Неточные совпадения
С тобой всю славу разделю:
Конюшню, как
дворец огромный,
Построить для тебя велю,
А летом отведу луга тебе поёмны...
Не огорчился он и в июле, когда
огромная толпа манифестантов густо текла по Невскому к Зимнему
дворцу, чтоб выразить свое доверие царю и свое восхищение равнодушием его мужества, с которым он так щедро, на протяжении всего царствования, тратил кровь своих подданных.
Традиционно в ночь на 12 января
огромный зал «Эрмитажа» преображался. Дорогая шелковая мебель исчезала, пол густо усыпался опилками, вносились простые деревянные столы, табуретки, венские стулья… В буфете и кухне оставлялись только холодные кушанья, водка, пиво и дешевое вино. Это был народный праздник в буржуазном
дворце обжорства.
Девятый час утра небанного дня, но полтинное отделение Сандуновских бань с ливрейным швейцаром у входа со Звонарского переулка было обычно оживлено своей публикой, приходившей купаться в
огромном бассейне во втором этаже
дворца.
Московский артистический кружок был основан в шестидесятых годах и окончил свое существование в начале восьмидесятых годов. Кружок занимал весь
огромный бельэтаж бывшего голицынского
дворца, купленного в сороковых годах купцом Бронниковым. Кружку принадлежал ряд зал и гостиных, которые образовывали круг с
огромными окнами на Большую Дмитровку с одной стороны, на Театральную площадь — с другой, а окна белого голицынского зала выходили на Охотный ряд.
После перестройки Малкиеля дом Белосельских прошел через много купеческих рук. Еще Малкиель совершенно изменил фасад, и дом потерял вид старинного
дворца. Со времени Малкиеля весь нижний этаж с зеркальными окнами занимал
огромный магазин портного Корпуса, а бельэтаж — богатые квартиры. Внутренность роскошных зал была сохранена. Осталась и беломраморная лестница, и выходивший на парадный двор подъезд, еще помнивший возок Марии Волконской.
Михайло прислал мне фасад нового
дворца в Конюшенной улице, архитектура оригинальна и хороша; как-то они кончили отделку этого
огромного здания?
Для Лицея отведен был
огромный, четырехэтажный флигель
дворца, со всеми принадлежащими к нему строениями. Этот флигель при Екатерине занимали великие княжны: из них в 1811 году одна только Анна Павловна оставалась незамужнею.
— Эти два чугунные-то воина, надо полагать, из пистолетов палят! — объяснял было ему извозчик насчет Барклай де Толли и Кутузова, но Калинович уже не слыхал этого. От скопившихся пешеходов и экипажей около Морской у него начинала кружиться голова, а когда выехали на площадь и он увидел Зимний
дворец, то решительно замер: его поразило это
огромное и великолепное здание.
Но уже показался дом-дворец с
огромными ярко сияющими окнами. Фотоген въехал сдержанной рысью в широкие старинные ворота и остановился у подъезда. В ту минуту, когда Рихтер передавал ему юнкерскую складчину, он спросил...
Он владел большим богатством — и своим и своей жены, графини Браницкой, — и
огромным получаемым содержанием в качестве наместника и тратил бóльшую часть своих средств на устройство
дворца и сада на южном берегу Крыма.
Зимний
дворец после пожара был давно уже отстроен, и Николай жил в нем еще в верхнем этаже. Кабинет, в котором он принимал с докладом министров и высших начальников, была очень высокая комната с четырьмя большими окнами. Большой портрет императора Александра I висел на главной стене. Между окнами стояли два бюро. По стенам стояло несколько стульев, в середине комнаты —
огромный письменный стол, перед столом кресло Николая, стулья для принимаемых.
Все снасти были готовы и даже смазаны; на
огромные водяные колеса через деревянные трубы кауза [Каузом называется деревянный ящик, по которому вода бежит и падает на колеса: около Москвы зовут его
дворец (дверец), а в иных местах скрыни.
Когда-то здесь было разрушенное барское владение с вековым парком и
огромным прудом и развалинами
дворца…
Только «маг и волшебник» мог создать из развалин то, что сделал Лентовский в саду «Эрмитаж». Когда-то там было разрушенное барское владение с вековым парком,
огромным прудом и остатками
дворца; потом француз Борель, ресторатор, устроил там немудрые гулянья с буфетом, эстрадой и небольшой цирковой ареной для гимнастов. Дело это не привилось и перебивалось «с хлеба на квас».
Граф Нельи поносил Зубова и прямо писал о нем, что «он богат как Крез, а надменен как индейский петух, но не стыдился жить во
дворце на всем на готовом и так пресыщался, что стол его, да Салтыкова с Браницким, обходился казне в день четыреста рублей», что, по тогдашней цене денег, разумеется, была сумма
огромная.
Вот, наконец, и
огромное трехэтажное здание гимназии, бывший кадетский корпус, а еще раньше —
дворец екатерининского вельможи.
Рабочий кабинет гетмана во
дворце. Громадный письменный стол, на нем телефонные аппараты. Отдельно полевой телефон. На стене
огромная карта в раме. Ночь. Кабинет ярко освещен.
Второе действие изображало королевский
дворец. Король — Маша Рыжова, особенно громоздкая в своей царской мантии, с тщательно запрятанной под нею русой косой, с
огромной короной, поминутно съезжавшей ей на кончик носа, похожего на картофелину, рядом с Дорушкой-королевой сидела она на возвышении в мягком и удобном кресле начальницы, изображающем трон.
От возвращавшихся болгар-подводчиков Катя узнала, куда отвезли арестованных. По набережной тянулись
дворцы табачных фабрикантов-миллионеров. Среди них белел
огромный особняк с воздушными шпицами, похожий на
дворец Гарун-аль-Рашида в сказках. Над чугунными решетчатыми воротами развевался красный флаг. Два часовых с винтовками отгоняли толпу женщин, теснившихся к решетке.
Кроме Атенея — клуба лондонской интеллигенции, одним из роскошных и популярных считался Reform club с громким политическим прошедшим. Туда меня приглашали не раз. Все в нем, начиная с
огромного атриума, было в стиле. Сервировка, ливреи прислуги, отделка салонов и читальни и столовых — все это первого сорта, с такой барственностью, что нашему брату, русскому писателю, делалось даже немного жутко среди этой обстановки. Так живут только высочайшие особы во
дворцах.
Мы все кажемся такими ничтожными в этих
огромных помещениях старинного
дворца, наполовину переделанного Смольного дома! Чай мы пили в большой и уютной комнате, где живет Ольга со своей тетушкой, вдовой убитого на войне офицера.
Дворец, или «монастырь», как именуют его летописцы, был
огромным зданием причудливой архитектуры; ни одно окно, ни одна колонна не походили друг на друга ни формой, ни узором, ни цветом. Великое множество теремов и башенок с разнообразными главами венчали здание, пестревшее в глазах всеми цветами радуги.
Внутреннее расположение
дворца, вместе с пространством между обоими флигелями, представляет одну
огромную залу, в середине освещенную окном, сделанным в куполе; два ряда колонн придают зале необыкновенно величественный вид.
По Луговой линии во всех домах огни были погашены; одетые к стороне
дворца мраком, здания стали, как угрюмые, исполинские стражи его, и простерли вперед тень свою, будто
огромные зазубренные щиты.
Белые цветы стройными, красивыми рядами тянулись по бокам аллеи, которая вела к белоснежному
дворцу с колоннами и
огромной террасой. На террасе находилось много, много людей в пестрых полосатых одеждах, со смуглыми лицами, с бронзовыми телами. Посреди них сидел человек с красной бородой, с обмотанной чем-то белым головою, с яркими губами и с таким грозным лицом, что при одном взгляде на него Галя вся затрепетала от страха.
И представлялось ей: какая красота настанет в будущем, когда не придется дрожать над каждым лишним расходом. Роскошные заводы-дворцы, залитые электрическим светом,
огромные окна, скульптуры в нишах, развесистые пальмы по углам и струи бьющих под потолок фонтанов. Крепкие, красивые мужчины и женщины в ярких одеждах, влюбленные в свой труд так, как теперь влюблены только художники.
Над густолистыми ясенями забелел вдали бельведер
дворца. Широкая подъездная аллея. Потом веселая лужайка с цветниками перед террасой. И
огромный двухэтажный дворец-красавец — раньше графов Зуевых, теперь — студенческий дом отдыха на сто двадцать человек.
Отужинали. В
огромные окна
дворца глядела звездная ночь. В белом зале с ненатертым паркетом играли на рояли, танцевали, декламировали, пели. В темно-вишневой гостиной, со старинными картинами в тяжелых золотых рамах, на всех столах и столиках играли в шахматы и шашки.
Солнце садилось,
дворец под его светом сиял своим
огромным белым фасадом, вдали зеленую полянку обступали
огромные, тихие дубы парка.
Всю ночь бушевала гроза, и всю ночь Борька не спал, лежа на своей кровати среди крепко спавших товарищей. Болела голова, и ужасно болело в спине, по позвоночному столбу. Задремлет, — вдруг ухнет гром, он болезненно вздрогнет и очнется. Угрюмый, он вставал, ходил по залам и коридорам
дворца, останавливался у
огромных окон. Под голубыми вспышками мелькали мокрые дорожки сада с бегущими по песку ручьями, на пенистых лужах вскакивали пузыри, серые кусты, согнувшись под ветром, казались неподвижными.
Их было много, и они были тех
огромных и торжественных размеров, какими бывают комнаты и залы только во
дворце; и всюду, во всех углах, стоял тот же неяркий, но спокойный и радостный розово-утренний свет.