Неточные совпадения
Расставшись с Мишанкой и послав Мисанке заочно благословение, Золотухина оставила княжеский дом и вновь
появилась в Словущенском. Но уже не ездила кормиться по соседям, а солидно прожила лет шесть своим домком и при своем капитале. Умирая, она была утешена, что оба сына ее пристроены. Мишанка имел кафедру
в Московском
университете, а Мисанка,
в чине губернского секретаря, пользовался благоволением начальства и репутацией примерного столоначальника.
В стенах Московского
университета грозно прозвучал не только этот боевой лозунг пятого года, но и первые баррикады
в центре столицы
появились совершенно стихийно пятнадцатого октября этого года тоже
в стенах и дворах этого старейшего высшего учебного заведения.
Кажется, я был
в пятом классе, когда у нас
появилось сразу несколько новых молодых учителей, проходивших курс гимназии
в попечительство Пирогова и только что вышедших из
университета.
Появлялся товарищ и соревнователь Григорьева по юридическому факультету, зять помощника попечителя Голохвастова Ал. Вл. Новосильцев, всегда милый, остроумный и оригинальный. Своим голосом, переходящем
в высокий фальцет, он утверждал, что Московский
университет построен по трем идеям: тюрьмы, казармы и скотного двора, и его шурин приставлен к нему
в качестве скотника.
Появлялся чрезвычайно прилежный и сдержанный С. С. Иванов, впоследствии товарищ попечителя Московского
университета. С великим оживлением спорил, сверкая очками и темными глазками, кудрявый К. Д. Кавелин, которого кабинет
в доме родителей являлся
в свою очередь сборным пунктом нашего кружка.
В ноябре 1855 года разрешен был прием неограниченного числа студентов
в университет; вследствие этого
в 1856 году увеличилось количество университетских студентов, и когда обнародован был отчет министерства просвещения за этот год, то
в литературе
появилось несколько заметок о пользе возможно большего расширения университетского образования…
В университете она узнала от швейцара, на всякий случай, прежний адрес Хвалынцева, и когда прошло более недели, а Свитка все не
появлялся вторично и о Хвалынцеве ни слуху — Татьяна снова затосковала.
Но таких"Годов ученья"не
появлялось. Только Гарин (Михайловский) напечатал роман"Студенты"; но
в нем действуют воспитанники инженерного института, а не университетские студенты. Истории же гимназиста и картины двух
университетов — не имеется и до сих пор.
Крестовский"; и слово"псевдоним"стала прибавлять к этому имени с тех пор, как
появился подлинный
В. (то есть Всеволод) Крестовский, поэт, тогда еще студент Петербургского
университета.
Успели открыть две гимназии при
университете, а народные школы
появились даже
в Оренбурге и по украинской линии.
Через несколько времени он
появился в Софии, столице Болгарского княжества, где
в то время царила политическая неурядица и во главе политических пройдох, захвативших
в свои руки власть над несчастным болгарским народом, стоял Степан Стамбулов — бывший студент новороссийского
университета, вскормленник России, поднявший первый свою преступную руку против своей кормилицы и освободительницы его родины от турецкого ига.
Улучшая быт церковников, заставляли их поучать народ и рассылали им катехизис и вновь исправленное издание Библии. Наконец, помогли, как мы знаем, купцу Волкову завести русский театр
в Петербурге. При академии
появился первый русский журнал «Ежемесячные сочинения», а при
университете — полная газета «Московские ведомости», существующие и теперь.
В то время, когда на юбилее московского актера упроченное тостом явилось общественное мнение, начавшее карать всех преступников; когда грозные комиссии из Петербурга поскакали на юг ловить, обличать и казнить комиссариатских злодеев; когда во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям и им же, с оторванными руками и ногами, подавали трынки, встречая их на мостах и дорогах;
в то время, когда ораторские таланты так быстро развились
в народе, что один целовальник везде и при всяком случае писал и печатал и наизусть сказывал на обедах речи, столь сильные, что блюстители порядка должны были вообще принять укротительные меры против красноречия целовальника; когда
в самом аглицком клубе отвели особую комнату для обсуждения общественных дел; когда
появились журналы под самыми разнообразными знаменами, — журналы, развивающие европейские начала на европейской почве, но с русским миросозерцанием, и журналы, исключительно на русской почве, развивающие русские начала, однако с европейским миросозерцанием; когда
появилось вдруг столько журналов, что, казалось, все названия были исчерпаны: и «Вестник», и «Слово», и «Беседа», и «Наблюдатель», и «Звезда», и «Орел» и много других, и, несмотря на то, все являлись еще новые и новые названия;
в то время, когда
появились плеяды писателей, мыслителей, доказывавших, что наука бывает народна и не бывает народна и бывает ненародная и т. д., и плеяды писателей, художников, описывающих рощу и восход солнца, и грозу, и любовь русской девицы, и лень одного чиновника, и дурное поведение многих чиновников;
в то время, когда со всех сторон
появились вопросы (как называли
в пятьдесят шестом году все те стечения обстоятельств,
в которых никто не мог добиться толку), явились вопросы кадетских корпусов,
университетов, цензуры, изустного судопроизводства, финансовый, банковый, полицейский, эманципационный и много других; все старались отыскивать еще новые вопросы, все пытались разрешать их; писали, читали, говорили проекты, все хотели исправить, уничтожить, переменить, и все россияне, как один человек, находились
в неописанном восторге.