Неточные совпадения
Приказчик, ездивший к купцу, приехал и
привез часть денег за пшеницу. Условие с дворником было сделано, и по дороге приказчик узнал, что
хлеб везде застоял в поле, так что неубранные свои 160 копен было ничто в сравнении с тем, что было у других.
— Между тем поверенный этот управлял большим имением, — продолжал он, — да помещик отослал его именно потому, что заикается. Я дам ему доверенность, передам планы: он распорядится закупкой материалов для постройки дома, соберет оброк, продаст
хлеб,
привезет деньги, и тогда… Как я рад, милая Ольга, — сказал он, целуя у ней руку, — что мне не нужно покидать тебя! Я бы не вынес разлуки; без тебя в деревне, одному… это ужас! Но только теперь нам надо быть очень осторожными.
— Это очень серьезно, что вы мне сказали! — произнесла она задумчиво. — Если вы не разбудили меня, то напугали. Я буду дурно спать. Ни тетушки, ни Paul, муж мой, никогда мне не говорили этого — и никто. Иван Петрович, управляющий,
привозил бумаги, счеты, я слышала, говорили иногда о
хлебе, о неурожае. А… о бабах этих… и о ребятишках… никогда.
Дорога была прекрасная, то есть грязная, следовательно для лошадей очень нехорошая, но седоку мягко. Везде луга и сено, а
хлеба нет; из города
привозят. Видел якутку, одну, наконец, хорошенькую и, конечно, кокетку.
В сумерки мы простились с хозяевами и с музыкой воротились домой. Вслед за нами приехали чиновники узнать, довольны ли мы, и
привезли гостинцы. Какое наказание с этими гостинцами! побросать ящики в воду неловко: японцы увидят, скажут, что пренебрегаем подарками, беречь — места нет. Для большой рыбы также сделаны ящики, для конфект особо, для сладкого
хлеба опять особо. Я сберег несколько миньятюрных подставок; если довезу, то увидите образчик терпения и в то же время мелочности.
— Оно очень прозаично, m-r Бьюмонт, но меня
привела к нему жизнь. Мне кажется, дело, которым я занимаюсь, слишком одностороннее дело, и та сторона, на которую обращено оно, не первая сторона, на которую должны быть обращены заботы людей, желающих принести пользу народу. Я думаю так: дайте людям
хлеб, читать они выучатся и сами. Начинать надобно с
хлеба, иначе мы попусту истратим время.
— Иконостас — сам по себе, а и она работать должна. На-тко! явилась господский
хлеб есть, пальцем о палец ударить не хочет! Даром-то всякий умеет
хлеб есть! И самовар с собой
привезли — чаи да сахары… дворяне нашлись! Вот я возьму да самовар-то отниму…
И кто вынесет побои колодкой по голове от пьяного сапожника и тому подобные способы воспитания, веками внедрявшиеся в обиход тогдашних мастерских, куда
приводили из деревень и отдавали мальчуганов по контракту в ученье на года, чтобы с
хлеба долой!
Староста
привел стариков к общественному магазину, растворил двери, и скитники отступили в ужасе: в амбаре вместо
хлеба сложены были закоченевшие трупы замерзших башкир.
— Ох, боговы работнички, нехорошо! — шамкал он. —
Привел господь с ручкой идти под чужими окнами… Вот до чего лакомство-то доводит! Видно, который и богат мужик, да без
хлеба — не крестьянин. Так-то, миленькие!.. Ох, нужда-то выучит, как калачи едят!
— Представьте себе, Устенька, — продолжал старик. — Ведь Галактион получил везде подряды на доставку дешевого сибирского
хлеба. Другими словами, он получит сам около четырехсот процентов на затраченный капитал. И еще благодетелем будет считать себя. О, если бы не мая болезнь, — сейчас же полетел бы в Сибирь и
привез бы
хлеб на плотах!
Ко мне он относился ласково, говорил со мною добродушнее, чем с большими, и не прятал глаз, но что-то не нравилось мне в нем. Угощая всех любимым вареньем, намазывал мой ломоть
хлеба гуще,
привозил мне из города солодовые пряники, маковую сбоину и беседовал со мною всегда серьезно, тихонько.
Социализм и анархизм обострили проблему
хлеба и проблему власти и даже безрелигиозное сознание
привели к эсхатологическим предчувствиям.
О переселенцах не было ни слуху ни духу, точно они сквозь землю провалились. Единственное известие
привезли приезжавшие перед рождеством мужики с
хлебом, — они сами были из орды и слышали, что весной прошел обоз с переселенцами и ушел куда-то «на линию».
— Кабы земля, так как бы не жить. Пашни бы разбили,
хлеб стали бы сеять, скотину держать. Все повернулось бы на настоящую хрестьянскую руку… Вон из орды когда хрестьяны
хлеб привозят к нам на базар, так, слышь, не нахвалятся житьем-то своим: все у них свое.
— Вы много жиру-то
привезли с своего
хлеба, — огрызалась Домнушка. — Тоже нашел чем укорить!
Где же взять и шубу, и пимы, и зимнюю шапку, и теплые варежки Тараску? Отнятый казенный
хлеб привел Мавру в молчаливое отчаяние. Вот в такую минуту Наташка и обратилась за советом к Аннушке, как избыть беду. Аннушка всегда жалела Наташку и долго качала головой, а потом и придумала.
В городе Уфе не было тогда так называемых французских белых
хлебов — и каждую неделю, то есть каждую почту, щедро вознаграждаемый почтальон
привозил из той же Казани по три белых
хлеба.
— Нет, Николай Силыч, у нас ведь
хлеб некупленный — из деревни мне
привозят, — отвечал Павел.
— Соколов
привели, ваше высокоблагородие! — сказал он, входя в мою комнату, — таких соколов, что сам Иван Демьяныч, можно сказать, угорел. А! Маремьяна-старица, обо всем мире печальница! — продолжал он, обращаясь к Мавре Кузьмовне, — каково, сударушка, поживаешь? ну, мы, нече сказать, благодаря богу, живем,
хлеб жуем, а потроха-то твои тоже повычистили! да и сокола твоего в золотую клетку посадили… фю!
Кругом тихо. Только издали, с большой улицы, слышится гул от экипажей, да по временам Евсей, устав чистить сапог, заговорит вслух: «Как бы не забыть: давеча в лавочке на грош уксусу взял да на гривну капусты, завтра надо отдать, а то лавочник, пожалуй, в другой раз и не поверит — такая собака! Фунтами
хлеб вешают, словно в голодный год, — срам! Ух, господи, умаялся. Вот только дочищу этот сапог — и спать. В Грачах, чай, давно спят: не по-здешнему! Когда-то господь бог
приведет увидеть…»
— Вот ты — хороший юнкарь, дай бог тебе доброго здоровья и спасибо на
хлебе, на соли, — кланялась она головой, — а то ведь есть и из вашей братии, из юнкарей, такие охальники, что не
приведи господи.
— А будем постепенно подвигаться вперед. Сначала по железной дороге поедем, потом на пароход пересядем, потом на тройке поедем или опять по железной дороге. Надоест ехать, остановимся. Провизии с собой возьмем, в деревню этнографическую экскурсию сделаем, молока, черного
хлеба купим, станем песни, былины записывать; если найдем слепенького кобзаря — в Петербург напоказ
привезем.
Смысл тот, что история, природа человека и бог показывают нам, что, пока будут два человека и между ними
хлеб, деньги и женщина, — будет война. То есть, что никакой прогресс не
приведет людей к тому, чтобы они сдвинулись с дикого понимания жизни, при котором без драки невозможно разделить
хлеб, деньги (очень хороши тут деньги) и женщину.
Питались больше сухарями,
хлеб печеный
привозили иногда из Озургет, иногда пекли в отряде и нам доставляли ковригами.
Понимать надо: согрелся, и лихорадка перестала трясти и убежала. Потом подала мне умыться, поставила на стол
хлеб и ведро, которое мы
привезли. Открыла крышку — там почти полведра икры зернистой.
Она знает, что это действительно так, и должна смириться; иначе над ней исполнят угрозу — прибьют, запрут, оставят на покаянии, на
хлебе и воде, лишат света дневного, испытают все домашние исправительные средства доброго старого времени и приведут-таки к покорности.
Если судьба
приведет есть один черный
хлеб — буду есть один черный
хлеб.
Оказалось, что Бубнов с компанией действительно
привезли и харчу, то есть несколько ковриг
хлеба. Между прочим, бурлаки захватили целого барана, которого украли и спрятали под дном лодки. Эта отчаянная штука была в духе Исачки, обладавшего неистощимой изобретательностью.
Мертвец с открытыми неподвижными глазами
приводит в невольный трепет; но, по крайней мере, на бесчувственном лице его начертано какое-то спокойствие смерти: он не страдает более; а оживленный труп, который упал к ногам моим, дышал, чувствовал и, прижимая к груди своей умирающего с голода ребенка, прошептал охриплым голосом и по-русски: «Кусок
хлеба!.. ему!..» Я схватился за карман: в нем не было ни крошки!
Он увидел бы, например, что между сиденьем и спинкой дивана затиснут был грязный батистовый платок, перед тем только покрывавший больное горло хозяйки, и что чистый надет уже был теперь, лишь сию минуту; что под развернутой книгой журнала, и развернутой, как видно, совершенно случайно, на какой бог
привел странице, так что предыдущие и последующие листы перед этой страницей не были даже разрезаны, — скрывались крошки черного
хлеба и не совсем свежей колбасы, которую кушала хозяйка и почти вышвырнула ее в другую комнату, когда раздался звонок Бегушева.
Возвратился Вукол из О-ла после успеньева дня и
привез домой слухи о Насте. Сказывал, что она совсем здорова и работает, что Крылушкин денег за нее больше не взял и провизии не принял, потому, говорит, что она не даром мой
хлеб ест, а помогает во всем по двору.
На Керчь мы шли уже не берегом, а степью, в видах сокращения пути, в котомке у нас была всего только одна ячменная лепёшка фунта в три, купленная у татарина на последний наш пятак. Попытки Шакро просить
хлеба по деревням не
приводили ни к чему, везде кратко отвечали: «Много вас!..» Это была великая истина: действительно, до ужаса много было людей, искавших куска
хлеба в этот тяжёлый год.
В это время Бенни посетила тяжелая болезнь и нищета, к которой он
привел себя предшествовавшим своим поведением и из которой, упав духом, не мог выбиться до самой высылки его, по решению сената, за русскую границу в качестве «англичанина». Средства, к которым Артур Бенни прибегал для того, чтобы, имея некоторый талант и знания, при отменной трезвости и добросовестности в работе, доходить порой до неимения
хлеба и носильного платья, были самые оригинальные.
— По крайней мере, — говорили, — чтобы на прощеные дни, перед постом, было нам к кому на прощанье с
хлебами ездить и к нам чтобы было кому завитые
хлебы привозить.
«Ну, вот что:
привез я вам в лодке
хлеба печеного да чаю кирпича три. Не поминайте старика Самарова лихом. Да если даст бог счастливо отсюда выбраться, может, доведется кому в Тобольске побывать — поставьте там в соборе моему угоднику свечку. Мне, старику, видно, уж в здешней стороне помирать, потому что за женой дом у меня взят… Ну и стар уж… А тоже иногда про свою сторону вспоминаю. Ну а теперь прощайте. Да еще совет мой вам: разбейтесь врозь. Вас теперь сколько?»
Старшой. Да как же ты смеешь с пустыми руками ко мне ворочаться? Да еще краюшку какую-то вонючую принес; что ты надо мной смеяться вздумал? А? Что ты в аду даром
хлеб есть хочешь? Другие стараются, хлопочут. Вот ведь они (показывает на чертенят), кто 10000, кто 20000, кто вон 200000 доставил. Из монахов — и то 112
привел. А ты с пустыми руками пришел да еще какую-то краюшку принес. Да мне басни рассказываешь! Болтаешься ты, не работаешь. Вот они у тебя и отбились от рук. Погоди ж, брат, я тебя выучу.
— Вот дела-то!.. Вот дела-то какие!.. — качая головой, печаловалась мать Таисея и, опомнившись, быстро схватила поднос с кулебякой и, подавая его с поклоном Манефе, умильным голосом проговорила: — Не побрезгуй убогим приношеньем — не
привел Господь видеть тебя за трапезой, дозволь хоть келейно пирожком тебе поклониться… Покушай нашего хлеба-соли во здравие.
Спасибо еще, что находились добрые люди, которые
привозили им на пожар
хлеба, вина и калачей, — и трудно представить себе, до какой степени простиралась благодарность этих солдат.
— Отче наш иже еси в нас, освяти нас именем твоим и
приведи нас в царствие твое, волей нашей води нас по земле и небесам.
Хлеб слова твоего дай нам днесь и прости наши прегрешенья, как и мы прощаем своей братии. Сохрани нас от искушений врага, избавь от лукавого.
Перво-наперво — неверная, у попов у церковных, да у дьяконов
хлеб ест, всяко скоблено рыло, всякого табашника и щепотника за добрых людей почитает, второ дело смотница, такая смотница, что не
приведи Господи.
— Надо будет нам благословить и невесту, и жениха, для того я сюда и
привел Петра Степаныча, — сказал Патап Максимыч. — Отдельно каждого станем перед венцом благословлять, а теперь это за рукобитье пойдет. Ты, Груня, будешь за мать; неси же
хлеба каравай, да соли, да чистое полотенце.
Дня через два орочи вернулись благополучно и
привезли аптеку, свежего
хлеба и целый ящик с овощами. 20 сентября мы распрощались с рекой Мафаца и, пользуясь легким попутным ветром, направились к бухте Андрея, в которую впадает река Копи.
Она шла сюда, в надежде найти здесь веселье, смех и постоянный праздник — и вдруг, вместо всего этого, закоптелая избенка, скудный ужин в виде холодной похлебки и каровая
хлеба на столе, и этот страшный хозяин, один вид которого способен
привести в ужас даже такую бесстрашную девочку, какой себя считала до сих пор Тася.
Привезли, наконец, муку в потребиловку. Сартановы уж неделю сидели без
хлеба и ели разваренные кукурузные зерна. Катя пришла получить муку.
Чтобы дать об этом приблизительное понятие, я
приведу рецепт холодного супа, каким нас частенько угощали: возьми воды (да и то еще тепловатой), накроши в нее сырых помидоров, салату, вареного гороху, сельдерея, луку, чесноку, кусков
хлеба — и вот вам мадридская ботвинья.
Мы с детства всегда считали эту Обуховку благословенным краем. Оттуда
привозили всякие поборы —
хлебом, баранами, живностью, маслом, медом; там были"дремучие"(как мы думали) леса, там мужики все считались отважными"медвежатниками", оттуда взяты были в двор несколько человек прислуги. И няня моей матери была также из Обуховки, и я был с младенческих лет полон ее рассказов про ее родную деревню, ее приволье, ее урочища, ее обычаи и нравы.
— Нет, оно часто мне не нравится, особенно когда я вижу, как проводят у гетер время вельможи, которым надо бы думать о счастье народа, и когда в веселые дома
приводят цветущую юность, но я в этом воспитан и этим одним только умею добывать себе
хлеб.
— Кабы имела, я сама
привела бы ее к тебе на колена. Народила я деток не для свету божьего; да и кстати! не таскаются за мной, не пищат о
хлебе. Уложила всех спать непробудным сном.
Когда Нил разольется и оросит нивы Египта, тогда исчезнет унылость народа: тогда все пристани в устьях заблещут яркими флагами чужих кораблей; войдут большие египетские суда с отрадными изображениями ибисовых голов, и понесутся далеко песни звонкоголосых певцов с Дельты; для наших красавиц
привезут роскошные ткани из Мальты, из Сардинии камни, с Кипра мед и вино, от эллинов масло, мастику и изделия из бронзы, и пестрые паруса из веселого Тира, и ливанские кедры, без которых нет материала для строек в безлесном Египте; а от нас купят дорогою ценой
хлеб и тонкий папирус, и кружева из Саиса, и мемфисские колесницы, которых нет прочнее и легче на свете…