Неточные совпадения
Дорога идет, извиваясь между кустарниками, опускаясь в
небольшие овраги, где протекают шумные ручьи под сенью высоких трав;
кругом амфитеатром возвышаются синие громады Бешту, Змеиной, Железной и Лысой горы.
Одна очень любезная дама, — которая приехала вовсе не с тем чтобы танцевать, по причине приключившегося, как сама выразилась,
небольшого инкомодите [Инкомодитé (от фр. l’incommоdité) — здесь: нездоровье.] в виде горошинки на правой ноге, вследствие чего должна была даже надеть плисовые сапоги, — не вытерпела, однако же, и сделала несколько
кругов в плисовых сапогах, для того именно, чтобы почтмейстерша не забрала в самом деле слишком много себе в голову.
Площадь обступали
кругом небольшие каменные и глиняные, в один этаж, домы с видными в стенах деревянными сваями и столбами во всю их высоту, косвенно перекрещенные деревянными же брусьями, как вообще строили домы тогдашние обыватели, что можно видеть и поныне еще в некоторых местах Литвы и Польши.
Ослепительно блестело золото ливрей идолоподобно неподвижных кучеров и грумов, их головы в лакированных шляпах казались металлическими, на лицах застыла суровая важность, как будто они правили не только лошадьми, а всем этим движением по
кругу, над
небольшим озером; по спокойной, все еще розоватой в лучах солнца воде, среди отраженных ею облаков плавали лебеди, вопросительно и гордо изогнув шеи, а на берегах шумели ярко одетые дети, бросая птицам хлеб.
Мне сверху далеко было видно в глубину пасти, усаженной
кругом белыми,
небольшими, но тонкими и острыми зубами.
В полуверсте от местечка, на голой, далеко расчищенной
кругом площадке, стояло белое
небольшое здание, обнесенное каменной стеной.
За
небольшим прудом, из-за круглых вершин яблонь и сиреней, виднеется тесовая крыша, некогда красная, с двумя трубами; кучер берет вдоль забора налево и при визгливом и сиплом лае трех престарелых шавок въезжает в настежь раскрытые ворота, лихо мчится
кругом по широкому двору мимо конюшни и сарая, молодецки кланяется старухе ключнице, шагнувшей боком через высокий порог в раскрытую дверь кладовой, и останавливается, наконец, перед крылечком темного домика с светлыми окнами…
Стояла китайская фанзочка много лет в тиши, слушая только шум воды в ручье, и вдруг все
кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели
небольшой огонек в стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
Я поспешно вылез наружу и невольно закрыл глаза рукой.
Кругом все белело от снега. Воздух был свежий, прозрачный. Морозило. По небу плыли разорванные облака; кое-где виднелось синее небо. Хотя
кругом было еще хмуро и сумрачно, но уже чувствовалось, что скоро выглянет солнце. Прибитая снегом трава лежала полосами. Дерсу собрал немного сухой ветоши, развел
небольшой огонек и сушил на нем мои обутки.
В то время больших домов, с несколькими квартирами, в Москве почти не было, а переулки были сплошь застроены
небольшими деревянными домами, принадлежавшими дворянам средней руки (об них только и идет речь в настоящем рассказе, потому что так называемая грибоедовская Москва, в которой преимущественно фигурировал высший московский
круг, мне совершенно неизвестна, хотя несомненно, что в нравственном и умственном смысле она очень мало разнилась от Москвы, описываемой мною).
Возница привез меня в Александровскую слободку, предместье поста, к крестьянину из ссыльных П. Мне показали квартиру.
Небольшой дворик, мощенный по-сибирски бревнами,
кругом навесы; в доме пять просторных, чистых комнат, кухня, но ни следа мебели. Хозяйка, молодая бабенка, принесла стол, потом минут через пять табурет.
Небольшие пруды их, распространяя
кругом мокроту и влажность, не только поддерживают прежние, но даже производят новые болота и мочежины, новые приюты и приволья для всякой дичи. Собственно о прудах я стану говорить после.
На
небольшую речку утки, по многочисленности своей, уже не садятся, как бывало прежде, и я употреблял с пользою, даже в продолжение всего октября, следующее средство: я сбивал с широких прудов утиные стаи ружейными выстрелами и не давал им садиться, когда они, сделав несколько
кругов, опускались опять на середину пруда.
Распластав свои сильные крылья, он летел мне навстречу, направляясь к лиственице, растущей посреди
небольшой полянки. Описав около меня большой
круг, он ловко, с наскока, уселся на одну из верхних ветвей и сложил свои крылья, но тотчас приподнял их немного, расправил и сложил снова.
Такие разговоры повторялись каждый день с
небольшими вариациями, но последнего слова никто не говорил, а всё ходили
кругом да около. Старый Тит стороной вызнал, как думают другие старики. Раза два, закинув какое-нибудь заделье, он объехал почти все покосы по Сойге и Култыму и везде сталкивался со стариками. Свои туляки говорили все в одно слово, а хохлы или упрямились, или хитрили. Ну, да хохлы сами про себя знают, а Тит думал больше о своем Туляцком конце.
В конце этой анфилады проводник оставил Розанова, а через минуту в другом конце покоя зашевелилась массивная портьера. Вошел
небольшой человек с неизгладимыми признаками еврейского происхождения и с непомерными усилиями держать себя англичанином известного
круга.
Сначала, верстах в десяти от Парашина, мы проехали через какую-то вновь селившуюся русскую деревню, а потом тридцать верст не было никакого селения и дорога шла по ровному редколесью;
кругом виднелись прекрасные рощи, потом стали попадаться
небольшие пригорки, а с правой стороны потянулась непрерывная цепь высоких и скалистых гор, иногда покрытых лесом, а иногда совершенно голых.
Но я также любил смотреть, как охотник, подбежав к ястребу, став на колени и осторожно наклонясь над ним, обмяв
кругом траву и оправив его распущенные крылья, начнет бережно отнимать у него перепелку; как потом полакомит ястреба оторванной головкой и снова пойдет за новой добычей; я любил смотреть, как охотник кормит своего ловца, как ястреб щиплет перья и пух, который пристает к его окровавленному носу, и как он отряхает, чистит его об рукавицу охотника; как ястреб сначала жадно глотает большие куски мяса и даже
небольшие кости и, наконец, набивает свой зоб в целый кулак величиною.
Была у него, правда, родная сестра, старая девица, которая скромно жила в Петербурге в
небольшом кругу"хороших людей"и тревожилась всевозможными передовыми вопросами.
Земли у него немного, десятин пятьсот с
небольшим. Из них сто под пашней в трех полях (он держится отцовских порядков), около полутораста под лесом, слишком двести под пустошами да около пятидесяти под лугом; болотце есть, острец в нем хорошо растет, а
кругом по мокрому месту, травка мяконькая. Но нет той пяди, из которой он не извлекал бы пользу, кроме леса, который он, до поры до времени, бережет. И, благодарение создателю, живет, — не роскошествует, но и на недостатки не жалуется.
Вдруг толпа расступилась, и образовался
небольшой пустой
круг около лежавшей Лизы, а окровавленный, обезумевший Маврикий Николаевич стоял над нею, крича, плача и ломая руки.
Только в конце длинной залы стрекотала и оплывала дешевенькая пальмовая свечка, образуя своим пламенем
небольшой светящийся
круг.
Прямо против дверей стояла высокая кровать с штофным пологом;
кругом ее, на
небольших скамейках, сидели Власьевна и несколько ближних сенных девушек; одни перенизывали дорогие монисты из крупных бурмитских зерен, другие разноцветными шелками и золотом вышивали в пяльцах.
Кругом их не заметно было никакого жилья, кроме пустых сараев и
небольших рыбачьих хижин без дворов, по-видимому также необитаемых.
Небольшая речка, о которой мы уже говорили, обтекая
кругом всей стены, составляла перед самым выездом на поляну продолговатый и довольно широкий пруд; длинная и узкая гать служила плотиною, по которой подъезжали к самым стенам хутора.
В Оренбургской губернии я уживал линей, и помногу, в сентябре, даже при
небольших морозах, по глубоким местам в полоях пруда, обросших
кругом травою; но около Москвы этого клева не существует: как скоро похолодеет, все лини из заливов и трав уйдут, а в материке не берут.
Я подошел с ружьем к
небольшому озерку,
кругом обросшему высокою и плотною гривою камыша, и вдруг услышал какой-то странный шум воды; полагая, что он происходит от утиных выводок, я осторожно вошел в камыш, по колени в воде пробрался до его края и увидел — настоящую рыбью пляску, производимую средней величины плотвою.
Ближе тянулись озера: покрытые снегом наравне с лугами, но обозначавшиеся серою каймою лесистых берегов своих, они принимали вид
небольших продолговатых
кругов; многие из них имели, однако ж, версты три в окружности.
У меня
небольшое именьишко, всего десятин тридцать, но, если интересуетесь, образцовый сад и питомник, какого не найдете за тысячу верст
кругом.
— Европа! — повторил с презрительной улыбкою француз. — А знаете ли, в каком тесном
кругу заключается теперь ваша Европа?.. Это
небольшое местечко недалеко от Парижа; его называют Сен-Клу.
Широкое лицо Крестовоздвиженского внезапно покраснело, а
небольшие глаза сверкнули гневом… «Как у быка, которого, подразнили красной суконкой», — мелькнуло у меня в голове. Я смотрел на него, и он смотрел на меня, а
кругом стояло несколько товарищей, которые не могли дать себе отчета, о чем мы собственно спорим. Крестовоздвиженский, несколько озадаченный моим ответом, сначала повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился и сказал с натиском и с большой выразительностью...
Елизавета Николаевна Мерова, в широчайшем утреннем капоте, обшитом
кругом кружевами и оборками, сидела на
небольшом диванчике, вся утонув в него, так что только и видно было ее маленькое личико и ее маленькие обнаженные ручки, а остальное все как будто бы была кисея.
Вход в землянку походил на нору; узкое окошечко из разбитых стекол едва освещало какую-то нору, на которой валялась уже знакомая читателю шуба, заменявшая Ароматову походную постель, столик из обрубка дерева, полочка с книжками и
небольшой очаг из булыжника. Трубы не полагалось, и поэтому все
кругом было покрыто толстым слоем сажи.
Но на
небольшой лодке, довольно тяжело нагруженной, на порядочной глубине, на кажущемся безграничном пространстве воды, в непроницаемой темноте, кроме
небольшого освещенного
круга, беспрестанно ожидая отчаянных порывов водяного чудища, которое возило и поворачивало нашу ладью во все, стороны…
Огонь ярко освещал только
небольшое кругловатое пространство около решетки; даже нос лодки освещался уже слабо;
круг света скоро поглощался мраком, и еще темнее, чернее казалась ночь, охватившая нас со всех сторон.
Даже в те часы, когда совершенно потухает петербургское серое небо и весь чиновный народ наелся и отобедал, кто как мог, сообразно с получаемым жалованьем и собственной прихотью, — когда всё уже отдохнуло после департаментского скрипенья перьями, беготни, своих и чужих необходимых занятий и всего того, что задает себе добровольно, больше даже, чем нужно, неугомонный человек, — когда чиновники спешат предать наслаждению оставшееся время: кто побойчее, несется в театр; кто на улицу, определяя его на рассматриванье кое-каких шляпенок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде
небольшого чиновного
круга; кто, и это случается чаще всего, идет просто к своему брату в четвертый или третий этаж, в две
небольшие комнаты с передней или кухней и кое-какими модными претензиями, лампой или иной вещицей, стоившей многих пожертвований, отказов от обедов, гуляний, — словом, даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества, от которого никогда и ни в каком состоянии не может отказаться русский человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Стрелки стояли во фронте. Венцель, что-то хрипло крича, бил по лицу одного солдата. С помертвелым лицом, держа ружье у ноги и не смея уклоняться от ударов, солдат дрожал всем телом. Венцель изгибался своим худым и
небольшим станом от собственных ударов, нанося их обеими руками, то с правой, то с левой стороны.
Кругом все молчали; только и было слышно плесканье да хриплое бормотанье разъяренного командира. У меня потемнело в глазах, я сделал движение. Житков понял его и изо всех сил дернул за полотнище.
Этот перевод, читанный Кокошкиным и самим мною в разных общественных
кругах, имел успех и подкрепил мою
небольшую литературную известность, доставленную мне переводом «Филоктета» и Мольеровой комедии «Школа мужей», которая игралась на Петербургском театре, тоже не без успеха.
В промежутки между работой мы делали длинные прогулки, большею частью вдвоем с Гаврилой Степанычем, потому что Александра Васильевна была завалена работой по хозяйству; мы отлично изучили местность верст на десять
кругом и особенно облюбовали
небольшой борок, гривой покрывавший холмистую возвышенность.
Во дворе ипподрома было уже много лошадей, их проваживали по
кругу, всех в одном направлении — в том же, в котором они ходят по беговому
кругу, то есть обратном движению часовой стрелки. Внутри двора водили поддужных лошадей,
небольших, крепконогих, с подстриженными короткими хвостами. Изумруд тотчас же узнал белого жеребчика, всегда скакавшего с ним рядом, и обе лошади тихо и ласково поржали в знак приветствия.
На Надежде Алексеевне было голубое платье с белыми цветами;
небольшой венок из тех же цветов обвивал ее кудрявую головку; она улыбалась, играла веером, весело посматривала
кругом; она чувствовала себя царицей бала.
Сухой Пал выделялся какой-то суровой красотой и резко отличался от других мест, по которым ехали до сих пор.
Кругом росли вековые сосны в обхват толщиной; почва делала мягкий уклон к
небольшому круглому озерку и кончалась крутым обрывом, на котором росла корона из громадных лип.
А вокруг все замерло. Горный берег реки, бедные юрты селения,
небольшая церковь, снежная гладь лугов, темная полоса тайги — все погрузилось в безбрежное туманное море. Крыша юрты, с ее грубо сколоченною из глины трубой, на которой я стоял с прижимавшеюся к моим ногам собакой, казалась островом, закинутым среди бесконечного, необозримого океана…
Кругом — ни звука… Холодно и жутко… Ночь притаилась, охваченная ужасом — чутким и напряженным.
Но только на минуту.
Круги скоро улеглись, вода выгладилась, стая уток скрылась за верхушками леса… Только на самой середине неподвижно лежали две убитые птицы, а от берега отчаливал
небольшой плот. Стрелок торопливо толкался шестом, по временам прикрывая глаза рукою и глядя из-под ладони по направлению к нам.
Пространство это было верст на тридцать
кругом раскинувшиеся гладкие поемные луга, испещренные то тут, то там пробегавшими по ним
небольшими речками.
Человек оглянулся
кругом. На
небольшой площади было почти пусто, и наша
небольшая группа привлекла его внимание. Он просунул в окно тонкую, желтую руку и поманил нас к себе.
Ямщики сложили весла и тяжело перевели дыхание…
Кругом стояла будто белая стена, а на
небольшой площадке воды у самой лодки густо валились белые хлопья, таявшие в воде и тотчас сменявшиеся другими…
Обыкновенно охота производится следующим образом: охотники с одним или двумя соколами, разумеется хорошо выношенными, ездят по полям, по речкам или около
небольших озер; усмотрев издали птицу, сокола бросают с руки, и он сейчас начинает всходить
кругами вверх; когда же он взойдет до известной своей высоты, птицу поднимают, спугивают, и сокол как молния падает на нее с неба.
Люди, составлявшие
небольшой, но очень избранный
круг княгини, вероятно, знали ее причуды; но, как все это были люди воспитанные и учтивые, то они умели уважать чужие верования, даже в том случае, если эти веровавания резко расходились с их собственными и не выдерживал критики.
Он снял свою изуродованную шляпу, оглядел ее и, надев прорехой на затылок, пошел по узенькой, не пробитой, а протоптанной тропинке в глубь
небольшого, так сказать, однодворческого сада.
Кругом растут, как попало, жимолости, малина, крыжовник, корявая яблонька и в конце куст густой черемухи; но живой души человеческой нет.