Неточные совпадения
Захар неопрятен. Он бреется редко; и хотя
моет руки и лицо, но, кажется, больше делает вид, что
моет; да и никаким
мылом не отмоешь. Когда он бывает
в бане, то руки у него из черных сделаются только часа на два красными, а потом опять черными.
А потом я Ивана Иваныча к себе взяла, чтобы
в моей квартире находился, а сербского сражателя
в бани ночевать отпустили с тем, чтобы утром явился.
Позвали обедать. Один столик был накрыт особо, потому что не все уместились на полу; а всех было человек двадцать. Хозяин, то есть распорядитель обеда, уступил мне свое место.
В другое время я бы поцеремонился; но дойти и от палатки до палатки было так жарко, что я измучился и сел на уступленное место — и
в то же мгновение вскочил: уж не то что жарко, а просто горячо сидеть.
Мое седалище состояло из десятков двух кирпичей, служивших каменкой
в бане: они лежали на солнце и накалились.
— Ах, да ты, верно, старой Акули застыдился! так ведь ей, голубчик, за семьдесят! И мастерица уж она
мыть! еще папеньку твоего мывала, когда
в Малиновце жила. Вздор, сударь, вздор! Иди-ка
в баньку и мойся!
в чужой монастырь с своим уставом не ходят! Настюша! скажи Акулине да проведи его
в баню!
Потом
в банях появились семейные отделения, куда дамы высшего общества приезжали с болонками и моськами. Горничные
мыли собачонок вместе с барынями…
В два «небанных» дня недели — понедельник и вторник — мальчики
мыли бутылки и помогали разливать квас, которым торговали
в банях, а
в «банные» дни готовили веники, которых выходило, особенно по субботам и накануне больших праздников,
в некоторых
банях по три тысячи штук.
В литературе о банном быте Москвы ничего нет. Тогда все это было у всех на глазах, и никого не интересовало писать о том, что все знают: ну кто будет читать о
банях? Только
в словаре Даля осталась пословица, очень характерная для многих
бань: «Торговые
бани других чисто
моют, а сами
в грязи тонут!»
Вода, жар и пар одинаковые, только обстановка иная.
Бани как
бани! Мочалка — тринадцать,
мыло по одной копейке. Многие из них и теперь стоят, как были, и
в тех же домах, как и
в конце прошлого века, только публика
в них другая, да старых хозяев, содержателей
бань, нет, и память о них скоро совсем пропадет, потому что рассказывать о них некому.
В Москве мальчика доставляли к родственникам и землякам, служившим
в какой-нибудь
бане. Здесь его сперва стригут,
моют, придают ему городской вид.
В женских
банях было свое «лечение». Первым делом — для белизны лица — заваривали
в шайке траву-череду, а
в «дворянских» женщины
мыли лицо миндальными высевками.
Когда появилось
в печати «Путешествие
в Арзрум», где Пушкин так увлекательно описал тифлисские
бани, Ламакина выписала из Тифлиса на пробу банщиков-татар, но они у коренных москвичей, любивших горячий полок и душистый березовый веник, особого успеха не имели, и их больше уже не выписывали. Зато наши банщики приняли совет Пушкина и завели для любителей полотняный пузырь для
мыла и шерстяную рукавицу.
— Против вошей, сударыня
моя, надо чаще
в бане мыться, мятным паром надобно париться; а коли вошь подкожная, — берите гусиного сала, чистейшего, столовую ложку, чайную сулемы, три капли веских ртути, разотрите всё это семь раз на блюдце черепочком фаянсовым и мажьте! Ежели деревянной ложкой али костью будете тереть, — ртуть пропадет; меди, серебра не допускайте, — вредно!
— Точно из
бани вырвался, — рассказывал Петр Елисеич, не слушая хозяина. — Так и напирает… Еще этот Мосей навязался. Главное, что обидно: не верят ни одному
моему слову, точно я их продал кому. Не верят и
в то же время выпытывают. Одна мука.
— Ну уж, мать, был киятер. Были мы
в Суконных
банях. Вспарились, сели
в передбанник, да и говорим: «Как его солдаты-то из ружьев расстригнули, а он под землю». Странница одна и говорит: «Он, говорит, опять по земле ходит». — «Как, говорим, по земле ходит?» — «Ходит», говорит. А тут бабочка одна
в баню пошла, да как, мать
моя, выскочит оттуда, да как гаркнет без ума без разума: «Мужик
в бане». Глянули, неправда он. Так и стоит так, то есть так и стоит.
— Приличия-с? вы не знаете, что такое приличия-с? Приличия — это, государь
мой, основы-с! приличия — это краеугольный камень-с. Отбросьте приличия — и мы все очутимся
в анатомическом театре… que dis-je! [что я говорю! (франц.)] не
в анатомическом театре — это только первая ступень! — а
в воронинских банях-с! Вот что такое эти «приличия», о которых вы изволите так иронически выражаться-с!
— Ступай
в баню,
мой друг, — опять повторила Марья Петровна и, чтоб не увлекаться, занялась раскладыванием гран-пасьянса.
— Ну, ступай
в баню,
мой друг, — сказала она кротко.
Дела
мои шли ладно. На дворе,
в бане, устроил я моленную,
в которой мы по ночам и сходились; анбары навалил иконами, книжками, лестовками, всяким добром. Постояльцев во всякое время было множество, но выгоднее всех были такие, которых выгоняли
в город для увещаний. Позовут их, бывало,
в присутствие, стоят они там, стоят с утра раннего, а потом, глядишь, и выйдет сам секретарь.
Тут я
в первый раз взглянул на него попристальнее. Он был
в широком халате, почти без всякой одежды; распахнувшаяся на груди рубашка обнаруживала целый лес волос и обнаженное тело красновато-медного цвета; голова была не прибрана, глаза сонные. Очевидно, что он вошел
в разряд тех господ, которые, кроме
бани, иного туалета не подозревают. Он, кажется, заметил
мой взгляд, потому что слегка покраснел и как будто инстинктивно запахнул и халат и рубашку.
— Известно что: двои сутки пил! Что хошь, то и делайте. Нет
моей силушки: ни ложки, ни плошки
в доме не стало: все перебил; сама еле жива ушла; третью ночь с детками
в бане ночую.
На
моей еще памяти случай-то этот был, что мылись два человека
в бане: один — постарше, а другой — молодой.
— Жаль, — продолжал Басманов, — сегодня не поспеем
в баню; до вотчины
моей будет верст тридцать, а завтра, князь, милости просим, угощу тебя лучше теперешнего, увидишь
мои хороводы: девки все на подбор, а парни — старшему двадцати не будет.
За копейку тот уступил свое место, немедленно получил от Петрова деньги, которые тот нес, зажав
в кулаке, предусмотрительно взяв их с собою
в баню, и тотчас же юркнул под лавку прямо под
мое место, где было темно, грязно и где липкая сырость наросла везде чуть не на полпальца.
В мое время, особенно
в первые
мои годы, арестантов редко водили
в баню.
— Позвольте, messieurs, — сказал наконец Коля Собачкин, — по
моему мнению, вы излишне затрудняетесь! Я нахожу, что principes можно из всего сделать… даже из регулярного хождения
в баню!
— Mais vous concevez, mon cher, [Но вы понимаете, милый
мой (фр.).] что право хождения
в баню я привел вовсе не с точки зрения какой-нибудь драгоценности!
Если, бывало, как-нибудь мать
в бане в сторону засмотрится, он сейчас все
мыло и поест.
Он снова сел на диван и, помолчав, засмеялся подавленным смехом. Он видел, что Олимпиада кусает губы и как бы ищет чего-то глазами
в грязной комнате, полной тёплого запаха пареных веников и
мыла. Вот она села на диван около двери
в баню и опустила голову, сказав...
— Ну, довольно тебе, перестань основу сновать: тут и так все вокруг ходит. Патрикей! ступай с ним сейчас
в баню да вели, пожалуйста, чтоб ему усы расчесали и уши хорошенько
мылом вымыли. Да поди-ка сюда на минутку ко мне.
— Нетление плоти! — кричал он. — Бой с дьяволом! Бросьте ему, свинье, грязную дань! Укрощай телесный бунт, Петя! Не согрешив — не покаешься, не покаешься — не спасёшься. Омой душу!
В баню ходим, тело
моем? А — душа? Душа просит
бани. Дайте простор русской душе, певучей душе, святой, великой!
При страсти отца к постройкам, вся Новосельская усадьба, за исключением мастерской и кузницы, передвинулась выше
в гору и ближе к дому. Во время же, о котором я говорю, около кухни под лесом возникла липовая
баня, крытая тесом, расписанная зелеными и темно-красными полосками. Так как, по случаю перестройки дома, матери с меньшими детьми пришлось перебираться во флигель, занимаемый отцом и
моею классного, нам с отцом были поставлены кровати
в самой
бане, а Андрею Карповичу
в предбаннике.
За шесть лет странствований
моих много видел я людей, озлобленных горем: тлеет
в них неугасимая ненависть ко всему, и, кроме зла, ничего не могут они видеть. Видят злое и, словно
в жаркой
бане, парятся
в нём; как пьяницы вино — пьют желчь и хохочут, торжествуют...
Признаюсь, от такого пассажа вся
моя меланхолия — или, как батюшка-покойник называл эту душевную страсть, мехлиодия — прошла и
в ее место вступил
в меня азарт, и такой горячий, что я принялся кричать на него, выговаривая, что я и не думал заехать к нему, не хотел бы и знать его, а он меня убедительно упросил; я, если бы знал, не съел бы у него ни сухаря, когда у него все так дорого продается; что не я, а он сам мне предлагал все и
баню, о которой мне бы и на мысль не пришло, а
в счете она поставлена
в двадцать пять рублей с копейками.
Я послал ее за ключом к няне и, получив вожделенный ключ, повел
моего нежданного гостя через сад
в баню.
Тимофеев-Сумской был великолепен. Склонившись на правый бок трона, причем его левая вытянутая нога вылезала на половину сцены, с шутовской короной набекрень, он вперял вращающиеся белки
в суфлерскую будку и так ревел, что мальчишки за барьером взвизгивали от восторга.
Моего имени он, конечно, не запомнил. Он просто заорал на меня, как купец
в бане...
Он ее, слышь, кормилец, все
в одиночку на работу посылал, то
в саду заставит полоть, либо пшеницу там обшастать,
баню истопить, белье вымыть, а сам все к ней заходит, будто надсматривать; хозяйка его тем летом прытко хворала, и он будто такое имел намеренье: «Как, говорит, супружница
моя жизнь покончит, так, говорит, Марфушка, я на тебе женюсь; барин мне невестою не постоит: кого хочу, того и беру».
Гляди, Прасковья, — мыло-то
в левый угол кладу, не запамятуй, тут яичное с духами — умываться, тут белое —
в баню ходить, а
в красненьком ларчике московское — свези от меня Марье Гавриловне…
— Бергамотова надо?.. Бери бергамота. Вот она сама лучша бергамотова
мыла — нюхай!.. Гвоздична надо? Вот гвоздична сама перва сорт — нюхай… Миндална хочешь, вот миндална — сама лучша, больши гаспада миндална
мыла моют — нюхай!.. Бела ядра хочешь? Бери бела ядра, вот сама лучша бела ядрá:
в бане болна караша.
У них была
баня,
в которой бабушка проводила целый субботний вечер: здесь она
мыла головы не только двум своим незамужним дочерям, а
моим теткам, но и самому барону — своему мужу, а
моему деду, которого я по этому случаю считал большим бесстыдником.
После я, однако, узнал, что дед совсем не по своей охоте ходил
в баню, где его бабушка
мыла, а делал это, только уступая настоятельным требованиям баронессы, «для сохранения домашнего спокойствия».
Увидав этих
моих мучительниц, я застонал и, зажмурив глаза, начал их брыкать ногами и плеваться, но их это нимало не испугало, и я был раздет ими донага, причем заявлял
мой протест только плачем и стенаниями, на которые эти бесчувственные грации с рубенсовским колоритом тела не обращали никакого внимания и повлекли меня
в баню, где меня ожидали сугубые муки.
Мое личное знакомство с Александром Николаевичем продолжалось много лет; но больше к нему я присматривался
в первое время и
в Петербурге, где он обыкновенно жил у брата своего (тогда еще контрольного чиновника, а впоследствии министра), и
в Москве, куда я попал к нему зимой
в маленький домик у"Серебряных"
бань, где-то на Яузе, и нашел его
в обстановке, которая как нельзя больше подходила к лицу и жизни автора"Банкрута"и"Бедность — не порок".
Спрошусь
в баню, а на всякий случай, если запоздаю, то положу на кровать чучелу
в моем халате.
Был
в бане, после
бани рассуждал сицевое: ежели я проем все
мои животы и не найду себе места, то дело может дойти до того, что мне негде будет приклонить главу
мою, так не идти ли мне на церковное покаяние?
В настоящее время это один из самых видных торговцев у нас
в городе. Он торгует посудой, табаком, дегтем,
мылом, бубликами, красным, галантерейным и москательным товаром, ружьями, кожами и окороками. Он снял на базаре ренсковый погреб и, говорят, собирается открыть семейные
бани с номерами. Книги же, которые когда-то лежали у него на полках,
в том числе и третий том Писарева, давно уже проданы по 1 р. 5 к. за пуд.
Сераль,
бани, когда основание храма живому богу положено было
в сердце
моем?..
И тут уж я при сильном напряжении сил увидал, что это со мною разговаривает какой-то
мой вчерашний угощатель, и он повел меня
в баню, а потом послал на раннюю, «а как ты, — говорит, — домой придешь, у тебя уже и кучер будет… Да еще какой! Настоящий орловский Теренька. Многого не запросит, а уж дела наделает!»
— Да…
в мое время были у Каменного моста. Сережа, поди же узнай, есть ли еще
бани у Каменного моста. Вот эту комнату займу я с Сережей. Сережа! хорошо тебе тут будет?