Неточные совпадения
Он слушал и химию, и философию
прав, и профессорские углубления во все тонкости политических наук, и всеобщую историю человечества в таком огромном виде, что профессор в три года успел только прочесть введение да
развитие общин каких-то немецких городов; но все это оставалось в голове его какими-то безобразными клочками.
— Развить? — сказал он, — нет, уж лучше не развивать, и к тому же страсть моя — говорить без
развития.
Право, так. И вот еще странность: случись, что я начну развивать мысль, в которую верую, и почти всегда так выходит, что в конце изложения я сам перестаю веровать в излагаемое; боюсь подвергнуться и теперь. До свидания, дорогой князь: у вас я всегда непростительно разболтаюсь.
— Я тоже джентльмен по
развитию, я имею
права, я ровня… напротив, это он неровня.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от власти космических сил, от духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное
право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой,
развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы человека над природой и рабство человека у собственных открытий.
А ведь иные из них, ей-богу, не ниже тебя по
развитию, хоть ты этому и не поверишь: такие бездны веры и неверия могут созерцать в один и тот же момент, что,
право, иной раз кажется, только бы еще один волосок — и полетит человек «вверх тормашки», как говорит актер Горбунов.
Широкая долина Алчана с
правой стороны нагорная, с левой — пологая. Около переволока она суживается до одного километра. Это будет как раз место его прежнего впадения в Бикин. Отсюда Алчан течет уже большой рекой, шириной 60–80 м и глубиной 2–2,5 м. По долине в среднем его течении наблюдается
развитие диоритов, малафитов, базальтов, андезитов и их туфов.
В 1850 году Э. Жирарден напечатал в «Прессе» смелую и новую мысль, что основы
права не вечны, а идут, изменяясь с историческим
развитием.
Так, как в математике — только там с большим
правом — не возвращаются к определению пространства, движения, сил, а продолжают диалектическое
развитие их свойств и законов, так и в формальном понимании философии, привыкнув однажды к началам, продолжают одни выводы.
Но дать ей настоящее, человеческое
развитие значило бы признать
права ее личности, отказаться от самодурных
прав, идти наперекор всем преданиям, по которым сложился быт «темного царства»: этого Русаков не хотел и не мог сделать.
Если же вы не захотите нас удовлетворить, то есть ответите: нет, то мы сейчас уходим, и дело прекращается; вам же в глаза говорим, при всех ваших свидетелях, что вы человек с умом грубым и с
развитием низким; что называться впредь человеком с честью и совестью вы не смеете и не имеете
права, что это
право вы слишком дешево хотите купить.
Углекислый либерализм поступал иначе. Дорожа
правом говорить о своем беспристрастии и других качествах, отличающих людей высшего
развития, он торжественно восстановил доброе имя Розанова, и напрасно тот избегал встреч с углекислыми: здесь ему готовы были честь и место.
И не
право оно, во-первых, потому, что в основании социологических изысканий лежит предусмотрительность, которая всегда была главным и существенным основанием
развития человеческих обществ, и, во-вторых, потому, что ежели и справедливо, что утопии производили в массах известный переполох, то причину этого нужно искать не в открытом обсуждении идеалов будущего, а скорее в стеснениях и преследованиях, которыми постоянно сопровождалось это обсуждение.
Часто теперь я спрашиваю себя: когда я был лучше и
правее — тогда ли, когда верил во всемогущество ума человеческого, или теперь, когда, потеряв силу
развития, сомневаюсь в силе и значении ума человеческого? — и не могу себе дать положительного ответа.
Такого рода историческое
развитие, разумеется, имело следствием упадок нравственности общественной: уважение к собственному достоинству потерялось, вера в
право, а следовательно и сознание долга — ослабли, произвол попирал
право, под произвол подтачивалась хитрость.
Правда, впоследствии, когда пение становится для высших классов общества преимущественно искусством, когда слушатели начинают быть очень требовательны в отношении к технике пения, — за недостатком удовлетворительного пения инструментальная музыка старается заменить его и является как нечто самостоятельное; правда, что она имеет и полное
право обнаруживать притязания на самостоятельное значение при усовершенствовании музыкальных инструментов, при чрезвычайном
развитии технической стороны игры и при господстве предпочтительного пристрастия к исполнению, а не к содержанию.
Правда, что большая часть произведений искусства дает
право прибавить: «ужасное, постигающее человека, более или менее неизбежно»; но, во-первых, сомнительно, до какой степени справедливо поступает искусство, представляя это ужасное почти всегда неизбежным, когда в самой действительности оно бывает большею частию вовсе не неизбежно, а чисто случайно; во-вторых, кажется, что очень часто только по привычке доискиваться во всяком великом произведении искусства «необходимого сцепления обстоятельств», «необходимого
развития действия из сущности самого действия» мы находим, с грехом пополам, «необходимость в ходе событий» и там, где ее вовсе нет, например, в большей части трагедий Шекспира.
Если я вижу теперь помещика, толкующего о
правах человечества и о необходимости
развития личности, — я уже с первых слов его знаю, что это Обломов.
Их
развитие не так высоко, чтобы понять значение своей родины в среде других народов; их чувства не так сильны, чтобы выразиться в практической деятельности; их личность не столько самобытна, чтобы в собственных силах искать
прав на какое-нибудь значение.
Какое мы имели бы
право навязывать ему наши так называемые политические взгляды, зная, что мы продукт одностороннего
развития?
Вопросы, занимающие нас теперь, тогда еще не поднимались, и во множестве голов свободно и властно господствовал романтизм, господствовал, не предчувствуя приближения новых направлений, которые заявят свои
права на русского человека и которые русский человек, известного
развития, примет, как он принимает все, то есть не совсем искренно, но горячо, с аффектациею и с пересолом.
При несчастном
развитии натуры первого рода делаются враждебными всему, что не их, забывают все
права и становятся способными ко всевозможным насилиям; а натуры последнего разряда теряют всякое уважение к своему человеческому достоинству и допускают других помыкать собою [, делаясь действительно чем-то вроде укрощенного домашнего животного]…
Моралисты утверждали, что все это от растленности человеческого рода и от помрачения ума его; другие, напротив, кричали, что теория будто бы идеальной организации, состоящая в обезличении человека, противна естественным требованиям человеческой природы и потому должна быть отвергнута, как негодная, и уступить место другой, признающей все
права личности и принцип бесконечного
развития, бесконечного шествия вперед, то есть прогресса, в противоположность застою.
Предположив, что славянский мир может надеяться в будущем на более полное
развитие, нельзя не спросить, который из элементов, выразившихся в его зародышном состоянии, дает ему
право на такую надежду? Если славяне считают, что их время пришло, то этот элемент должен соответствовать революционной идее в Европе.
Я уже сказал это прежде. Не следует слепо верить в будущее; каждый зародыш имеет
право на
развитие, но не каждый развивается. Будущее России зависит не от нее одной. Оно связано с будущим Европы. Кто может предсказать судьбу славянского мира в случае, если реакция и абсолютизм окончательно победят революцию в Европе?
Таким образом, кроме своей прекрасной, благородной личности, столь привлекательной в самой себе, Станкевич имеет еще и иные
права на общественное значение, как деятельный участник в
развитии людей, которыми никогда не перестанет дорожить русская литература и русское общество. Имя его связано с началом поэтической деятельности Кольцова, с историей
развития Грановского и Белинского: этого уже довольно для приобретения нашего уважения и признательной памяти.
Кто признает
права личности и принимает важность естественного, живого, свободного ее
развития, тот поймет и значение Станкевича, как в самом себе, так и для общества.
А это уже достаточно объясняет его
права на внимание и память образованного русского общества, которое немало обязано своим
развитием русской литературе, и особенно критике сороковых годов.
Таким образом, признавая в человеке [одну только] способность к
развитию и [одну только] наклонность к деятельности (какого бы то ни было рода) и отдыху, мы из этого одного прямо можем вывести — с одной, стороны, естественное требование человека, чтоб его никто не стеснял, чтоб предоставили ему пользоваться его личными; [неотъемлемыми] средствами и безмездными [, никому не принадлежащими,] благами природы, а с другой стороны — столь же естественное сознание, что и ему не нужно посягать на
права других и вредить чужой деятельности.
8-е марта показало самым наглядным и убедительным образом, чего стоит свобода личного мнения, во сколько ценится независимость убеждения и вообще чтó значит «сметь свое суждение иметь», и этим-то самым 8-е же марта для меньшинства образованного общества поднесло первую склянку отрезвляющего спирта: оно сделало поворот в известной части наименее зависимого общественного мнения, и в этом, так сказать, историческая заслуга 8-го марта; в этом лежит его
право на память в летописях санкт-петербургского
развития и прогресса.
— В настоящее время, — продолжал меж тем оратор-советник, — когда Россия, в виду изумленной Европы, столь быстро стремится по пути прогресса, общественного
развития и всестороннего гражданского преуспеяния, по пути равенства личных
прав и как индивидуальной, так и социальной свободы; когда каждый из нас, милостивые государи, чувствует себя живым атомом этого громадного тела, этой великой машины прогресса и цивилизации, — что необходимо… я хочу сказать — неизбежно должно соединять нас здесь, за этой дружественной трапезой, в одну братскую, любящуюся семью, — какое чувство, какая мысль должны руководить нами?
Поучительно, что самое
развитие неокритицизма силою вещей приводит хотя бы к логическому платонизму (Ласк, Гуссерль, Коген), т. е. восстановляет в своих
правах признание софийности мира, хотя и в самом бледном, формально-логическом аспекте.].
Теория «естественного
права» возникла в античном мире, но наивысшее
развитие получила в трудах философов-просветителей.
Бодростина весело рассмеялась и заметила своему собеседнику, что он неосторожно богохульствует, порицая совершенство творения, чего ему, как спириту, делать не надлежит; но он категорически опроверг это обвинение и доказал, что именно как спирит-то он и
прав, потому что признает планету и обитающие на ней организмы еще в периоде самого раннего
развития и верит, что в далеком или в недалеком будущем воспоследуют усовершенствования, при которых нынешняя и все более и более усиливающаяся власть женщин над мужчинами упразднится.
— Учиться везде можно, — отвечала она, — даже и в тюрьме и на службе — и учиться непременно должно не для
прав и не для чинов, а для самого себя, для своего собственного
развития. Без образования тяжело жить.
Мне помнится, что я под конец мазурки дал ей слово, что буду учиться, и именно так, как она мне внушала, то есть не для получения привилегий и
прав, а для себя, для своего собственного усовершенствования и
развития.
И напрасно думают, что люди это и делают, когда они способствуют
развитию нравственных добродетелей других людей и укреплению их в
правой вере.
Все это я говорю затем, чтобы показать необходимость объективнее относиться к тогдашней жизни. С 60-х годов выработался один как бы обязательный тон, когда говорят о николаевском времени, об эпохе крепостного
права. Но ведь если так прямолинейно освещать минувшие периоды культурного
развития, то всю греко-римскую цивилизацию надо похерить потому только, что она держалась за рабство.
Стр. 251. Ляссаль — Лассаль Фердинанд (1825–1864), деятель германского рабочего движения и публицист; в его книге «Система приобретенных
прав» (1861), о которой говорил на лекциях Н. И. Крылов, дана характеристика римского и германского наследственного
права в их историческом
развитии.
— Я тебе говорю не любезность, а правду… Правду буду говорить и дальше… Как отец, ты имеешь
право распоряжаться судьбой твоего сына, но, как умный человек, ты же должен подчиняться его наклонностям… Как верный сын отечества и верный слуга царевый, ты обязан способствовать
развитию необыкновенных способностей мальчика, хотя бы оно было противно твоим планам и желаниям… Твой сын будет великим полководцем.
Гносеология критическая, как и рационалистическая и эмпирическая, есть лишь гносеология, соответствующая одному из состояний человека, одной из мировых эпох [Тысячу раз
прав оккультизм, когда допускает
развитие высших духовных органов ведения, соответствующих высшему
развитию духовности.
— Жаль мне тебя, друже. Ты человек и душевный и умственный — на редкость! Перед тобою долгий путь… работы,
развития, хороших дел гражданина. Вот теперь надо приобрести
права. Можешь пойти по любой дороге. И вдруг — ты навек хочешь связать свою судьбу с бабенкой. Извини меня. Твоя девица и красива, и, может быть, выше других качествами изукрашена, но зачем такое бессрочное обязательство?
В то, описываемое нами время, когда крепостное
право было в самом зените своего
развития в смысле самовластия владельца и отсутствия всяких понятий о личности живого имущества, каковыми были дворовые и крестьяне обоего пола, арена для таких сластолюбцев была безгранична.
Русская революционная демократия видит самые ценные завоевания революции во всеобщем избирательном
праве, в Учредительном собрании, в
развитии классовой борьбы, в демократизации и социализации общества, но не видит их в
правах человека, в свободных
правах человека.
— Не могу я допустить, — говорил гость, — чтобы русский народ должен бы был идти по каким-то иным путям
развития. Прежде всего нужна свобода — свобода политическая — та свобода, как это всем известно, наибольшая свобода, при соблюдении наибольших
прав других людей.