Неточные совпадения
Княгиня сидела в кресле молча и
улыбалась; князь сел подле нее. Кити стояла у кресла
отца, всё не выпуская его руку. Все молчали.
— Экой молодец стал! И то не Сережа, а целый Сергей Алексеич! —
улыбаясь сказал Степан Аркадьич, глядя на бойко и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в синей курточке и длинных панталонах. Мальчик имел вид здоровый и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его, покраснел и, точно обиженный и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к
отцу и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
— Нет, папа, он очень милый, и Костя его очень любит, — как будто упрашивая его о чем-то,
улыбаясь сказала Кити, заметившая выражение насмешливости на лице
отца.
Ассоль было уже пять лет, и
отец начинал все мягче и мягче
улыбаться, посматривая на ее нервное, доброе личико, когда, сидя у него на коленях, она трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские песни — дикие ревостишия [Ревостишия — словообразование А.С. Грина.]. В передаче детским голосом и не везде с буквой «р» эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного голубой ленточкой. В это время произошло событие, тень которого, павшая на
отца, укрыла и дочь.
— Полно, папаша, полно, сделай одолжение! — Аркадий ласково
улыбнулся. «В чем извиняется!» — подумал он про себя, и чувство снисходительной нежности к доброму и мягкому
отцу, смешанное с ощущением какого-то тайного превосходства, наполнило его душу. — Перестань, пожалуйста, — повторил он еще раз, невольно наслаждаясь сознанием собственной развитости и свободы.
Катин встретил Самгина почтительно, как
отца, и восторженно, точно юноша.
Улыбаясь, кланяясь, он тряс обеими руками темную руку и торопливо говорил...
Правый глаз
отца, неподвижно застывший, смотрел вверх, в угол, на бронзовую статуэтку Меркурия, стоявшего на одной ноге, левый
улыбался, дрожало веко, смахивая слезы на мокрую, давно не бритую щеку; Самгин-отец говорил горлом...
Отец Василий опять
улыбнулся.
Тот тонко и лукаво
улыбался, выслушав просьбу
отца, и сказал, что на другой день удовлетворит ее, и сдержал слово, прислал записку самой Беловодовой, с учтивым и почтительным письмом.
Опять скандал! Капитана наверху не было — и вахтенный офицер смотрел на архимандрита — как будто хотел его съесть, но не решался заметить, что на шканцах сидеть нельзя. Это, конечно, знал и сам
отец Аввакум, но по рассеянности забыл, не приписывая этому никакой существенной важности. Другие, кто тут был,
улыбались — и тоже ничего не говорили. А сам он не догадывался и, «отдохнув», стал опять ходить.
Мы шли по полям, засеянным разными овощами. Фермы рассеяны саженях во ста пятидесяти или двухстах друг от друга. Заглядывали в домы; «Чинь-чинь», — говорили мы жителям: они
улыбались и просили войти. Из дверей одной фермы выглянул китаец, седой, в очках с огромными круглыми стеклами, державшихся только на носу. В руках у него была книга.
Отец Аввакум взял у него книгу, снял с его носа очки, надел на свой и стал читать вслух по-китайски, как по-русски. Китаец и рот разинул. Книга была — Конфуций.
— Что ж, это можно, — сказал смотритель. — Ну, ты чего, — обратился он к девочке пяти или шести лет, пришедшей в комнату, и, поворотив голову так, чтобы не спускать глаз с Нехлюдова, направлявшейся к
отцу. — Вот и упадешь, — сказал смотритель,
улыбаясь на то, как девочка, не глядя перед собой, зацепилась зa коврик и подбежала к
отцу.
Когда Надежда Васильевна
улыбалась, у нее на широком белом лбу всплывала над левой бровью такая же морщинка, как у Василья Назарыча. Привалов заметил эту улыбку, а также едва заметный жест левым плечом, — тоже отцовская привычка. Вообще было заметно сразу, что Надежда Васильевна ближе стояла к
отцу, чем к матери. В ней до мельчайших подробностей отпечатлелись все те характерные особенности бахаревского типа, который старый Лука подводил под одно слово: «прерода».
— Чего же ты снова? — тихо
улыбнулся старец. — Пусть мирские слезами провожают своих покойников, а мы здесь отходящему
отцу радуемся. Радуемся и молим о нем. Оставь же меня. Молиться надо. Ступай и поспеши. Около братьев будь. Да не около одного, а около обоих.
— Какой-то слух был, что вы ее отыскиваете и что когда отыщете ее, то приведете. Смуров что-то говорил в этом роде. Мы, главное, всё стараемся уверить, что Жучка жива, что ее где-то видели. Мальчики ему живого зайчика откуда-то достали, только он посмотрел, чуть-чуть
улыбнулся и попросил, чтобы выпустили его в поле. Так мы и сделали. Сию минуту
отец воротился и ему щенка меделянского принес, тоже достал откуда-то, думал этим утешить, только хуже еще, кажется, вышло…
Отцы и учители мои, — умиленно
улыбаясь, обратился он к гостям своим, — никогда до сего дня не говорил я, даже и ему, за что был столь милым душе моей лик сего юноши.
За этими спартанскими трапезами мы вспоминали,
улыбаясь, длинную процессию священнодействия обеденного стола у княгини и у моего
отца, где полдюжина официантов бегала из угла в угол с чашками и блюдами, прикрывая торжественной mise en scène, [постановкой (фр.).] в сущности, очень незатейливый обед.
Разумеется, мой
отец не ставил его ни в грош, он был тих, добр, неловок, литератор и бедный человек, — стало, по всем условиям стоял за цензом; но его судорожную смешливость он очень хорошо заметил. В силу чего он заставлял его смеяться до того, что все остальные начинали, под его влиянием, тоже как-то неестественно хохотать. Виновник глумления, немного
улыбаясь, глядел тогда на нас, как человек смотрит на возню щенят.
Я
улыбнулся и сказал ей, чтобы она приготовляла свои пожитки. Я знал, что моему
отцу было все равно, кого я возьму с собой.
Галактион замер, ожидая, что
отец начнет выговаривать ему относительно жены, но Михей Зотыч закрыл глаза и опять
улыбнулся.
Максим говорил серьезно и с какою-то искренней важностью. В бурных спорах, которые происходили у
отца Ставрученка с сыновьями, он обыкновенно не принимал участия и только посмеивался, благодушно
улыбаясь на апелляции к нему молодежи, считавшей его своим союзником. Теперь, сам затронутый отголосками этой трогательной драмы, так внезапно ожившей для всех над старым мшистым камнем, он чувствовал, кроме того, что этот эпизод из прошлого странным образом коснулся в лице Петра близкого им всем настоящего.
Что она могла поделать одна в лесу с сильным мужиком? Лошадь бывала по этой тропе и шла вперед, как по наезженной дороге. Был всего один след, да и тот замело вчерашним снегом. Смиренный инок Кирилл
улыбался себе в бороду и все поглядывал сбоку на притихшую Аграфену: ишь какая быстрая девка выискалась… Лес скоро совсем поредел, и начался голый березняк: это и был заросший старый курень Бастрык. Он тянулся широким увалом верст на восемь. На нем работал еще
отец Петра Елисеича, жигаль Елеска.
Женни с
отцом ехала совсем молча. Старик только иногда взглядывал на дочь,
улыбался совершенно счастливой улыбкой и снова впадал в чисто созерцательное настроение. Женни была очень серьезна, и спокойная задумчивость придавала новую прелесть ее свежему личику.
Я поспешил рассказать с малейшими подробностями мое пребывание у дедушки, и кожаные кресла с медными шишечками также не были забыты;
отец и даже мать не могли не
улыбаться, слушая мое горячее и обстоятельное описание кресел.
Я отвечал на их поклоны множеством поклонов, хотя карета тронулась уже с места, и, высунувшись из окна, кричал: «Прощайте, прощайте!»
Отец и мать
улыбались, глядя на меня, а я, весь в движении и волнении, принялся расспрашивать: отчего эти люди знают, как нас зовут?
Нашу карету и повозку стали грузить на паром, а нам подали большую косную лодку, на которую мы все должны были перейти по двум доскам, положенным с берега на край лодки; перевозчики в пестрых мордовских рубахах, бредя по колени в воде, повели под руки мою мать и няньку с сестрицей; вдруг один из перевозчиков, рослый и загорелый, схватил меня на руки и понес прямо по воде в лодку, а
отец пошел рядом по дощечке,
улыбаясь и ободряя меня, потому что я, по своей трусости, от которой еще не освободился, очень испугался такого неожиданного путешествия.
Пришел
отец, сестрица с братцем, все
улыбались, все обнимали и целовали меня, а мать бросилась на колени перед кивотом с образами, молилась и плакала.
Бабушка и тетушка
улыбнулись, а мой
отец покраснел.
Отец удивился моим неожиданным словам,
улыбнулся и сказал: «А вы бы с сестрой почаще к ней ходили, старались бы ее развеселить».
Отец не мог вдруг поверить, что лукояновский судья его обманет, и сам,
улыбаясь, говорил: «Хорошо, Пантелей Григорьевич, посмотрим, как решится дело в уездном суде».
Я сейчас спросил: «Что это такое?» — «А вот увидишь!» — отвечал
отец,
улыбаясь.
Отец,
улыбнувшись, напомнил мне о том и на мои просьбы идти поскорее удить сказал мне, чтоб я не торопился и подождал, покуда он все уладит около моей матери и распорядится кормом лошадей.
На это
отец объявил матушке, что он теперь припоминает, какая это госпожа; что он в молодости знал покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного человека; что его в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья в Париже; что он был очень богат, но проиграл все свое состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог лучше выбрать, — прибавил
отец и холодно
улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился в спекуляции и разорился окончательно.
Отец говорил ей что-то, перегнувшись к ней всем станом и опершись рукою на шею лошади; он
улыбался.
К ним подошел
отец Самойлова, держа шапку в руке. Он угрюмо
улыбался и говорил...
«И точно», подумал Митя, и ему вспомнились опять ругательства
отца: мошенник. «Вот и буду мошенник». Он посмотрел в лицо Махину. Махин смотрел на него, спокойно
улыбаясь.
— Да так; ученица моя поговаривает, что
отец ее совсем из Петербурга хочет уехать. Пожалуй, двадцать-то пять рублей в месяц и
улыбнутся.
Княжна ангельски
улыбнулась отцу.
Он ничего не говорил, злобно посматривал на меня и на
отца и только, когда к нему обращались,
улыбался своею покорной, принужденной улыбкой, под которой он уж привык скрывать все свои чувства и особенно чувство стыда за своего
отца, которое он не мог не испытывать при нас.
Отец Василий при этом несколько смутился, но постарался
улыбнуться.
— Ах,
отец Савелий! Время, государь, время! — карлик
улыбнулся и договорил, шутя: — А к тому же и строгости надо мной, ваше высокопреподобие, нынче не стало; избаловался после смерти моей благодетельницы. Что? хлеб-соль готовые, кров теплый, всегда ленюсь.
На панихиде за воинов, на брани убиенных, подняли с городничихой столь непристойный хохот, что
отец протоиерей послал причетника попросить их о спокойном стоянии или о выходе, после чего они,
улыбаясь, из храма вышли.
Сидевший у двери мальчик, не спуская своих блестящих черных глаз с Хаджи-Мурата,
улыбался, как бы подтверждая своей улыбкой слова
отца.
Гимназист побежал, и слышно стало, как захлопали стремительно открытые и с треском закрытые двери.
Отец послушал, радостно
улыбнулся толстыми, красными губами, потом опять заговорил сердитым голосом...
Владя молчал, смотрел на своих мучителей, поеживался плечами и
улыбался сквозь слезы.
Отец у него крут. Владя старался утешить себя, думая, что это — только угрозы. Неужели, думал он, в самом деле захотят испортить ему праздник? Ведь праздник — день особенный, отмеченный и радостный, и все праздничное совсем несоизмеримо со всем школьным, будничным.
— Ты, Черныш-огарыш, зачем в церкви
улыбался? Вот погоди, ужо
отцу скажу.
Мальчик поднял голову: перед ним, широко
улыбаясь, стоял
отец; качался солдат, тёмный и плоский, точно из старой доски вырезанный; хохотал круглый, как бочка, лекарь, прищурив калмыцкие глаза, и дрожало в смехе топорное лицо дьячка.
Улыбаясь пьяной улыбкой, показывая какие-то зелёные зубы, она быстро срывала с себя одежду, насмешливо, как её
отец, покойник, вскрикивая...
После свадьбы дома стало скучнее:
отец словно в масле выкупался — стал мягкий, гладкий; расплывчато
улыбаясь в бороду, он ходил — руки за спиною — по горницам, мурлыкая, подобно сытому коту, а на людей смотрел, точно вспоминая — кто это?