Почтенный Степан Ильич, проплававший более половины своей пятидесятилетней жизни и видавший немало бурь и штормов и уверенный, что кому суждено
потонуть в море, тот потонет, стоял в своем теплом стареньком пальто, окутанный шарфом, с надетой на затылок старенькой фуражкой, которую он называл «штормовой», с таким же спокойствием, с каким бы сидел в кресле где-нибудь в комнате и покуривал бы сигару.
Сенокос. «Все
потонуло в море веселого, общего труда. Бог дал день. Бог дал силы. И день, и силы посвящены труду, и в нем самом награда. А для кого труд? Какие будут плоды труда? — Это соображения посторонние и ничтожные».
Солдат. Отколь его, окаянного, несло! Видно, братцы, из этого моря выскакивают фараоновы люди [Фараоновы люди — имеется в виду библейское предание, по которому преследовавшие бежавших из Египта евреев войска фараона
потонули в море.] и кричат проезжающим: долго ли нам мучиться? скоро ли, скоро ли будет преставление света?
Неточные совпадения
Но эти неприятные известия
потонули в том
море добродушия и веселости, которые всегда были
в нем и особенно усилились Карлсбадскими водами.
— Бог знает, где лучше! — отвечал он. — Последний раз во время урагана
потонуло до восьмидесяти судов
в море, а на берегу опрокинуло целый дом и задавило пять человек;
в гонконгской гавани погибло без счета лодок и с ними до ста человек.
Юрзуф живописен:
в роскошных садах
Долины его
потонули,
У ног его
море, вдали Аюдаг…
Это мы, мы и те, и Петруша… et les autres avec lui, [и другие вместе с ним (фр.).] и я, может быть, первый, во главе, и мы бросимся, безумные и взбесившиеся, со скалы
в море и все
потонем, и туда нам дорога, потому что нас только на это ведь и хватит.
Закипела
в море пена —
Будет, братцы, перемена,
Братцы, перемена…
Зыб за зыбом часто ходит,
Чуть корабль мой не
потонет,
Братцы, не
потонет…
Капитан стоит на юте,
Старший боцман на шкафуте,
Братцы, на шкафу-те.
Люби меня… может, тебе неизвестно это
море блаженства, я тебе раскрою его, мы
потонем в его волнах; я сожгу тебя моим поцелуем, я обовьюсь, как эфеу, около тебя, я умру, целуя тебя…
— Родитель помер
в одночасье!.. Брат
в море потонул!.. Она,
в таких молодых годах, померла!.. Господи! Ты, по Писанию, мстишь до седьмого колена!.. Но ты ведь, Господи, и милостив!.. Излей на меня всю ярость свою, но Дуню мою сохрани, Дуню помилуй!..
Само собою разумеется, что началось следствие, которое привело Докукина к казни. Во все время суда Докукин оставался при своем убеждении и с ним же умер на плахе. Было немало и других примеров
в этом же роде, которые
потонули в общем
море тогдашней уголовщины.
Не поверх одного
моря синего ложится туман, черна мгла, не одну господню землю кроет темна ноченька, осенняя; было времечко, налегала на мою грудь беда тяжкая, ретиво сердце
потонуло в тоске со кручиною: полюбила я твоего братца Ивана Васильевича.