Неточные совпадения
Вагон, в котором было место Нехлюдова, был до
половины полон народом. Были тут прислуга, мастеровые, фабричные, мясники, евреи, приказчики, женщины, жены рабочих, был солдат, были две барыни: одна молодая, другая пожилая с браслетами на оголенной руке и строгого вида господин с кокардой на черной фуражке. Все эти люди, уже успокоенные после размещения, сидели смирно, кто щелкая семечки, кто куря папиросы, кто ведя оживленные разговоры с
соседями.
Нетерпеливый рыбак, раздосадованный тем, что у его соседа-рыбака на дурном месте, на грубо устроенную удочку, на глупую, несвоевременную насадку частехонько поклевывает рыба, а его удочки, мастерски устроенные, по-охотничьи насаженные, лежат неподвижно, нередко бросает выгодное прикормленное место, переходит на другое, на третье, пропускает удобное время и возвращается домой с пустыми руками, тогда как
сосед, перейдя на оставленное им место, несмотря на плохие удочки и неуменье удить (отчего, разумеется, он потеряет
половину рыбы), возвращается домой с полным кошелем.
Глеб уже не принимался в этот день за начатую работу. Проводив старика
соседа до
половины дороги к озеру (дальше Глеб не пошел, да и дедушке Кондратию этого не хотелось), Глеб подобрал на обратном пути топор и связки лозняка и вернулся домой еще сумрачнее, еще задумчивее обыкновенного.
И всегда она считается в части с тем, кто в трынку выигрывает, А в час, или много в
половине второго ночи, уж ни одного огня в квартире не видно. Так что и
соседи, видя, как Ератидушка солидно ведет себя, не нарадуются на нее.
Дорогой мне пришлось не раз наполнять ее водой;
половину этой воды я выливал в себя, другую раздавал
соседям.
С раннего утра больше
половины матерей и белиц из Манефиной обители ушли к
соседям праздновать, но, как ни упрашивала мать Таисея самое Манефу не забыть прежней любви, в такой великий день посетить их обитель, она не пошла, ссылаясь на усталость и нездоровье…
Рано утром Ржевецкий ехал домой от
соседа, у которого он был в гостях. Солнце еще не всходило. Было часа четыре утра, не больше. В голове Ржевецкого шумело. Он правил лошадью и слегка покачивался.
Половину дороги пришлось ему ехать лесом.
Кружку, а не кружки. Все сидевшие за одним столом пили круговую из одной кружки. Каждый выпивал около
половины, пока при наклоне кружки уровень пива не доходил до нижнего края кружки; потом кружка доливалась доверху и передавалась
соседу. Только при команде «экс!» каждый выпивал кружку до дна. Очень все гигиенично, не правда ли? И это в городе науки. И это среди студенчества, в котором был большой процент сифилитиков.