Если ему и давали тему — он исполнял только ту, которая ему по душе. Карикатурист 60-х годов, он был напитан тогдашним духом обличения и был беспощаден, но строго лоялен в цензурном отношении: никогда не
шел против властей и не вышучивал начальство выше городового. Но зато уж и тешил свое обличающее сердце, — именно сердце, а не ум — насчет тех, над которыми цензурой глумиться не воспрещалось, и раскрыть подноготную самодура-купца или редактора газеты считал для себя великим удовольствием.
Отпустить молодую женщину в далекий край, где на каждом шагу грозит опасность от шалой стрелы кочевника, да где еще теперь свирепствует смертельная болезнь, было более чем тяжело Строгановым, но
идти против власти мужа они не смели, да и сама молодая княгиня не захочет расстаться даже временно с горячо любимым мужем.
Неточные совпадения
— Как я могу тебе в этом обещаться? — отвечал я. — Сам знаешь, не моя воля: велят
идти против тебя —
пойду, делать нечего. Ты теперь сам начальник; сам требуешь повиновения от своих. На что это будет похоже, если я от службы откажусь, когда служба моя понадобится? Голова моя в твоей
власти: отпустишь меня — спасибо; казнишь — бог тебе судья; а я сказал тебе правду.
«Если, говорит, я не наставлю их, в слепоте ходящих, в ком же им после того защиту иметь?» Он Петру прямо начал с того: «Несть, говорит, Петруша,
власти аще не от бога, а ты, я слышал,
против барина
идешь.
«Отчего же бы не судить и правительство после каждой объявленной войны? Если бы только народ понял это, если бы они судили
власти, ведущие их к убийству, если бы они отказывались
идти на смерть без надобности, если бы они употребляли данное им оружие
против тех, которые им дали его, — если бы это случилось когда-либо, война бы умерла.
— Только ты не думай, что все они злые, ой, нет, нет! Они и добрые тоже, добрых-то их ещё больше будет! Ты помни — они всех трав силу знают: и плакун-травы, и тирлич, и кочедыжника, и знают, где их взять. А травы эти — от всех болезней, они же и
против нечистой силы
идут — она вся во
власти у них. Вот, примерно, обает тебя по ветру недруг твой, а ведун-то потрёт тебе подмышки тирлич-травой, и сойдёт с тебя обаяние-то. Они, батюшка, много добра делают людям!
— Молчать! — загремел Харлов. — Прихлопну тебя, так только мокро будет на том месте, где ты находился. Да и ты молчи, щенок! — обратился он к Слёткину, — не суйся, куда не велят! Коли я, Мартын Петров Харлов, порешил оный раздельный акт составить, то кто же может его уничтожить?
Против моей воли
пойти? Да в свете
власти такой нет…
Он забыл
власть богов, он собрал своих полководцев, солдат и военные колесницы, он
идет против правителей и царей, которых ты поставил по всей стране, чтобы они платили дань и чтили твое величество.
Скажу примером: если бы дело
шло между мною и вами, я бы вам смело сказала о моих чувствах, как бы они ни были глубоки, но я сказала бы это вам потому, что в вас есть великодушие и прямая честь, потому что вы не употребили бы потом мою искренность в орудие
против меня, чтобы щеголять
властью, которую дало вам мое сердце; но с другим человеком, например с Иосафом Платоновичем, я никогда бы не была так прямодушна, как бы я его ни любила.
— А тогда что ж: мы, понимашь, вас зовем в колхозы не из своей головы, вас зовет советская
власть и партия Векапе. Коли не
идете, значит, вы
против советской
власти. Ну, а уж этому не дивитесь: кто
против советской
власти, тех она лишает голоса.
— Вот именно! Позвоните в ГПУ, велите меня арестовать, а я заявляю категорически: коммунизм
идет против советской
власти!
— Граждане! Долго будет тут эта болтовня? Объясняют вам, — вопрос стоит во всесоюзном масштабе, вопрос стоит о социалистическом строительстве. Поняли вы это дело? И
власть вам тут не уступит, она вас заставит поступить по-нужному. Поэтому предлагаю вам голосовать добровольно. А кто хочет
идти против, на того есть Соловки, есть Нарым, а может, кое-что и еще посоленее. Это имейте в виду!
— Декрета нет, в колхозы
идут добровольно. А вы мне только вот что скажите: вы —
против советской
власти?