Неточные совпадения
Да и не подозрение только — какие уж теперь подозрения, обман явен, очевиден: она тут, вот в этой комнате, откуда свет, она у него там, за ширмами, — и вот
несчастный подкрадывается к окну, почтительно в него заглядывает, благонравно смиряется и благоразумно уходит, поскорее вон от беды, чтобы чего не произошло, опасного и безнравственного, — и нас в этом хотят уверить, нас, знающих характер подсудимого, понимающих, в каком он был состоянии
духа, в состоянии, нам известном по фактам, а главное, обладая знаками, которыми тотчас же мог отпереть дом и войти!“ Здесь по поводу „знаков“ Ипполит Кириллович оставил на время свое обвинение и нашел необходимым распространиться о Смердякове, с тем чтоб уж совершенно исчерпать весь этот вводный эпизод о подозрении Смердякова в убийстве и покончить с этою мыслию раз навсегда.
Он давно уже стоял, говоря. Старичок уже испуганно смотрел на него. Лизавета Прокофьевна вскрикнула: «Ах, боже мой!», прежде всех догадавшись, и всплеснула руками. Аглая быстро подбежала к нему, успела принять его в свои руки и с ужасом, с искаженным болью лицом, услышала дикий крик «
духа сотрясшего и повергшего»
несчастного. Больной лежал на ковре. Кто-то успел поскорее подложить ему под голову подушку.
Вспоминая свое отрочество и особенно то состояние
духа, в котором я находился в этот
несчастный для меня день, я весьма ясно понимаю возможность самого ужасного преступления, без цели, без желания вредить, — но так — из любопытства, из бессознательной потребности деятельности.
Вообще, вспоминаю теперь, я редко был в таком тяжелом расположении
духа, как засыпая в эту
несчастную ночь.
Злость взяла меня, и я вдруг сумел рассудить совершенно правильно, потому что присутствие
духа никогда не оставляет меня: я рассудил, что, отдав ей деньги, сделаю ее, может быть, даже
несчастною.
Тщательно скрывая от дочерей положение
несчастной горничной, она спешила ее отправить в деревню, и при этом не только что не бранила бедняжку, а, напротив, утешала, просила не падать
духом и беречь себя и своего будущего ребенка, а сама между тем приходила в крайнее удивление и восклицала: «Этого я от Аннушки (или Паши какой-нибудь) никак не ожидала, никак!» Вообще Юлия Матвеевна все житейские неприятности — а у нее их было немало — встречала с совершенно искренним недоумением.
Ему нужды нет до того, что его будут наказывать через два же месяца вдвое, втрое суровее; только бы теперь-то отдалить грозную минуту хоть на несколько дней, а там что бы ни было — до того бывает иногда силен упадок
духа в этих
несчастных.
Ей особенно нравилась легенда о китайском черте Цинги Ю-тонге; Пашка изображал
несчастного черта, которому вздумалось сделать доброе дело, а я — все остальное: людей обоего пола, предметы, доброго
духа и даже камень, на котором отдыхал китайский черт в великом унынии после каждой из своих безуспешных попыток сотворить добро.
Может быть, покажется странным, что Алексей Степаныч поддержал
дух Софьи Николавны; но эта необыкновенная женщина, несмотря на свой необыкновенный ум и, повидимому, твердый нрав, имела
несчастное свойство упадать
духом и совершенно теряться в тех случаях, где поражалась ее душа нравственными неожиданными ударами.
— Вы читали сказки, а это прекрасная, умная книга. В ней описан человек, который посвятил себя защите
несчастных, угнетённых несправедливостью людей… человек этот всегда был готов пожертвовать своей жизнью ради счастья других, — понимаете? Книга написана в смешном
духе… но этого требовали условия времени, в которое она писалась… Читать её нужно серьёзно, внимательно…
Окунув перст в кровь сердца моего, я бы намазал на их лбах клейма моих упреков, и они, нищие
духом,
несчастные в своем самодовольстве, страдали бы…
Эти
несчастные люди именуются людьми твердыми
духом, людьми принципов и убеждений… и никто не хочет заметить, что убеждения для них — только штаны, которыми они прикрывают нищенскую наготу своих душ.
— Я — не один… нас много таких, загнанных судьбой, разбитых и больных людей… Мы —
несчастнее вас, потому что слабее и телом и
духом, но мы сильнее вас, ибо вооружены знанием… которое нам некуда приложить… Мы все с радостью готовы прийти к вам и отдать вам себя, помочь вам жить… больше нам нечего делать! Без вас мы — без почвы, вы без нас — без света! Товарищи! Мы судьбой самою созданы для того, чтоб дополнять друг друга!
Городулин. Где он? Где тот
несчастный, который вас покинул? Укажите мне его! Я нынче в особенно воинственном расположении
духа.
Но посмотрите на тех, на
несчастных, презираемых, и на самых высших светских барынь: те же наряды, те же фасоны, те же
духи, то же оголение рук, плеч, грудей и обтягивание выставленного зада, та же страсть к камушкам, к дорогим, блестящим вещам, те же увеселения, танцы и музыка, пенье.
—
Несчастная я уродилась, — шептала Охоня. — Не люб он мне был, когда сватался, а тут… ох, горькое мое горюшко!.. Свету белого я не взвидела, как игумен взял ножницы…
дух у меня занялся… умереть бы мне…
Положение его в это мгновение походило на положение человека, стоящего над страшной стремниной, когда земля под ним обрывается, уж покачнулась, уж двинулась, в последний раз колышется, падает, увлекает его в бездну, а между тем у
несчастного нет ни силы, ни твердости
духа отскочить назад, отвесть свои глаза от зияющей пропасти; бездна тянет его, и он прыгает, наконец, в нее сам, сам ускоряя минуту своей же погибели.
Потом она начинала умолять его, чтобы он любил ее, не бросал, чтобы пожалел ее, бедную и
несчастную. Она плакала, целовала ему руки, требовала, чтобы он клялся ей в любви, доказывала ему, что без ее хорошего влияния он собьется с пути и погибнет. И, испортив ему хорошее настроение
духа и чувствуя себя униженной, она уезжала к портнихе или к знакомой актрисе похлопотать насчет билета.
Когда
несчастный человек, в ответ на заслуженный упрек, взглянет своими глубокими виноватыми глазами, болезненно улыбнется и покорно подставит голову, то, кажется, у самой справедливости не хватит
духа поднять на него руку.
Он, нимало не думая, принял Малгоржана в арапники, и после горячей собственноручной расправы, вытурил из дому, «чтоб через час и
духу его на десять верст не пахло!» Сконфуженный Малгоржан удалился в родную Нахичевань, а у Стекльштрома с этой
несчастной минуты пошел непрерывный кавардак в его семейной жизни.
В безумии
несчастных, подверженных падучей болезни, Божьи люди видели «златые сосуды благодати», верили, что в них святой
дух пребывает, «ходит» в них и хождение свое припадками изъявляет.
Прожил этот летописец 30-х годов холостяком, ибо, послужив в синоде, он столько наслушался о
несчастных брачных историях, что пожелал остаться холостяком и, кажется, он хорошо сделал. А величайшая цель его жизни — «воспитание дипломата в русском
духе» так никогда и не осуществилась именно по причине отравления его воспитанника «Сеничкиным ядом», изобретение которого совсем напрасно относят к шестидесятым годам и незаслуженно применяют одному лекарскому сыну Базарову.
— Она не может быть женою католика! Она жена сатаны! Неужели ты до сих пор не замечал,
несчастный, что она не раз уже изменяла тебе для нечистого
духа? Иди домой и приведи ее сейчас сюда…
— Ну, да и
несчастный же ты, братец, человек! — сказал он Досифею, тяжело переводя
дух. — Я час посидел с ней — замучился; каково же тебе-то с ней дни и ночи… ах! Мученик ты, мученик
несчастный! Младенец ты вифлеемский, Иродом убиенный!
Объективный
дух есть лишь состояние человеческого сознания и человеческой духовности, очень напоминающее «
несчастное сознание» Гегеля.
Будто кипятком обдало сердце Вольдемара. Голос этот объяснил ему тотчас, кто был злой
дух, его недавно преследовавший; в этом голосе прочел он целую старинную повесть, которую
несчастный хотел бы забыть навеки.
Достоевский с гениальной чуткостью открывает, что беспокойное и мятежное русское скитальчество, странничество нашего
духа есть явление глубоко национальное, явление русского народного
духа. «В Алеко Пушкин уже отыскал и гениально отметил
несчастного скитальца в родной земле, исторического русского страдальца».
Платоническая любовь недоступна их понятию. Они смеются над борьбою между телом и
духом, именно той борьбою, которую выдерживал
несчастный Караулов.
Разнесенский. Эх, Мавра Львовна! какая дама!
Несчастная история с девицей… Позвольте сначала с
духом собраться. Не мне бы рассказывать: для такого высокого предмета нужно и великое красноречие. С тех пор, как наш град стоит, — что я говорю? — со времен Римской империи такого происшествия не бывало.
Княгиня писала, что с удовольствием возьмет к себе рекомендуемую Ольгой Петровной особу, что будет обращаться с ней соответственно ее
несчастному положению (баронесса не утерпела и, в общих чертах, не называя, конечно, фамилий, рассказала в письме Шестовой роман детства и юности Александрины), и что хотя она относительно довольна своей камеристкой Лизой и прогнать ее не имела бы ни
духу, ни причивы, но, к счастью, Марго недовольна своей горничной, а потому Лиза переходит к ней.
Страдания истомили тело
несчастного; он походил на мертвеца; ржавчина желез въелась в его руки, но какой сильный
дух еще в нем обитал!
Несчастная совершенно упала
духом, проклинала себя за то, что погубила страстно любимого ею человека, сурово выговаривала своей второй матери, что вовлекла ее в преступление.
Тютчев был забыт, а воспоминание об этом «вероломном мужчине», как мысленно называла его Салтыкова, за последнее время было почти единственною причиною ее дурного расположения
духа, так сильно отпечатывавшегося на спинах, лицах и других частях тела ее
несчастных дворовых.
— У вашего сына дурное сердце: он сделал поступок, за который бедного мальчика высекли и заставили налгать на себя… Ваш
несчастный сын имел силу это стерпеть, да еще научил других клясться, чего Иисус Христос никому не позволил и просил никогда не делать. Мне жаль вашего темного, непросвещенного сына. Помогите ему открыть глаза, увидать свет и исправиться, а то из него выйдет дурной человек, который умертвит свой
дух и может много других испортить.
Бог благой сотворил этот мир
духов для их блага; но случилось, что один из
духов сделался сам злым и потому
несчастным.
Графиня Марья знала очень хорошо это его настроение и, когда она сама была в хорошем расположении, она спокойно ожидала, пока он поест супу и тогда уже начинала говорить с ним и заставляла его признаваться, что он без причины был не в
духе; но нынче она совершенно забыла это свое наблюдение; ей стало больно, что он без причины на нее сердится и она почувствовала себя
несчастною.