 15 человек обоего пола. В одном переходе от Арму, ниже
по Иману, есть другое удэгейское стойбище, Лаолю, с населением в восемь человек. Лаолю представляет собой
поляну с правой стороны реки длиной 4 км и шириной 1,5 км.
Приблизительно еще с час мы шли лесом. Вдруг чаща начала редеть. Перед нами открылась большая
поляна. Тропа перерезала ее наискось
по диагонали. Продолжительное путешествие
по тайге сильно нас утомило. Глаз искал отдыха и простора. Поэтому можно себе представить, с какой радостью мы вышли из леса и стали осматривать
поляну.
С правой стороны
поляны было узкое болото с солонцами, куда,
по словам Дерсу, постоянно
по ночам выходили изюбры и дикие козы, чтобы полакомиться водяным лютиком и погрызть соленую черную землю.
Через час наблюдатель со стороны увидел бы такую картину: на
поляне около ручья пасутся лошади; спины их мокры от дождя. Дым от костров не подымается кверху, а стелется низко над землей и кажется неподвижным. Спасаясь от комаров и мошек, все люди спрятались в балаган. Один только человек все еще торопливо бегает
по лесу — это Дерсу: он хлопочет о заготовке дров на ночь.
Читатель ошибется, если вообразит себе женьшеневую плантацию в виде
поляны, на которой посеяны растения. Место, где найдено было в разное время несколько корней женьшеня, считается удобным. Сюда переносятся и все другие корни. Первое, что я увидел, — это навесы из кедрового корья для защиты женьшеня от палящих лучей солнца. Для того чтобы не прогревалась земля, с боков были посажены папоротники и из соседнего ручья проведена узенькая канавка,
по которой сочилась вода.
От Сянь-ши-хезы тропа идет
по правому берегу реки у подножия высоких гор. Через 2 км она опять выходит на
поляну, которую местные китайцы называют Хозенгоу [Ло-цзы-гоу — долина, имеющая форму лемеха плуга.].
Поляна эта длиной 5 км и шириной от 1 до 3 км.
Днем четвероногие обитатели тайги забиваются в чащу, но перед сумерками начинают подыматься со своих лежек. Сначала они бродят
по опушкам леса, а когда ночная мгла окутает землю, выходят пастись на
поляны. Казаки не стали дожидаться сумерек и пошли тотчас, как только развьючили лошадей и убрали седла. На биваке остались мы вдвоем с Дерсу.
Утром мне доложили, что Дерсу куда-то исчез. Вещи его и ружье остались на месте. Это означало, что он вернется. В ожидании его я пошел побродить
по поляне и незаметно подошел к реке. На берегу ее около большого камня я застал гольда. Он неподвижно сидел на земле и смотрел в воду. Я окликнул его. Он повернул ко мне свое лицо. Видно было, что он провел бессонную ночь.
До недавнего времени не знали, как возвращать здоровье таким
полянам; но теперь открыто средство; это — дренаж: лишняя вода сбегает
по канавам, остается воды сколько нужно, и она движется, и
поляна получает реальность.
Просторная
поляна в лесу; справа и слева сплошной лес стеной, перед лесом,
по обе стороны, невысокие кусты. Вдали, меж кустами, видны богатые шатры. Вечерняя заря догорает.
Леший сзади обнимает Мизгиря; Снегурочка вырывается и бежит
по поляне. Леший оборачивается пнем. Мизгирь хочет бежать за Снегурочкой, между ним и ею встает из земли лес. В стороне показывается призрак Снегурочки, Мизгирь бежит к нему, призрак исчезает, на месте его остается пень с двумя прилипшими, светящимися, как глаза, светляками.
[Кто хаживал
по весеннему насту, тог, верно, заметил это явление: целые
поляны как будто охают и внезапно опускаются.
Этою весеннею охотой оканчивается настоящая стрельба зайцев до осени; впрочем, и летом, когда в лесу нападут на зайцев клещи, они выбегают, особенно
по утрам и вечерам, на чистые
поляны, опушки и дороги; проехав
по лесной дороге или пройдя
поляной и опушкой, всегда убить несколько беляков, непременно с несколькими клещами, которые плотно впились в них, насосались крови и висят, как синие моченые сливы.
Знаю только, что как скоро начнет заходить солнце, дупели слетаются на известное место, всегда довольно сухое, ровное и
по большей части находящееся на
поляне, поросшей чемерикою, между большими кустами, где в продолжение дня ни одного дупеля не бывает.
Путешествие наше близилось к концу. Сплошная тайга кончилась и начались перелески, чередующиеся с
полянами. С высоты птичьего полета граница тайги,
по выходе в долину Амура, представляется в виде ажурных кружев. Чем ближе к горам, тем они казались плотнее, и чем ближе к Амуру, тем меньше было древесной растительности и больше луговых пространств. Лес как-то разбился на отдельные куртины, отошедшие в стороны от Хунгари.
Укутавшись в свиты и раскатанные из ремней попоны, они жмутся и дрожат под стогом, не выпуская намотанных на локти чембуров, потому что лошадей привязать у стогов не к чему, а
по опушке
поляны разбиваться опасно.
Через десять минут все было кончено.
По поляне метались только перепуганные лошади, потерявшие своих седоков, да валялись истекавшие кровью трупы. Казаки бросились впогонь за ничтожным остатком погибшего отряда инсургентов; но продолжительное преследование при такой теми было невозможно.
Кроме того, что отрядам инсургентов в ней можно было формироваться и скрываться от преследования сильнейших отрядов русского войска, в пуще есть
поляны, на которых стоят стога сена, заготовляемого для зубров на все время суровой зимы; здесь
по лесу пробегает несколько ручьев и речек, и, наконец, лес полон смелой и ненапуганной крупной зверины, которою всегда можно пропитать большую партию.
По опушке
поляны в нескольких местах, также коченея и корчась, трясутся оставленные сигнальщики; около стога, служащего центральным местом расположения отряда, тихо бродят четверо часовых, уткнув подбородки в поднятые воротники своих свит и придерживая локтями обледеневшие карабины.
С старой плакучей березы сорвался филин и тяжело замахал своими крыльями. Сначала он низко потянул
по поляне, цепляясь о сухие бурылья чернобыла и полыни, а потом поднялся и, севши на верху стога, захохотал своим глупым и неприятным хохотом.
Вихров больше и говорить с ним не стал, видя, что какого-нибудь совета полезного от него получить не было возможности; чем более они потом начали приближаться к месту их назначения, тем лесистее делались окрестности; селений было почти не видать, а все пошли какие-то ровные
поляны, кругом коих
по всему горизонту шел лес, а сверху виднелось небо.
— «Как бы хорошо гулять
по этой
поляне с какою-нибудь молоденькою и хорошенькою девушкой, и она бы сплела из этих незабудок венок себе и надела бы его на голову», — думалось ему, и почему-то вдруг захотелось ему любить; мало того, ему уверенно представилось, что в церкви у этого прихода он и встретит любовь!
Покуда священник говорил все это суровым голосом, а Вихров слушал его, — они, как нарочно, проезжали
по чрезвычайно веселой местности: то
по небольшому сосновому леску, необыкновенно чистому и редкому, так что в нем можно было гулять — как в роще; то
по низким
полянам, с которых сильно их обдавало запахом трав и цветов.
В нескольких шагах от меня — на
поляне, между кустами зеленой малины, стояла высокая стройная девушка в полосатом розовом платье и с белым платочком на голове; вокруг нее теснились четыре молодые человека, и она поочередно хлопала их
по лбу теми небольшими серыми цветками, которых имени я не знаю, но которые хорошо знакомы детям: эти цветки образуют небольшие мешочки и разрываются с треском, когда хлопнешь ими
по чему-нибудь твердому.
Набоб стоял под прикрытием развесистого куста рябины; пред ним легла глубокая
поляна,
по которой должен был пробежать вспугнутый зверь.
На третий день пришли к селу; мать спросила мужика, работавшего в поле, где дегтярный завод, и скоро они спустились
по крутой лесной тропинке, — корни деревьев лежали на ней, как ступени, — на небольшую круглую
поляну, засоренную углем и щепой, залитую дегтем.
Там, наверху, над головами, над всеми — я увидел ее. Солнце прямо в глаза,
по ту сторону, и от этого вся она — на синем полотне неба — резкая, угольно-черная, угольный силуэт на синем. Чуть выше летят облака, и так, будто не облака, а камень, и она сама на камне, и за нею толпа, и
поляна — неслышно скользят, как корабль, и легкая — уплывает земля под ногами…
Остальные постепенно разбрелись
по поляне невдалеке от костра. Затеяли было играть в горелки, но эта забава вскоре окончилась, после того как старшая Михина, которую поймал Диц, вдруг раскраснелась до слез и наотрез отказалась играть. Когда она говорила, ее голос дрожал от негодования и обиды, но причины она все-таки не объяснила.
Это были поэмы Пушкина. Я прочитал их все сразу, охваченный тем жадным чувством, которое испытываешь, попадая в невиданное красивое место, — всегда стремишься обежать его сразу. Так бывает после того, когда долго ходишь
по моховым кочкам болотистого леса и неожиданно развернется пред тобою сухая
поляна, вся в цветах и солнце. Минуту смотришь на нее очарованный, а потом счастливо обежишь всю, и каждое прикосновение ноги к мягким травам плодородной земли тихо радует.
«Вот на
поляне егеря
по команде бегают и стреляют; все они предназначены на смерть, как стадо баранов, которых мясник гонит
по дороге. Упадут они где-нибудь на
поляне с рассеченной головой или с пробитой пулей грудью. И всё это молодые люди, которые могли бы работать, производить, быть полезными.
Спустившись
по глинистому косогору, Гордей Евстратыч вброд переехал мутную речонку Полуденку и, проехав с полверсты мелким осинником, очутился в центре Полдневской, которая состояла всего-навсего из какого-нибудь десятка покосившихся и гнилых изб, поставленных на небольшой
поляне в самом живописном беспорядке.
Пустобайка медленно и тяжело двигается
по поляне, расставляя скамьи.
Съев из последних денег селянку и расстегай, я бодро и весело ранним утром зашагал первые версты. Солнце слепило глаза отблесками бриллиантиков бесконечной снежной
поляны, сверкало на обындевевших ветках берез большака, нога скользила
по хрустевшему вчерашнему снегу, который крепко замел след полозьев. Руки приходилось греть в карманах для того, чтобы теплой ладонью время от времени согревать мерзнувшие уши. Подхожу к деревне; обрадовался, увидев приветливую елку над новым домом на краю деревни.
Боясь заплутаться в этом непроходимом лесу, он снова пустился
по тропинке, которая час от часу становилась незаметнее и наконец при выходе на большую
поляну совсем исчезла.
Всадник, который действительно с необычайной быстротою приближался к нашим путешественникам, выскакал на небольшую
поляну, и солнечный луч отразился на лице его. Юрий тотчас узнал в нем запорожца, который, припав к седельной луке, вихрем мчался
по дороге.