Неточные совпадения
Андрей не налагал педантических оков на чувства и даже давал законную свободу, стараясь только не терять «
почвы из-под
ног», задумчивым мечтам, хотя, отрезвляясь от них, по немецкой своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.
В лесу немного посуше — это правда, но зато
ноги уходят в мох, вся
почва зыблется
под вами.
— Эта поездка отнимет у меня самое большее месяц времени, — продолжал Привалов, чувствуя, как
почва уходила из-под его
ног.
Конечно, всякий может увлекаться, всякий — неизбежная жертва ошибок, но когда
почва уходит из-под ваших
ног, когда все кругом начинает колебаться, человека спасает вера.
Не доходя до реки Горбуши 2 км, тропа разделяется. Конная идет вброд через реку, а пешеходная взбирается на утесы и лепится по карнизу. Место это считается опасным, потому что
почва на тропе
под давлением
ноги ползет книзу.
Перед Марьею Алексевною, Жюли, Верочкою Михаил Иваныч пасовал, но ведь они были женщины с умом и характером; а тут по части ума бой был равный, и если по характеру был небольшой перевес на стороне матери, то у сына была
под ногами надежная
почва; он до сих пор боялся матери по привычке, но они оба твердо помнили, что ведь по настоящему-то, хозяйка-то не хозяйка, а хозяинова мать, не больше, что хозяйкин сын не хозяйкин сын, а хозяин.
У меня кружилась голова от моих открытий, пропасть открывалась перед глазами, и я чувствовал, как
почва исчезала
под ногами.
Юм был скептичен,
почва под его
ногами колебалась.
А между тем, отдохнувшая и почувствовавшая у себя
под ногами живую, настоящую
почву, Любка стала хорошеть с необыкновенной быстротою, подобно тому как внезапно развертывается после обильного и теплого дождя цветочный бутон, еще вчера почти умиравший.
Все шумно поднялись с своих мест и продолжали спорить уже стоя, наступая все ближе и ближе на Родиона Антоныча, который, весь красный и потный, только отмахивался обеими руками. «А Прейн еще предлагает привести сюда мужиков…» — думал с тоской бедный Ришелье, чувствуя, как
почва начинает колебаться у него
под ногами.
Его вполне достаточно, чтобы ощутить
под ногами твердую
почву, без которой никакая человеческая деятельность немыслима.
Даже почувствовав
под ногами более твердую
почву, он остается верен воспоминаниям об исконной муштровке и, судя по всем видимостям, вовсе не намерен забыть о них.
Подобно хозяйственному мужику, сельскому священнику и помещику, мироед всю жизнь колотится около крох, не чувствуя
под ногами иной
почвы и не усматривая впереди ничего, кроме крох. Всех одинаково обступили мелочи, все одинаково в них одних видят обеспечение против угроз завтрашнего дня. Но поэтому-то именно мелочи, на общепринятом языке, и называются «делом», а все остальное — мечтанием, угрозою…
— Прекрасно. Несмотря, однако ж, на это, несмотря на то, что у нас
под ногами столь твердая
почва, мы не можем не признать, что наше положение все-таки в высшей степени тяжелое. Мы живем, не зная, что ждет нас завтра и какие новые сюрпризы готовит нам жизнь. И все это, повторяю, несмотря на то, что наш народ здоров и спокоен. Спрашивается: в чем же тут суть?
Стало быть, ежели нам, отставным корнетам, ротмистрам и подьячим, показалось на минуту, что
почва ускользает из-под наших
ног, то это именно только показалось, а на самом деле ничего нового не произошло, кроме кавардака, умопомрачения, труса и т. д.
Был момент, когда мы не шутя ощутили, что
почва ушла из-под
ног наших и что нам остается только бежать, бежать и бежать.
— Как ты говоришь, выдержки во мне не было!.. Строить я никогда ничего не умел; да и мудрено, брат, строить, когда и почвы-то
под ногами нету, когда самому приходится собственный свой фундамент создавать! Всех моих похождений, то есть, собственно говоря, всех моих неудач, я тебе описывать не буду. Передам тебе два-три случая… те случаи из моей жизни, когда, казалось, успех уже улыбался мне, или нет, когда я начинал надеяться на успех — что не совсем одно и то же…
Не имея длинных сапог, я не мог исследовать его сам, но мой спутник ходил по нем до самого озера; я увидел, что
почва колыхалась и опускалась
под его
ногами, и чем ближе к воде, тем сильнее.
После проверки в присутствии местного начальства вывели партию на берег. Проведя несколько месяцев на море, арестанты впервые чувствовали
под ногами твердую
почву. Пароход, на котором они прожили столько времени, покачивался в темноте и вздыхал среди ночи клубами белого пара.
Приходилось то и дело переходить речонки вброд или по лавам, которые представляют из себя не что иное, как два или три тонких деревца, связанных лыком или прутьями, переброшенных поперек реки и крепленных несколькими парами шатких кольев, вколоченных в дно. Но всего неприятнее были переходы по открытым местам, совсем голубым от бесчисленных незабудок, от которых так остро, травянисто и приторно пахло. Здесь
почва ходила и зыбилась
под ногами, а из-под
ног, хлюпая, била фонтанчиками черная вонючая вода.
Почва плотины пружинилась и дрожала
под ногами, и при каждом шаге где-то сбоку и внизу раздавалось жирное хлюпанье просачивающейся тины.
Это сравнение сделал сам Иван Ильич; он терялся, он чувствовал, что ему неловко, ужасно неловко, что
почва ускользает из-под его
ног, что он куда-то зашел и не может выйти, точно в потемках.
Тем не менее при распознавании болезней я все-таки еще хоть сколько-нибудь мог чувствовать
под ногами почву: диагнозы ставились в клиниках на наших глазах, и если сами мы принимали в их постановке очень незначительное участие, то по крайней мере видели достаточно.
Если бы наука давала мне столь же верные средства для познания всех болезней и всех особенностей каждого организма, то я мог бы чувствовать
под ногами почву.
Почва уходит из-под
ног, небо падает на землю, земля разверзается подо мной, и я падаю навзничь, сильно ударившись головой о кузов коляски…
— Что, — соображал он, — если бы из них кто-нибудь знал, на каком тонком-претонком волоске я мотаюсь? Если бы только кто-нибудь из них пронюхал, что у меня
под ногами нет никакой
почвы, что я зависимее каждого из них и что пропустить меня и сквозь сито, и сквозь решето зависит вполне от одного каприза этой женщины?.. Как бы презирал меня самый презренный из них! И он был бы прав и тысячу раз прав.
Охотник рад бы шмыгнуть в сторону, в лес, но нельзя: по краю стеной тянется густой колючий терновник, а за терновником высокий душный болиголов с крапивой. Но вот, наконец, тропинка. Мужичонок еще раз машет собаке и бросается по тропинке в кусты.
Под ногами всхлипывает
почва: тут еще не высохло. Пахнет сырьем и менее душно. По сторонам кусты, можжевельник, а до настоящего леса еще далеко, шагов триста.
И вы стоите перед этим хаосом, потеряв
под ногами всякую
почву; старое вы бы рады удержать, но понимаете, что оно гибнет бесповоротно; к нарождающемуся новому не испытываете ничего, кроме недоверия и ненависти.
Третий хороший страх мне пришлось испытать, когда я однажды ранней весною возвращался с тяги. Были вечерние сумерки. Лесная дорога была покрыта лужами от только что бывшего дождя, и
почва всхлипывала
под ногами. Багровая заря сквозила через весь лес, крася белые стволы берез и молодую листву. Я был утомлен и едва двигался.
Не все такие и теперь; но он точно потерял
почву из-под
ног, и старое желтое здание на Моховой как бы перестает быть для него alma mater. Вот придет скоро Татьянин день, — а ему не с кем отпраздновать этот день.
Степан Сидорович стоял ни жив ни мертв; он чувствовал, что
почва ускользает из-под его
ног, что так быстро и так хорошо составленный план рушится… Если он повернет все в шутку, случай к чему давала ему в руки сама Дарья Васильевна, мертвого младенца зароют, а за ним все-таки будут следить, и все кончено.
— Где уж моему Глебушке, — почти слезливо произнесла Глафира Петровна, чувствуя, что
почва ускользает из-под ее
ног.
Он стал в тупик. Эта простая мысль не приходила ему в голову. Он почувствовал, что у него из
под ног ускользает
почва. Задуманный план рушился. Он глядел на ее с видом утопающего, которому не за что ухватиться. Она поняла его.
— Зачем менять разговор, — воскликнул граф, у которого хладнокровие молодой девушки вырывало из-под
ног почву, — я именно по этому поводу просил вас назначить мне свидание. Снимите маску! Предо мной нечего играть комедии… Я сам виделся и говорил с Никитой Берестовым.
Она искусно вырвала все орудия из его рук, выбила
почву из-под
ног и вместо властителя он очутился в положении ухаживателя, над чувством которого она явно насмехается, которого она мучает и на интимных ночных свиданиях играет как кошка с мышью.
Бледный, с дрожащими руками, он подошел сам посмотреть ружье и действительно убедился, что правый ствол его разряжен. Судороги передернули его лицо, как бы от невыносимой внутренней боли, кровь прилила к сердцу, в глазах потемнело, и он почувствовал, что
почва ускользает из
под его
ног.
Второе, — это случилось почти одновременно с моим вступлением в брак, — что вдруг открыло
почву под моими
ногами, было, как это ни странно, создавшееся убеждение, что бегство из тюрьмы для меня немыслимо.
Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила
под его
ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней.
В то время, когда на юбилее московского актера упроченное тостом явилось общественное мнение, начавшее карать всех преступников; когда грозные комиссии из Петербурга поскакали на юг ловить, обличать и казнить комиссариатских злодеев; когда во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям и им же, с оторванными руками и
ногами, подавали трынки, встречая их на мостах и дорогах; в то время, когда ораторские таланты так быстро развились в народе, что один целовальник везде и при всяком случае писал и печатал и наизусть сказывал на обедах речи, столь сильные, что блюстители порядка должны были вообще принять укротительные меры против красноречия целовальника; когда в самом аглицком клубе отвели особую комнату для обсуждения общественных дел; когда появились журналы
под самыми разнообразными знаменами, — журналы, развивающие европейские начала на европейской
почве, но с русским миросозерцанием, и журналы, исключительно на русской
почве, развивающие русские начала, однако с европейским миросозерцанием; когда появилось вдруг столько журналов, что, казалось, все названия были исчерпаны: и «Вестник», и «Слово», и «Беседа», и «Наблюдатель», и «Звезда», и «Орел» и много других, и, несмотря на то, все являлись еще новые и новые названия; в то время, когда появились плеяды писателей, мыслителей, доказывавших, что наука бывает народна и не бывает народна и бывает ненародная и т. д., и плеяды писателей, художников, описывающих рощу и восход солнца, и грозу, и любовь русской девицы, и лень одного чиновника, и дурное поведение многих чиновников; в то время, когда со всех сторон появились вопросы (как называли в пятьдесят шестом году все те стечения обстоятельств, в которых никто не мог добиться толку), явились вопросы кадетских корпусов, университетов, цензуры, изустного судопроизводства, финансовый, банковый, полицейский, эманципационный и много других; все старались отыскивать еще новые вопросы, все пытались разрешать их; писали, читали, говорили проекты, все хотели исправить, уничтожить, переменить, и все россияне, как один человек, находились в неописанном восторге.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та
почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из
под его
ног, чем тверже он старался стать на ней.
Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из
под ног почву, на которой стоял, и решительно не знал, чтò ему делать.