Ну и пускай. Разумеется, гордости очень мало в том, чтобы бояться за свою жизнь и
ощупывать живот, как кубышку, и Георгия с бантом за это не получишь, но я и не гонюсь за Георгием и в герои Малахова кургана не лезу. Всю мою жизнь я никого не трогал и, что бы там ни пели, имею полное право желать, чтобы и меня не трогали и не стреляли в меня, как в воробья! Не я хотел войны, и Вильгельм ведь не прислал ко мне посла с вопросом, согласен ли я драться, а просто взял и объявил: дерись!
Неточные совпадения
Ноги — колесом, и
живот выдаётся, а руки короткие и всё время двигаются,
ощупывая вещи, поддёргивая штаны, рисуя в воздухе узоры.
Хмурясь, я продолжал
ощупывать со всех сторон
живот и искоса поглядывал на лица акушерок. Обе они были сосредоточенно серьезны, и в глазах их я прочитал одобрение моим действиям. Действительно, движения мои были уверенны и правильны, а беспокойство свое я постарался спрятать как можно глубже и ничем его не проявлять.
Пока стекала вода, смывая пену с покрасневших от щетки рук, я задавал Анне Николаевне незначительные вопросы, вроде того, давно ли привезли роженицу, откуда она… Рука Пелагеи Ивановны откинула одеяло, и я, присев на край кровати, тихонько касаясь, стал
ощупывать вздувшийся
живот. Женщина стонала, вытягивалась, впивалась пальцами, комкала простыню.
И когда я представлю дальше, что против меня на другой стороне сидит немец и так же
ощупывает свой
живот и считает меня с моим ружьем форменным дураком, мне становится не только смешно, но и противно.
Ну а если немец не
ощупывает своего
живота и совершенно серьезно целится, чтобы убить, и понимает, зачем это надо? И если выходит так, что дурак-то я с моим непониманием, да мало того, что дурак, а еще и трус? Что ж, очень возможно. Возможно, что и дурак. Возможно, что и трус. Вдруг не один я в Питере, а тысяча, сто тысяч ведут такие же дневники и тоже радуются, что их не призовут и не убьют, и рассуждают точь-в-точь так же, как и я?