Неточные совпадения
— Нет, мы шли только затем, чтобы вас
вызвать, и благодарю, — сказала она, как подарком, награждая его улыбкой, — что вы
пришли. Что за охота спорить? Ведь никогда один не убедит другого.
Но, однако, мне тотчас же
пришел в голову опять еще вопрос: что Софья Семеновна, прежде чем заметит, пожалуй, чего доброго, потеряет деньги; вот почему я решился пойти сюда,
вызвать ее и уведомить, что ей положили в карман сто рублей.
Тут
пришел Варавка, за ним явился Настоящий Старик, начали спорить, и Клим еще раз услышал не мало такого, что укрепило его в праве и необходимости выдумывать себя, а вместе с этим
вызвало в нем интерес к Дронову, — интерес, похожий на ревность. На другой же день он спросил Ивана...
Вечером на другой день его
вызвала к телефону Сомова, спросила: здоров ли, почему не
пришел на вокзал проводить Лидию?
Как-то в праздник,
придя к Варваре обедать, Самгин увидал за столом Макарова. Странно было видеть, что в двуцветных вихрах медика уже проблескивают серебряные нити, особенно заметные на висках. Глаза Макарова глубоко запали в глазницы, однако он не
вызывал впечатления человека нездорового и преждевременно стареющего. Говорил он все о том же — о женщине — и, очевидно, не мог уже говорить ни о чем другом.
Теперь он ехал с ее запиской в кармане. Она его
вызвала, но он не скакал на гору, а ехал тихо, неторопливо слез с коня, терпеливо ожидая, чтоб из людской заметили кучера и взяли его у него, и робко брался за ручку двери. Даже
придя в ее комнату, он боязливо и украдкой глядел на нее, не зная, что с нею, зачем она его
вызвала, чего ему ждать.
И вот губернатор начинает спроваживать гостей — нейдут; чуть он громко заговорит или не исполняет просьб, не шлет свежей провизии, мешает шлюпкам кататься — ему грозят идти в Едо; если не
присылает, по
вызову, чиновников — ему говорят, что сейчас поедут сами искать их в Нагасаки, и чиновники едут.
— Слушайте, Карамазов, я вам объясню все дело, я, главное, с тем и
пришел, для этого вас и
вызвал, чтобы вам предварительно объяснить весь пассаж, прежде чем мы войдем, — оживленно начал он.
Естественно, что наше появление
вызвало среди китайцев тревогу. Хозяин фанзы волновался больше всех. Он тайком послал куда-то рабочих. Спустя некоторое время в фанзу
пришел еще один китаец. На вид ему было 35 лет. Он был среднего роста, коренастого сложения и с типично выраженными монгольскими чертами лица. Наш новый знакомый был одет заметно лучше других. Держал он себя очень развязно и имел голос крикливый. Он обратился к нам на русском языке и стал расспрашивать, кто мы такие и куда идем.
Жених уже был накануне у Прибытковой на съезжей, узнал от задержавших ее будочников имя франта,
пришел к нему,
вызвал его на дуэль; до
вызова франт извинялся в своей ошибке довольно насмешливым тоном, а, услышав
вызов, расхохотался.
Социальные ограничения прав любви
вызывали во мне бурный протест, и в разговорах на эту тему мне случалось
приходить в бешенство.
— К сожалению, нет.
Приходил отказываться от комнаты. Третьего дня отвели ему в № 6 по ордеру комнату, а сегодня отказался. Какой любезный!
Вызывают на Дальний Восток, в плавание. Только что приехал, и
вызывают. Моряк он, всю жизнь в море пробыл. В Америке, в Японии, в Индии… Наш, русский, старый революционер 1905 года… Заслуженный. Какие рекомендации! Жаль такого жильца… Мы бы его сейчас в председатели заперли…
Когда сторож
пришел вечером, чтобы освободить заключенного, он нашел его в беспамятстве свернувшегося комочком у самой двери. Сторож поднял тревогу, привел гимназическое начальство, мальчика свезли на квартиру,
вызвали мать… Но Янкевич никого не узнавал, метался в бреду, пугался, кричал, прятался от кого-то и умер, не
приходя в сознание…
О медицинской помощи, о
вызове доктора к заболевшему работнику тогда, конечно, никому не
приходило в голову. Так Антось лежал и тихо стонал в своей норе несколько дней и ночей. Однажды старик сторож, пришедший проведать больного, не получил отклика. Старик сообщил об этом на кухне, и Антося сразу стали бояться. Подняли капитана, пошли к мельнице скопом. Антось лежал на соломе и уже не стонал. На бледном лице осел иней…
Первое время настроение польского общества было приподнятое и бодрое. Говорили о победах, о каком-то Ружицком, который становится во главе волынских отрядов, о том, что Наполеон
пришлет помощь. В пансионе ученики поляки делились этими новостями, которые приносила Марыня, единственная дочь Рыхлинских. Ее большие, как у Стасика, глаза сверкали радостным одушевлением. Я тоже верил во все эти успехи поляков, но чувство, которое они во мне
вызывали, было очень сложно.
Первое время после этого Кранц
приходил в первый класс, желтый от злости, и старался не смотреть на Колубовского, не заговаривал с ним и не спрашивал уроков. Однако выдержал недолго: шутовская мания брала свое, и, не смея возобновить представление в полном виде, Кранц все-таки водил носом по воздуху, гримасничал и,
вызвав Колубовского, показывал ему из-за кафедры пробку.
Зато во всех остальных отношениях всякое шпионство и взаимные жалобы совершенно не терпелись. В тех случаях, когда какой-нибудь новичок
приходил с жалобой или доносом, Рыхлинский немедленно
вызывал виновного и производил строгое расследование. Если донос оказывался верным, — следовало наказание: шла в ход та же линейка или виновный ставился на колени. Но при наказании непременно должен был присутствовать и доносчик. Иной раз Рыхлинский спрашивал его...
Дела Галактиона шли попрежнему. Бубновский конкурс мог тянуться бесконечно. Но его интересовал больше всех устав нового банка, который писал Штофф. По этому делу Галактион несколько раз был у Стабровского, где велись предварительные обсуждения этого устава, причем Стабровский обязательно
вызывал Ечкина. Этот странный человек делал самые ценные замечания, и Стабровский
приходил в восторг.
В час отдыха, во время вечернего чая, когда он, дядья и работники
приходили в кухню из мастерской, усталые, с руками, окрашенными сандалом, обожженными купоросом, с повязанными тесемкой волосами, все похожие на темные иконы в углу кухни, — в этот опасный час дед садился против меня и,
вызывая зависть других внуков, разговаривал со мною чаще, чем с ними.
Однажды вечером, когда я уже выздоравливал и лежал развязанный, — только пальцы были забинтованы в рукавички, чтоб я не мог царапать лица, — бабушка почему-то запоздала
прийти в обычное время, это
вызвало у меня тревогу, и вдруг я увидал ее: она лежала за дверью на пыльном помосте чердака, вниз лицом, раскинув руки, шея у нее была наполовину перерезана, как у дяди Петра, из угла, из пыльного сумрака к ней подвигалась большая кошка, жадно вытаращив зеленые глаза.
Мыльников являлся комическим элементом и каждый раз менял свои показания,
вызывая улыбку даже у следователя.
Приходил он всегда вполпьяна и первым делом заявлял...
Вслед за сим
приходят те две [Те две — А. В. Якушкина и ее мать, Н.Н.Шереметева.] и
вызывают меня, но как наш командир перепугался и я не хотел, чтоб из этого вышла им какая-нибудь неприятность, то и не пошел в коридор; начал между тем ходить вдоль комнаты, и добрая Якушкина в дверь меня подозвала и начала говорить, спрося, не имею ли я в чем-нибудь надобности и не хочу ли вам писать.
Она
пришла в дом и
вызвала фельдъегеря; от него узнала, что здесь Муханов, которого она знает, и какими-то судьбами его пустили к ней.
Мать засмеялась. У нее еще сладко замирало сердце, она была опьянена радостью, но уже что-то скупое и осторожное
вызывало в ней желание видеть сына спокойным, таким, как всегда. Было слишком хорошо в душе, и она хотела, чтобы первая — великая — радость ее жизни сразу и навсегда сложилась в сердце такой живой и сильной, как
пришла. И, опасаясь, как бы не убавилось счастья, она торопилась скорее прикрыть его, точно птицелов случайно пойманную им редкую птицу.
Каждый раз,
придя к своим друзьям, я замечал, что Маруся все больше хиреет. Теперь она совсем уже не выходила на воздух, и серый камень — темное, молчаливое чудовище подземелья — продолжал без перерывов свою ужасную работу, высасывая жизнь из маленького тельца. Девочка теперь большую часть времени проводила в постели, и мы с Валеком истощали все усилия, чтобы развлечь ее и позабавить, чтобы
вызвать тихие переливы ее слабого смеха.
Княжна знала, какое количество ваты истребляет Надежда Осиповна, чтоб сделать свой бюст роскошным; знала, что Наталья Ивановна в грязь полезет, если видит, что там сидит мужчина; что Петр Ермолаич только до обеда бывает человеком, а после обеда, вплоть до другого утра, не годится; что Федору Платонычу вчерашнего числа
прислал полорецкий городничий свежей икры в презент; что Вера Евлампьевна, выдавая замуж свою дочь,
вызывала зачем-то окружных из уездов.
Он воскрес и для тебя, серый армяк! Он сугубо воскрес для тебя, потому что ты целый год, обливая потом кормилицу-землю, славил имя его, потому что ты целый год трудился, ждал и все думал:"Вот
придет светлое воскресенье, и я отдохну под святою сенью его!"И ты отдохнешь, потому что в поле бегут еще веселые ручьи, потому что земля-матушка только что первый пар дала, и ничто еще не
вызывает в поле ни твоей сохи, ни твоего упорного труда!
— Вот чем бы я
вызвала вас, если б вы не
пришли еще минуту, — сказала она. — Садитесь, теперь maman уж не
придет: она боится сырости. Мне так много, так много надо сказать вам… ах!
Анна Павловна с пяти часов сидит на балконе. Что ее
вызвало: восход солнца, свежий воздух или пение жаворонка? Нет! она не сводит глаз с дороги, что идет через рощу.
Пришла Аграфена просить ключей. Анна Павловна не поглядела на нее и, не спуская глаз с дороги, отдала ключи и не спросила даже зачем. Явился повар: она, тоже не глядя на него, отдала ему множество приказаний. Другой день стол заказывался на десять человек.
Через полчаса мать зачем-то
вызвали из комнаты. Александр
пришел к Наденьке. Она встала и хотела идти.
— Сегодня к двенадцати генерал-губернатор, князь В.А. Долгоруков,
вызывает, купцы нажаловались, беда будет, а ты
приходи в четыре часа в тестовский трактир, я от князя прямо туда. Ехать боюсь!
Придут втроем, вчетвером;
вызовет Васька хозяина: «Давай, говорит, четвертную, а то спалю».
Этих уж я так выгнал (жил в третьем этаже), что отбил навсегда охоту
приходить с такими предложениями, и тотчас же
вызвал Амфитеатрова, подробно рассказал о предложенной взятке и просил, чтобы редакция не печатала никаких опровержений, потому что известие верно и никто судиться не посмеет.
Он так заспешил, что даже не забежал к Кириллову, а
вызвал только старуху. Marie
пришла в отчаяние и негодование, что он «мог только подумать оставить ее одну».
В среду, в которую Егор Егорыч должен был приехать в Английский клуб обедать, он поутру получил радостное письмо от Сусанны Николаевны, которая писала, что на другой день после отъезда Егора Егорыча в Петербург к нему приезжал старик Углаков и рассказывал, что когда генерал-губернатор узнал о столь строгом решении участи Лябьева, то
пришел в удивление и негодование и,
вызвав к себе гражданского губернатора, намылил ему голову за то, что тот пропустил такой варварский приговор, и вместе с тем обещал ходатайствовать перед государем об уменьшении наказания несчастному Аркадию Михайлычу.
Егор Егорыч, не меньше своих собратий сознавая свой проступок, до того вознегодовал на племянника, что, вычеркнув его собственноручно из списка учеников ложи, лет пять после того не пускал к себе на глаза; но когда Ченцов увез из монастыря молодую монахиню, на которой он обвенчался было и которая, однако, вскоре его бросила и убежала с другим офицером,
вызвал сего последнего на дуэль и, быв за то исключен из службы,
прислал обо всех этих своих несчастиях дяде письмо, полное отчаяния и раскаяния, в котором просил позволения приехать, — Марфин не выдержал характера и разрешил ему это.
Аггей Никитич, возвратясь из Синькова, конечно, не спал и, прохаживаясь длинными шагами по своей зальце, поджидал, какого рода ответ привезет ему поручик. Тот, не заезжая даже домой, явился к нему часу во втором ночи. Узнав из записки, как взглянул господин камер-юнкер на
вызов, Аггей Никитич
пришел в несказанную ярость.
Мерзость доброты на чужой счет и эта дрянная ловушка мне — все вместе
вызывало у меня чувство негодования, отвращения к себе и ко всем. Несколько дней я жестоко мучился, ожидая, когда
придут короба с книгами; наконец они
пришли, я разбираю их в кладовой, ко мне подходит приказчик соседа и просит дать ему псалтырь.
Писарь из полиции
приходил, тайно
вызвал меня и упрекал, что опять я пустил в дом подозрительного человека.
Та женщина, которую ударил Гез, держала пари, что я
приду на
вызов Синкрайта.
Я инстинктивно почувствовал, что случилось что-то особенное, если даже Фрей изменил насиженному месту.
Прихожу в портерную и нахожу всю «академию» in corpore. [в полном составе (лат.).] Был налицо даже Порфир Порфирыч, пропадавший бесследно в течение нескольких месяцев. Несмотря на ранний час, все были уже пьяны, и даже Фрей покраснел вместе с шеей. Мое появление
вызвало настоящую бурю, потому что все были рады поделиться с новым человеком новостью.
Пред обедом несколько других товарищей выбегают по
вызову лакея в переднюю и возвращаются с радостными лицами: и за ними
прислали.
Херувим, сейчас должна
прийти Алла Вадимовна. Понял? Задержи ее в передней и
вызови меня или Зою Денисовну. Понял?
— Сегодня к двенадцати князь [Князь В.А. Долгоруков, московский генерал-губернатор]
вызывает, купцы нажаловались, беда будет, а ты
приходи в четыре часа к Тестову, я от князя прямо туда. Ехать боюсь!
Не с тем туда
приходят, чтоб подчинить темные силы заветной идее, а с тем, чтобы подчинить идею темным силам и потом исподволь
вызвать у последних благосклонное согласие хоть на какую-нибудь крохотную сделку.
Его поставили на афишу: «Певец Петров исполнит „Баркаролу“. Сбор был недурной, виднелся в последний раз кой-кто из „ермоловской“ публики. Гремел при
вызовах один бас. Петров имел успех и, спевши, исчез. Мы его так и не видели. Потом
приходил полицмейстер и справлялся, кто такой Петров, но ответа не получил: его не знал никто из нас, кроме Казанцева, но он уехал перед бенефисом Вязовского, передав театр нам, и мы доигрывали сезон довольно успешно сами.
Дудка относился к нему внимательно и добродушно, но часто в его глазах блестела насмешливая улыбка,
вызывая у Климкова смущение и робость. Когда
приходил горбатый, лицо старика становилось озабоченным, голос звучал строго, и почти на все речи друга он отрывисто возражал...
Учился он плохо, потому что в школу
приходил насыщенный опасениями побоев, уходил из неё полный обид. Его страх быть обиженным был ясен и
вызывал у всех неодолимое желание надавать Старику тумаков.
Если бы самая мысль об этом
пришла мне вчера, она
вызвала бы во мне сильнейшее негодование, и могла бы вспыхнуть история, очень неприятная и для него, и для меня.
Студенты едва удерживались от смеха, но профессор
пришел в такое восхищение, что сбежал с кафедры,
вызвал Фомина к себе, протянул ему руку и сказал, что желает познакомиться с ним покороче.