Человек видит движущийся предмет, хотя орган его глаза сам по себе не видит движения; человек видит отдаленность предмета, хотя сам по себе глаз не видит отдаления; так точно человек видит материальный предмет, хотя глаз его видит только пустую, нематериальную, отвлеченную
поверхность предмета.
Неточные совпадения
Невдалеке от нас на
поверхности спокойной воды вдруг появился какой-то
предмет. Это оказалась голова выдры, которую крестьяне в России называют «порешней». Она имеет длинное тело (1 м 20 см), длинный хвост (40 см) и короткие ноги, круглую голову с выразительными черными глазами, темно-бурую блестящую шерсть на спине и с боков и серебристо-серую на нижней стороне шеи и на брюхе. Когда животное двигается по суше, оно сближает передние и задние ноги, отчего тело его выгибается дугою кверху.
При торжественной тишине белеет восток и гонит на юго-запад ночную темноту,
предметы выступают из мрака, яснеют; но камыши стоят еще неподвижны, и
поверхность вод не дымится легким паром: еще долго до солнца…
Тут только убедился он окончательно, что предчувствия не обманули его; первый
предмет, бросившийся ему в глаза, был челнок, который, очевидно, старались припрятать в кустах, но который, вытягивая мало-помалу веревку, высвободился из засады и свободно покачивался на
поверхности воды.
Один может брать дело с
поверхности и указывать надобность внешних и частных поправок; другой может забирать все с корня и выставлять на вид внутреннее безобразие и несостоятельность
предмета или внутреннюю силу и красоту нового здания, воздвигаемого при новом движении человечества.
Другое основание для мысли: «прекрасное есть чистая
поверхность», состоит в предположении, что эстетическое наслаждение несовместимо с материальным интересом, принимаемым в
предмете.
Вот эта мысль: «Прекрасное есть не самый
предмет, а чистая
поверхность, чистая форма (die reine Oberfläche)
предмета».
В-третьих, странно говорить, что и в совершенно непрозрачных телах мы видим только
поверхность, а не самый
предмет: воззрение принадлежит не исключительно глазам, известно, что в нем всегда участвует припоминающий и соображающий рассудок; соображение всегда наполняет материей пустую форму, представляющуюся глазу.
На
поверхности прекрасного
предмета мы откроем то же, что в прекрасной сгруппировке
предметов: между прекрасными частями найдутся непрекрасные, и найдутся они в каждом
предмете, как бы ни благоприятствовала ему каждая случайность.
Раздался сигнал паровой машины, послышался грохот цепей. Странный голубой
предмет отделился от палубы парома, потом плавно, слегка закручиваясь по вертикальной оси, проплыл в воздухе и медленно, страшно медленно, стал опускаться за борт. Вот он коснулся
поверхности воды, погрузился по колена, до пояса, по плечи… Вот скрылась голова, наконец ничего не видно, кроме медленно ползущего вниз стального каната. Балаклавские рыбаки переглядываются и молча, с серьезным видом покачивают головами…