Неточные совпадения
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по
особенной нежности его после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то в
глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Тема о столкновении личности и истории, личности и мировой гармонии есть очень русская тема, она с
особенной остротой и
глубиной пережита русской мыслью.
Всегда поросшие
особенною породой мягкого камыша и водяными лопухами, растущими и цветущими на всякой
глубине, они бегут на перекатах довольно быстро, но в омутах почти не приметно никакого течения.
Все это
особенным образом гармонировало с
глубиной его душевного настроения.
Максим разговаривал со своим старым товарищем, молодые люди сидели молча у открытых окон; в небольшом обществе господствовало то
особенное тихое настроение, в
глубине которого ощущается какая-то не для всех ясная, но всеми сознаваемая драма.
Хотя я много читал и еще больше слыхал, что люди то и дело умирают, знал, что все умрут, знал, что в сражениях солдаты погибают тысячами, очень живо помнил смерть дедушки, случившуюся возле меня, в другой комнате того же дома; но смерть мельника Болтуненка, который перед моими глазами шел, пел, говорил и вдруг пропал навсегда, — произвела на меня
особенное, гораздо сильнейшее впечатление, и утонуть в канавке показалось мне гораздо страшнее, чем погибнуть при каком-нибудь кораблекрушении на беспредельных морях, на бездонной
глубине (о кораблекрушениях я много читал).
К вечеру океан подергивался темнотой, небо угасало, а верхушки волны загорались каким-то
особенным светом… Матвей Дышло заметил прежде всего, что волна, отбегавшая от острого корабельного носа, что-то слишком бела в темноте, павшей давно на небо и на море. Он нагнулся книзу, поглядел в
глубину и замер…
Не знаю, был я рад встретить его или нет. Гневное сомнение боролось во мне с бессознательным доверием к его словам. Я сказал: «Его рано судить». Слова Бутлера звучали правильно; в них были и горький упрек себе, и искренняя радость видеть меня живым. Кроме того, Бутлер был совершенно трезв. Пока я молчал, за фасадом, в
глубине огромного двора, послышались шум, крики, настойчивые приказания. Там что-то происходило. Не обратив на это
особенного внимания, я стал подниматься по лестнице, сказав Бутлеру...
Когда раздались слова режиссера: «Пожалуйте со сцены!» — Писарев, слушавший живые речи артистов как будто с равнодушием, но тронутый до
глубины души, что выражалось
особенною бледностью его лица, крепко сжал мою руку, увел меня за дальнюю декорацию и сказал голосом, прерывающимся от внутреннего волнения: «Вот с какими людьми я хочу жить и умереть, — с артистами, проникнутыми любовью к искусству и любящими меня, как человека с талантом!
В это горячее время было пережито, может быть, слишком много счастливых молодым счастьем часов; воспоминанием об этом времени остались такие люди, как Мухоедов, этот идеалист с ног до головы, с каким-то
особенным тайничком в
глубине души, где у него жило то нечто, что делало его вечно довольным и беззаботным.
Скоро вся книжка была пропета; но этого мало было для Кольцова, заметившего, что стихи эти шевелят в
глубине его души какое-то
особенное, неопределенное, но сильное чувство.
Да, вот какова его жизнь! А ведь не все умеют так устраивать ее. Полковник испытывал в
глубине сердца — под сожалением к бродяге — еще то
особенное чувство, которое заставляет человека тем более ценить свой уютный угол, свой очаг, когда он вспоминает об одиноком и усталом путнике, пробирающемся во тьме под метелью и ветром безвестной и нерадостной тропой.
Когда она заговорила, он в ней распознал волжанку. Говор у нее был почти такой же, как у него, только с
особенным произношением звука «щ», как выговариют в Казани и ниже, вроде «ш-ш». И увидал он тут только, что она очень молода, лет много двадцати. Стан у нее был изумительной стройности и глаза такие блестящие, каких он никогда не видал — точно брильянтики заискрились в
глубине зрачков.
Молодость и вольнодумство во все времена идут рука об руку, а в описываемое нами время в столичную жизнь вместе с французским влиянием последнее стало приливать с
особенной силой. Князь Луговой не избег этого влияния. Если он не был в
глубине своей души вольнодумцем, то старался хотя показаться им. Это-то старание и побудило его усомниться перед княжной в семейной легенде.
Шумский пришел в церковь. Служба только что началась. Его поразил необыкновенный напев иноков Юрьева монастыря — они пели тихо, плавно, с
особенными модуляциями. Торжественно и плавно неслись звуки по храму и медленно замирали под высокими его сводами. Это был не гром, не вой бури, а какой-то могущественный священный голос, вещающий слово Божие. До
глубины души проникал этот голос и потрясал все нервы.
Особенным оживлением отличалась компания, сидевшая за столиком в
глубине залы.