Неточные совпадения
Затем… затем я, конечно, не мог, при маме, коснуться
до главного пункта, то есть
до встречи с нею и всего прочего, а главное,
до ее вчерашнего письма к нему, и о нравственном «воскресении» его после письма; а это-то и было главным, так что все его вчерашние чувства, которыми я думал так обрадовать маму, естественно,
остались непонятными, хотя, конечно, не по моей вине, потому что я все, что можно было рассказать, рассказал прекрасно.
Вчера, 17-го, какая
встреча: обедаем; говорят, шкуна какая-то видна. Велено поднять флаг и выпалить из пушки. Она подняла наш флаг. Браво! Шкуна «Восток» идет к нам с вестями из Европы, с письмами… Все ожило. Через час мы читали газеты, знали все, что случилось в Европе по март. Пошли толки, рассуждения, ожидания. Нашим судам велено идти к русским берегам. Что-то будет? Скорей бы добраться: всего двести пятьдесят миль
осталось до места, где предположено ждать дальнейших приказаний.
Встреча с Лиодором в Кунаре окончательно вырешила дело. Галактион дальше не мог
оставаться у тестя. Он нанял себе небольшую квартирку за хлебным рынком и переехал туда с семьей. Благодаря бубновскому конкурсу он мог теперь прожить
до открытия банка, когда Штофф обещал ему место члена правления с жалованьем в пять тысяч.
В Могилеве, на станции,
встречаю фельдъегеря, разумеется, тотчас спрашиваю его: не знает ли он чего-нибудь о Пушкине. Он ничего не мог сообщить мне об нем, а рассказал только, что за несколько дней
до его выезда сгорел в Царском Селе Лицей,
остались одни стены и воспитанников поместили во флигеле. [Пожар в здании Лицея был 12 мая.] Все это вместе заставило меня нетерпеливо желать скорей добраться
до столицы.
Я решился
до времени не говорить Наташе об этой
встрече, но непременно сказать ей тотчас же, когда она
останется одна, по отъезде Алеши. В настоящее же время она была так расстроена, что хотя бы и поняла и осмыслила вполне всю силу этого факта, но не могла бы его так принять и прочувствовать, как впоследствии, в минуту подавляющей последней тоски и отчаяния. Теперь же минута была не та.
Не удалась одна любовь, оно только замирает, молчит
до другой; в другой помешали, разлучили — способность любить опять
останется неупотребленной
до третьего,
до четвертого раза,
до тех пор, пока наконец сердце не положит всех сил своих в одной какой-нибудь счастливой
встрече, где ничто не мешает, а потом медленно и постепенно охладеет.
Скажу больше: вы не
остались равнодушны ко мне; вероятно, иной вечер и вы меня ждали, я видел радость в ваших глазах при моем появлении — и сердце у меня билось в эти минуты
до того, что я задыхался, — и вы меня
встречали с притворной учтивостью, и вы садились издали, и мы представляли посторонних… зачем?..
Эти скромные попытки
встречали вежливый, но настойчивый отказ, так что Пепке
оставалось только пожимать плечами, и он называл упрямую курсистку «женским вопросом», что, по его соображениям, выходило очень смешным и
до известной степени обидным.
Князь,
оставшись один, погрузился в размышления. Его смутили слова Елены о постигающих ее припадках: что, если эти припадки подтвердятся? Страх и радость наполнили при этой мысли сердце князя: ему в первый раз еще предстояло это счастие; но как
встретить это событие, как провести его потом в жизни? Когда Елена вошла в шляпке и бурнусе, он все еще продолжал сидеть, понурив голову, так что она принуждена была дотронуться веером
до его плеча.
— И хорошо бы сделал, если бы в нем
остался. Ces sacrés barbares! [Эти проклятые варвары! (франц.)] Как они нас угостили в своем Кремле! Ну можно ли было ожидать такой
встречи? Помните, за день
до нашего вступления в эту проклятую Москву к нам приводили для расспросов какого-то купца… Ах, боже мой!.. Да, кажется, это тот самый изменник, который был сейчас нашим проводником… точно так!.. Ну, теперь я понимаю!..
Искренность горя и убедительность слез нашли путь к его сердцу; без большого труда он позволил матери моей приезжать в больницу каждый день по два раза и
оставаться до восьми часов вечера; но просьба об увольнении меня из гимназии
встретила большое сопротивление.
Игуменья Досифея была худая, как сушеная рыба, старуха, с пожелтевшими от старости волосами. Ей было восемьдесят лет, из которых она провела в своей обители шестьдесят. Строгое восковое лицо глядело мутными глазами. Черное монашеское одеяние резко выделяло и эту седину и эту старость: казалось, в игуменье не
оставалось ни одной капли крови. Она
встретила воеводшу со слезами на глазах и благословила ее своею высохшею, дрожавшею рукой, а воеводша поклонилась ей
до земли.
В то время, вследствие наплыва «голодающих», подённые цены в гавани стояли низко, и из восьмидесяти копеек заработка мы вдвоём проедали шестьдесят. К тому же, ещё
до встречи с князем, я решил пойти в Крым, и мне не хотелось
оставаться надолго в Одессе. Тогда я предложил князю Шакро пойти со мной пешком на таких условиях: если я не найду ему попутчика
до Тифлиса, то сам доведу его, а если найду, мы распростимся.
После первой
встречи Фауста с Гретхен она отделилась от спинки кресел, сложила руки и в таком положении
осталась неподвижной
до конца.
— Не успели, — молвила Манефа. — В чем спали, в том и выскочили. С той поры и началось Рассохиным житье горе-горькое. Больше половины обители врозь разбрелось.
Остались одни старые старухи и
до того дошли, сердечные, что лампадки на большой праздник нечем затеплить, масла нет. Намедни, в рождественский сочельник, Спасову звезду без сочива
встречали. Вот
до чего дошли!
Матери, тетки ушли, увели с собой ребятишек, отцы и мужья пиво да брагу кончают, с грустью, с печалью на сердце всех поздней с поля ушли молодицы, нельзя
до утра им гулять, надобно пьяного мужа
встречать…
Осталась одна холостежь.
И после
встречи с Пьером князь Андрей
остается таким же мертвецом, каким был
до встречи. Проходит два года. Раннею весною он едет по опекунским делам в рязанские имения своего сына. Все вокруг зеленеет, и трава, и деревья. На краю дороги высится огромный дуб. «Старым, сердитым и презрительным уродом стоял он между улыбающимися березами».
При нашей личной
встрече он сразу взял тот простой и благожелательный тон, который показывал, что, если он кого признает желательным сотрудником, он не будет его муштровать, накладывать на него свою редакторскую ферулу. Таким он и
оставался все время моей работы в «Отечественных записках» при его жизни
до мучительной болезни, сведшей его в могилу, что случилось, когда я уже жил в Москве.
Пути мне от Владимира
оставалось около тысячи верст; я надеялся проехать это расстояние дней в шесть, но несносная тряска так меня измаяла, что я давал себе частые передышки и ехал гораздо медленнее. На пятый день к вечеру я насилу добрался
до Василева Майдана и тут имел самую неожиданную и даже невероятную
встречу.
В том же городе вы непременно
встретите на улице нищего мужичонку, одетого в невообразимые лохмотья, вечно пьяного и на вид
до того худого, что кажется, будто у него
остались кости да кожа. Он робко протягивает руку за подаянием…
В томительные, проводимые ею без сна ночи или, правильнее сказать, при ее жизненном режиме, утра, образ князя Облонского неотступно стоял перед ней, и Анжель с наслаждением самоистязания вглядывалась в издавна ненавистные ей черты лица этого человека и доходила
до исступления при мысли, что, несмотря на то, что он стал вторично на ее жизненной дороге, лишал ее светлого будущего, разрушал цель ее жизни, лелеянную ею в продолжение долгих лет, цель, для которой она влачила свое позорное существование, причина этой ненависти к нему не изменилась и все
оставалась той же, какою была с момента второй
встречи с ним, семнадцать лет тому назад.