Неточные совпадения
Хлестаков (рисуется).А ваши глаза лучше, нежели важные дела… Вы никак
не можете мне
помешать, никаким образом
не можете; напротив того, вы можете принесть удовольствие.
Правдин (к г-же Простаковой). Я
не хочу
мешать упражнениям сына вашего; слуга покорный.
Пускай рассказ летописца страдает недостатком ярких и осязательных фактов, — это
не должно
мешать нам признать, что Микаладзе был первый в ряду глуповских градоначальников, который установил драгоценнейший из всех административных прецедентов — прецедент кроткого и бесскверного славословия.
В конце июля полили бесполезные дожди, а в августе людишки начали помирать, потому что все, что было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать, от которой была бы сытость;
мешали муку с ржаной резкой, но сытости
не было; пробовали,
не будет ли лучше с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости
не добились.
Он хочет доказать мне, что его любовь ко мне
не должна
мешать его свободе.
И вдруг из того таинственного и ужасного, нездешнего мира, в котором он жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным в прежний, обычный мир, но сияющий теперь таким новым светом счастья, что он
не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак
не предвидел, с такою силой поднялись в нем, колебля всё его тело, что долго
мешали ему говорить.
— Ну, ты
не поверишь, я так от этого отвык, что это-то мне и совестно. Как это? Пришел чужой человек, сел, посидел безо всякого дела, им
помешал, себя расстроил и ушел.
Написать, что он приедет, — нельзя, потому что он
не может приехать; написать, что он
не может приехать, потому что что-нибудь
мешает или он уезжает — это еще хуже.
Но
не одни эти дамы, почти все, бывшие в гостиной, даже княгиня Мягкая и сама Бетси, по нескольку раз взглядывали на удалившихся от общего кружка, как будто это
мешало им. Только один Алексей Александрович ни разу
не взглянул в ту сторону и
не был отвлечен от интереса начатого разговора.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства
не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные
не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном
помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
И я поеду в Рим, там пустыня, и тогда я никому
не буду
мешать, только Сережу возьму и девочку…
—
Не уходи,
не уходи! Я
не боюсь, я
не боюсь! — быстро говорила она. — Мама, возьмите серьги. Они мне
мешают. Ты
не боишься? Скоро, скоро, Лизавета Петровна…
― У нас идут переговоры с ее мужем о разводе. И он согласен; но тут есть затруднения относительно сына, и дело это, которое должно было кончиться давно уже, вот тянется три месяца. Как только будет развод, она выйдет за Вронского. Как это глупо, этот старый обычай кружения, «Исаия ликуй», в который никто
не верит и который
мешает счастью людей! ― вставил Степан Аркадьич. ― Ну, и тогда их положение будет определенно, как мое, как твое.
Рассуждения приводили его в сомнения и
мешали ему видеть, что̀ должно и что̀
не должно. Когда же он
не думал, а жил, он
не переставая чувствовал в душе своей присутствие непогрешимого судьи, решавшего, который из двух возможных поступков лучше и который хуже; и как только он поступал
не так, как надо, он тотчас же чувствовал это.
— Нет, я
не враг. Я друг разделения труда. Люди, которые делать ничего
не могут, должны делать людей, а остальные — содействовать их просвещению и счастью. Вот как я понимаю.
Мешать два эти ремесла есть тьма охотников, я
не из их числа.
— О, да, я
не хотела вам
мешать, — нежно глядя на него, сказала Лидия Ивановна, — садитесь с нами.
«Вот что попробуйте, —
не раз говорил он, — съездите туда-то и туда-то», и поверенный делал целый план, как обойти то роковое начало, которое
мешало всему.
— Я
не верю,
не верю,
не могу верить этому! — сжимая пред собой свои костлявые руки, с энергичным жестом проговорила Долли. Она быстро встала и положила свою руку на рукав Алексея Александровича. — Нам
помешают здесь. Пойдемте сюда, пожалуйста.
Левину было досадно и то, что ему
помешали стрелять, и то, что увязили его лошадей, и то, главное, что, для того чтобы выпростать лошадей, отпречь их, ни Степан Аркадьич, ни Весловский
не помогали ему и кучеру, так как
не имели ни тот, ни другой ни малейшего понятия, в чем состоит запряжка.
— Хорошо, так поезжай домой, — тихо проговорила она, обращаясь к Михайле. Она говорила тихо, потому что быстрота биения сердца
мешала ей дышать. «Нет, я
не дам тебе мучать себя», подумала она, обращаясь с угрозой
не к нему,
не к самой себе, а к тому, кто заставлял ее мучаться, и пошла по платформе мимо станции.
Сначала
мешала возня и ходьба; потом, когда тронулся поезд, нельзя было
не прислушаться к звукам; потом снег, бивший в левое окно и налипавший на стекло, и вид закутанного, мимо прошедшего кондуктора, занесенного снегом, с одной стороны, и разговоры о том, какая теперь страшная метель на дворе, развлекали ее внимание.
— Как что? — оскорбившись за то, что он как бы с неохотой и досадой принимает ее предложение. — Отчего же мне
не ехать? Я тебе
не буду
мешать. Я…
— Что ж делать? Я
не могла спать… Мысли
мешали. При нем я никогда
не принимаю. Почти никогда.
— Я очень благодарю вас за ваше доверие, но… — сказал он, с смущением и досадой чувствуя, что то, что он легко и ясно мог решить сам с собою, он
не может обсуждать при княгине Тверской, представлявшейся ему олицетворением той грубой силы, которая должна была руководить его жизнью в глазах света и
мешала ему отдаваться своему чувству любви и прощения. Он остановился, глядя на княгиню Тверскую.
— Если он меня
не любит, то кто ему
мешает отослать меня домой? Я его
не принуждаю. А если это так будет продолжаться, то я сама уйду: я
не раба его — я княжеская дочь!..
— Да уж само собою разумеется. Третьего сюда нечего
мешать; что по искренности происходит между короткими друзьями, то должно остаться во взаимной их дружбе. Прощайте! Благодарю, что посетили; прошу и вперед
не забывать: коли выберется свободный часик, приезжайте пообедать, время провести. Может быть, опять случится услужить чем-нибудь друг другу.
Шесть лет возилась около здания; но климат, что ли,
мешал, или материал уже был такой, только никак
не шло казенное здание выше фундамента.
К довершению этого, кричал кричмя дворовый ребятишка, получивший от матери затрещину; визжал борзой кобель, присев задом к земле, по поводу горячего кипятка, которым обкатил его, выглянувши из кухни, повар. Словом, все голосило и верещало невыносимо. Барин все видел и слышал. И только тогда, когда это делалось до такой степени несносно, что даже
мешало барину ничем
не заниматься, высылал он сказать, чтоб шумели потише.
Сколько ни ходили и ни чернели тучи, видно,
не суждено им было собраться в грозу и в последний раз
помешать нашему удовольствию.
—
Не давать им,
не давать им строиться и становиться в ряды! — кричал кошевой. — Разом напирайте на них все курени! Оставляйте прочие ворота! Тытаревский курень, нападай сбоку! Дядькивский курень, нападай с другого! Напирайте на тыл, Кукубенко и Палывода!
Мешайте,
мешайте и розните их!
Летики
не было; он увлекся; он, вспотев, удил с увлечением азартного игрока. Грэй вышел из чащи в кустарник, разбросанный по скату холма. Дымилась и горела трава; влажные цветы выглядели как дети, насильно умытые холодной водой. Зеленый мир дышал бесчисленностью крошечных ртов,
мешая проходить Грэю среди своей ликующей тесноты. Капитан выбрался на открытое место, заросшее пестрой травой, и увидел здесь спящую молодую девушку.
Всё ему некогда, всё ему
мешают, а сам лежит, ничего
не делает.
— Но теперь, по крайней мере,
не могу так рассчитывать и особенно
не желаю
помешать сообщению секретных предложений Аркадия Ивановича Свидригайлова, которыми он уполномочил вашего братца и которые, как я вижу, имеют для вас капитальное, а может быть, и весьма приятное значение.
— Я ровно ничего
не подумаю… Я только так спросил, и если у вас есть дело, то нет ничего легче, как ее вызвать. Сейчас схожу. А сам, будьте уверены, вам
мешать не стану.
— А, понимаю, понимаю! — вдруг догадался Лебезятников. — Да, вы имеете право… Оно, конечно, по моему личному убеждению, вы далеко хватаете в ваших опасениях, но… вы все-таки имеете право. Извольте, я остаюсь. Я стану здесь у окна и
не буду вам
мешать… По-моему, вы имеете право…
Я даже
не ожидал от вас, Петр Петрович, тем более что по вашим понятиям, о! как еще
мешают вам ваши понятия!
Борис. Эх, Кулигин, больно трудно мне здесь без привычки-то! Все на меня как-то дико смотрят, точно я здесь лишний, точно
мешаю им. Обычаев я здешних
не знаю. Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки
не привыкну никак.
Кабанов. Одно другому
не мешает-с: жена сама по себе, а к родительнице я само по себе почтение имею.
Кнуров. Вон Сергей Сергеич идет с Ларисой Дмитриевной! Войдемте в кофейную,
не будем им
мешать.
Кнуров. Вы мне
мешаете, а я вам. Может быть, вы
не боитесь соперничества? Я тоже
не очень опасаюсь; а все-таки неловко, беспокойно; гораздо лучше, когда поле чисто.
Лариса (постепенно слабеющим голосом). Нет, нет, зачем!.. Пусть веселятся, кому весело… Я
не хочу
мешать никому! Живите, живите все! Вам надо жить, а мне надо… умереть… Я ни на кого
не жалуюсь, ни на кого
не обижаюсь… вы все хорошие люди… я вас всех… всех люблю. (Посылает поцелуй.)
— Извините, если я
помешал, — начал Павел Петрович,
не глядя на нее, — мне хотелось только попросить вас… сегодня, кажется, в город посылают… велите купить для меня зеленого чаю.
Обед, хотя наскоро сготовленный, вышел очень хороший, даже обильный; только вино немного, как говорится, подгуляло: почти черный херес, купленный Тимофеичем в городе у знакомого купца, отзывался
не то медью,
не то канифолью; и мухи тоже
мешали.
— Нет! — говорил он на следующий день Аркадию, — уеду отсюда завтра. Скучно; работать хочется, а здесь нельзя. Отправлюсь опять к вам в деревню; я же там все свои препараты оставил. У вас, по крайней мере, запереться можно. А то здесь отец мне твердит: «Мой кабинет к твоим услугам — никто тебе
мешать не будет»; а сам от меня ни на шаг. Да и совестно как-то от него запираться. Ну и мать тоже. Я слышу, как она вздыхает за стеной, а выйдешь к ней — и сказать ей нечего.
— Я должен извиниться, что
мешаю вам в ваших ученых занятиях, — начал он, усаживаясь на стуле у окна и опираясь обеими руками на красивую трость с набалдашником из слоновой кости (он обыкновенно хаживал без трости), — но я принужден просить вас уделить мне пять минут вашего времени…
не более.
Самгин, слушая такие рассказы и рассуждения, задумчиво и молча курил и думал, что все это
не к лицу маленькой женщине, бывшей кокотке,
не к лицу ей и чем-то немножко
мешает ему. Но он все более убеждался, что из всех женщин, с которыми он жил, эта — самая легкая и удобная для него. И едва ли он много проиграл, потеряв Таисью.
— Темная история, — тихо сказал он. — Если убили, значит, кому-то
мешала. Дурак здесь — лишний. А буржуазия —
не дурак. Но механическую роль, конечно, мог сыграть и дурак, для этого он и существует.
Ему очень хотелось поговорить со Спивак об этом печальном случае, но он все
не решался, и ему
мешал сын ее.
«Семья — основа государства. Кровное родство. Уже лет десяти я чувствовал отца чужим… то есть
не чужим, а — человеком, который
мешает мне. Играет мною», — размышлял Самгин,
не совсем ясно понимая: себя оправдывает он или отца?
Ему показалось, что никогда еще он
не думал так напряженно и никогда
не был так близко к чему-то чрезвычайно важному, что раскроется пред ним в следующую минуту, взорвется, рассеет все, что тяготит его,
мешая найти основное в нем, человеке, перегруженном «социальным хламом».