Неточные совпадения
Солнце уже
спряталось в черной
туче, отдыхавшей на гребне западных гор;
в ущелье стало темно и сыро.
Но отец Аввакум имел, что французы называют, du guignon [неудачу — фр.]. К вечеру стал подувать порывистый ветерок, горы закутались
в облака. Вскоре облака заволокли все небо. А я подготовлял было его увидеть Столовую гору, назначил пункт, с которого ее видно, но перед нами стояли горы темных
туч, как будто стены, за которыми
прятались и Стол и Лев. «Ну, завтра увижу, — сказал он, — торопиться нечего». Ветер дул сильнее и сильнее и наносил дождь, когда мы вечером, часов
в семь, подъехали к отелю.
Кроме Игоши и Григория Ивановича, меня давила, изгоняя с улицы, распутная баба Ворониха. Она появлялась
в праздники, огромная, растрепанная, пьяная. Шла она какой-то особенной походкой, точно не двигая ногами, не касаясь земли, двигалась, как
туча, и орала похабные песни. Все встречные
прятались от нее, заходя
в ворота домов, за углы,
в лавки, — она точно мела улицу. Лицо у нее было почти синее, надуто, как пузырь, большие серые глаза страшно и насмешливо вытаращены. А иногда она выла, плакала...
Днём
в городе, гудя, как струны, носились
тучи жирных мух, и только стрижи, жадно вскрикивая, мелькали над улицами, а вся иная птица печально
пряталась в тени; к вечеру с болота налетали комары и неумолчно плакали всю ночь.
…
В середине лета наступили тяжёлые дни, над землёй,
в желтовато-дымном небе стояла угнетающая, безжалостно знойная тишина; всюду горели торфяники и леса. Вдруг буйно врывался сухой, горячий ветер, люто шипел и посвистывал, срывал посохшие листья с деревьев, прошлогоднюю, рыжую хвою, вздымал
тучи песка, гнал его над землёй вместе со стружкой, кострикой [кора, луб конопли, льна — Ред.], перьями кур; толкал людей, пытаясь сорвать с них одежду, и
прятался в лесах, ещё жарче раздувая пожары.
Или луч солнца, внезапно выглянув из-за
тучи, опять
спрятался под дождевое облако, и все опять потускнело
в глазах моих; или, может быть, передо мною мелькнула так неприветно и грустно вся перспектива моего будущего, и я увидел себя таким, как я теперь, ровно через пятнадцать лет, постаревшим,
в той же комнате, так же одиноким, с той же Матреной, которая нисколько не поумнела за все эти годы.
Она мечты мои звала
От келий душных и молитв
В тот чудный мир тревог и битв,
Где
в тучах прячутся скалы,
Где люди вольны, как орлы.
Половина тёмно-синего неба была густо засеяна звёздами, а другая, над полями, прикрыта сизой
тучей. Вздрагивали зарницы,
туча на секунду обливалась красноватым огнём.
В трёх местах села лежали жёлтые полосы света — у попа,
в чайной и у лавочника Седова; все эти три светлые пятна выдвигали из тьмы тяжёлое здание церкви, лишённое ясных форм.
В реке блестело отражение Венеры и ещё каких-то крупных звёзд — только по этому и можно было узнать, где
спряталась река.
Ушёл я от них пред рассветом. Иду лесною тропой и тихо пою — нет мочи молчать. Истекла дождём ночь и побледнела, плывут над лесом похудевшие, усталые
тучи, тяжело преклонилась к земле вдосталь напоённая влагою трава, лениво повисли ветви деревьев, но ещё бегут, журчат, играют весёлые ручьи,
прячась в низинах от близкого солнца, чтобы за день не высушило их оно. Иду не торопясь и думаю...
И он закатисто смеялся, скрывая светлеющие глаза
в сети тоненьких морщинок. Но солнце
пряталось за серой снежной
тучей,
в палате тускнело, и, вздыхая, о. дьякон ложился
в постель.
А кругом, как нарочно, было так мрачно и серо
в этот осенний день. Солнце
спряталось за
тучи. Надвигалась тихо пасмурность. Море, холодно-спокойное и бесстрастное, чуть-чуть рябило, затихшее
в штиле.
В воздухе стояла пронизывающая сырость.