Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О,
тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать
на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Разговаривает все
на тонкой деликатности, что разве только дворянству уступит; пойдешь
на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»;
на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит, что всякая звезда значит
на небе, так вот как
на ладони все видишь.
Анна Андреевна. Но только какое
тонкое обращение! сейчас можно увидеть столичную штучку. Приемы и все это такое… Ах, как хорошо! Я страх люблю таких молодых людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему очень понравилась: я заметила — все
на меня поглядывал.
Аммос Федорович. Нет, я вам скажу, вы не того… вы не… Начальство имеет
тонкие виды: даром что далеко, а оно себе мотает
на ус.
С ними происходило что-то совсем необыкновенное. Постепенно, в глазах у всех солдатики начали наливаться кровью. Глаза их, доселе неподвижные, вдруг стали вращаться и выражать гнев; усы, нарисованные вкривь и вкось, встали
на свои места и начали шевелиться; губы, представлявшие
тонкую розовую черту, которая от бывших дождей почти уже смылась, оттопырились и изъявляли намерение нечто произнести. Появились ноздри, о которых прежде и в помине не было, и начали раздуваться и свидетельствовать о нетерпении.
Базары опустели, продавать было нечего, да и некому, потому что город обезлюдел. «Кои померли, — говорит летописец, — кои, обеспамятев, разбежались кто куда». А бригадир между тем все не прекращал своих беззаконий и купил Аленке новый драдедамовый [Драдедамовый — сделанный из особого
тонкого шерстяного драпа (от франц. «drap des dames»).] платок. Сведавши об этом, глуповцы опять встревожились и целой громадой ввалили
на бригадиров двор.
— Догадываюсь, но не могу начать говорить об этом. Уж поэтому ты можешь видеть, верно или не верно я догадываюсь, — сказал Степан Аркадьич, с
тонкою улыбкой глядя
на Левина.
— Это наше русское равнодушие, — сказал Вронский, наливая воду из ледяного графина в
тонкий стакан
на ножке, — не чувствовать обязанностей, которые налагают
на нас наши права, и потому отрицать эти обязанности.
— А это что кричит? — спросил Облонский, обращая внимание Левина
на протяжное гуканье, как будто
тонким голоском, шаля, ржал жеребенок.
— Ты постой, постой, — сказал Степан Аркадьич, улыбаясь и трогая его руку. — Я тебе сказал то, что я знаю, и повторяю, что в этом
тонком и нежном деле, сколько можно догадываться, мне кажется, шансы
на твоей стороне.
В соседней бильярдной слышались удары шаров, говор и смех. Из входной двери появились два офицера: один молоденький, с слабым,
тонким лицом, недавно поступивший из Пажеского корпуса в их полк; другой пухлый, старый офицер с браслетом
на руке и заплывшими маленькими глазами.
Он смотрел
на ее высокую прическу с длинным белым вуалем и белыми цветами,
на высоко стоявший сборчатый воротник, особенно девственно закрывавший с боков и открывавший спереди ее длинную шею и поразительно
тонкую талию, и ему казалось, что она была лучше, чем когда-нибудь, — не потому, чтоб эти цветы, этот вуаль, это выписанное из Парижа платье прибавляли что-нибудь к ее красоте, но потому, что, несмотря
на эту приготовленную пышность наряда, выражение ее милого лица, ее взгляда, ее губ были всё тем же ее особенным выражением невинной правдивости.
— Так вы нынче ждете Степана Аркадьича? — сказал Сергей Иванович, очевидно не желая продолжать разговор о Вареньке. — Трудно найти двух свояков, менее похожих друг
на друга, — сказал он с
тонкою улыбкой. — Один подвижной, живущий только в обществе, как рыба в воде; другой, наш Костя, живой, быстрый, чуткий
на всё, но, как только в обществе, так или замрет или бьется бестолково, как рыба
на земле.
— Как не поедем? — покраснев и тотчас же закашлявшись, сказал Петров, отыскивая глазами жену. — Анета, Анета! — проговорил он громко, и
на тонкой белой шее его, как веревки, натянулись толстые жилы.
— Сейчас посмотрю, — отвечал швейцар и, взглянув
на конторке, достал и подал ей квадратный
тонкий конверт телеграммы. «Я не могу приехать раньше десяти часов. Вронский», прочла она.
— Да, как видишь, нежный муж, нежный, как
на другой год женитьбы, сгорал желанием увидеть тебя, — сказал он своим медлительным
тонким голосом и тем тоном, который он всегда почти употреблял с ней, тоном насмешки над тем, кто бы в самом деле так говорил.
В маленьком грязном нумере, заплеванном по раскрашенным пано стен, за
тонкою перегородкой которого слышался говор, в пропитанном удушливым запахом нечистот воздухе,
на отодвинутой от стены кровати лежало покрытое одеялом тело. Одна рука этого тела была сверх одеяла, и огромная, как грабли, кисть этой руки непонятно была прикреплена к
тонкой и ровной от начала до средины длинной цевке. Голова лежала боком
на подушке. Левину видны были потные редкие волосы
на висках и обтянутый, точно прозрачный лоб.
Когда экипаж остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом
на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая голова ее с выбившимися черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи,
тонкая талия в черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.
На утро поднявшееся яркое солнце быстро съело
тонкий ледок, подернувший воды, и весь теплый воздух задрожал от наполнивших его испарений отжившей земли.
Он едва успел выпростать ногу, как она упала
на один бок, тяжело хрипя, и, делая, чтобы подняться, тщетные усилия своей
тонкою, потною шеей, она затрепыхалась
на земле у его ног, как подстреленная птица.
— Если бы не было этого преимущества анти-нигилистического влияния
на стороне классических наук, мы бы больше подумали, взвесили бы доводы обеих сторон, — с
тонкою улыбкой говорил Сергей Иванович, — мы бы дали простор тому и другому направлению. Но теперь мы знаем, что в этих пилюлях классического образования лежит целебная сила антинигилизма, и мы смело предлагаем их нашим пациентам… А что как нет и целебной силы? — заключил он, высыпая аттическую соль.
Левин ел и устрицы, хотя белый хлеб с сыром был ему приятнее. Но он любовался
на Облонского. Даже Татарин, отвинтивший пробку и разливавший игристое вино по разлатым
тонким рюмкам, с заметною улыбкой удовольствия, поправляя свой белый галстук, поглядывал
на Степана Аркадьича.
Она внимательно слушала его через ребенка, надевая
на тонкие пальцы кольца, которые она снимала, чтобы мыть Митю.
Сам больной, вымытый и причесанный, лежал
на чистых простынях,
на высоко поднятых подушках, в чистой рубашке с белым воротником около неестественно
тонкой шеи и с новым выражением надежды, не спуская глаз, смотрел
на Кити.
Слушая разговор брата с профессором, он замечал, что они связывали научные вопросы с задушевными, несколько раз почти подходили к этим вопросам, но каждый раз, как только они подходили близко к самому главному, как ему казалось, они тотчас же поспешно отдалялись и опять углублялись в область
тонких подразделений, оговорок, цитат, намеков, ссылок
на авторитеты, и он с трудом понимал, о чем речь.
Когда началась четырехверстная скачка с препятствиями, она нагнулась вперед и, не спуская глаз, смотрела
на подходившего к лошади и садившегося Вронского и в то же время слышала этот отвратительный, неумолкающий голос мужа. Она мучалась страхом зa Вронского, но еще более мучалась неумолкавшим, ей казалось, звуком
тонкого голоса мужа с знакомыми интонациями.
И Корсунский завальсировал, умеряя шаг, прямо
на толпу в левом углу залы, приговаривая: «pardon, mesdames, pardon, pardon, mesdames» и, лавируя между морем кружев, тюля и лент и не зацепив ни за перышко, повернул круто свою даму, так что открылись ее
тонкие ножки в ажурных чулках, а шлейф разнесло опахалом и закрыло им колени Кривину.
Воз был увязан. Иван спрыгнул и повел за повод добрую, сытую лошадь. Баба вскинула
на воз грабли и бодрым шагом, размахивая руками, пошла к собравшимся хороводом бабам. Иван, выехав
на дорогу, вступил в обоз с другими возами. Бабы с граблями
на плечах, блестя яркими цветами и треща звонкими, веселыми голосами, шли позади возов. Один грубый, дикий бабий голос затянул песню и допел ее до повторенья, и дружно, в раз, подхватили опять с начала ту же песню полсотни разных, грубых и
тонких, здоровых голосов.
— Этот сыр не дурен. Прикажете? — говорил хозяин. — Неужели ты опять был
на гимнастике? — обратился он к Левину, левою рукой ощупывая его мышцу. Левин улыбнулся, напружил руку, и под пальцами Степана Аркадьича, как круглый сыр, поднялся стальной бугор из-под
тонкого сукна сюртука.
Вронский погладил ее крепкую шею, поправил
на остром загривке перекинувшуюся
на другую сторону прядь гривы и придвинулся лицом к её растянутым,
тонким, как крыло летучей мыши, ноздрям.
Она зашла в глубь маленькой гостиной и опустилась
на кресло. Воздушная юбка платья поднялась облаком вокруг ее
тонкого стана; одна обнаженная, худая, нежная девичья рука, бессильно опущенная, утонула в складках розового тюника; в другой она держала веер и быстрыми, короткими движениями обмахивала свое разгоряченное лицо. Но, вопреки этому виду бабочки, только что уцепившейся за травку и готовой, вот-вот вспорхнув, развернуть радужные крылья, страшное отчаяние щемило ей сердце.
Чувство радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей в ее корзинку найденный им огромный
на тонком корне с завернувшимися краями березовый гриб, он взглянул ей в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и улыбнулся ей молча такою улыбкой, которая слишком много говорила.
Итак, я начал рассматривать лицо слепого; но что прикажете прочитать
на лице, у которого нет глаз? Долго я глядел
на него с невольным сожалением, как вдруг едва приметная улыбка пробежала по
тонким губам его, и, не знаю отчего, она произвела
на меня самое неприятное впечатление. В голове моей родилось подозрение, что этот слепой не так слеп, как оно кажется; напрасно я старался уверить себя, что бельмы подделать невозможно, да и с какой целью? Но что делать? я часто склонен к предубеждениям…
Он был среднего роста; стройный,
тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только
на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных пальцев.
Каменный ли казенный дом, известной архитектуры с половиною фальшивых окон, один-одинешенек торчавший среди бревенчатой тесаной кучи одноэтажных мещанских обывательских домиков, круглый ли правильный купол, весь обитый листовым белым железом, вознесенный над выбеленною, как снег, новою церковью, рынок ли, франт ли уездный, попавшийся среди города, — ничто не ускользало от свежего
тонкого вниманья, и, высунувши нос из походной телеги своей, я глядел и
на невиданный дотоле покрой какого-нибудь сюртука, и
на деревянные ящики с гвоздями, с серой, желтевшей вдали, с изюмом и мылом, мелькавшие из дверей овощной лавки вместе с банками высохших московских конфект, глядел и
на шедшего в стороне пехотного офицера, занесенного бог знает из какой губернии
на уездную скуку, и
на купца, мелькнувшего в сибирке [Сибирка — кафтан с перехватом и сборками.]
на беговых дрожках, и уносился мысленно за ними в бедную жизнь их.
Чичиков так занялся разговорами с дамами, или, лучше, дамы так заняли и закружили его своими разговорами, подсыпая кучу самых замысловатых и
тонких аллегорий, которые все нужно было разгадывать, отчего даже выступил у него
на лбу пот, — что он позабыл исполнить долг приличия и подойти прежде всего к хозяйке.
Селифан приободрился и, отшлепавши несколько раз по спине чубарого, после чего тот пустился рысцой, да помахнувши сверху кнутом
на всех, примолвил
тонким певучим голоском: «Не бойся!» Лошадки расшевелились и понесли, как пух, легонькую бричку.
Вдали мелькали пески, выступали картинно одна из-за другой осиновые рощи; быстро пролетали мимо их кусты лоз,
тонкие ольхи и серебристые тополи, ударявшие ветвями сидевших
на козлах Селифана и Петрушку.
Казалось, как будто он хотел взять их приступом; весеннее ли расположение подействовало
на него, или толкал его кто сзади, только он протеснялся решительно вперед, несмотря ни
на что; откупщик получил от него такой толчок, что пошатнулся и чуть-чуть удержался
на одной ноге, не то бы, конечно, повалил за собою целый ряд; почтмейстер тоже отступился и посмотрел
на него с изумлением, смешанным с довольно
тонкой иронией, но он
на них не поглядел; он видел только вдали блондинку, надевавшую длинную перчатку и, без сомнения, сгоравшую желанием пуститься летать по паркету.
Не раз давно уже он говорил со вздохом: «Вот бы куда перебраться: и граница близко, и просвещенные люди, а какими
тонкими голландскими рубашками можно обзавестись!» Надобно прибавить, что при этом он подумывал еще об особенном сорте французского мыла, сообщавшего необыкновенную белизну коже и свежесть щекам; как оно называлось, бог ведает, но, по его предположениям, непременно находилось
на границе.
Нельзя сказать наверно, точно ли пробудилось в нашем герое чувство любви, — даже сомнительно, чтобы господа такого рода, то есть не так чтобы толстые, однако ж и не то чтобы
тонкие, способны были к любви; но при всем том здесь было что-то такое странное, что-то в таком роде, чего он сам не мог себе объяснить: ему показалось, как сам он потом сознавался, что весь бал, со всем своим говором и шумом, стал
на несколько минут как будто где-то вдали; скрыпки и трубы нарезывали где-то за горами, и все подернулось туманом, похожим
на небрежно замалеванное поле
на картине.
В других домах рассказывалось это несколько иначе: что у Чичикова нет вовсе никакой жены, но что он, как человек
тонкий и действующий наверняка, предпринял, с тем чтобы получить руку дочери, начать дело с матери и имел с нею сердечную тайную связь, и что потом сделал декларацию насчет руки дочери; но мать, испугавшись, чтобы не совершилось преступление, противное религии, и чувствуя в душе угрызение совести, отказала наотрез, и что вот потому Чичиков решился
на похищение.
Оба заснули в ту же минуту, поднявши храп неслыханной густоты,
на который барин из другой комнаты отвечал
тонким носовым свистом.
(Из записной книжки Н.В. Гоголя.)] жбаны с рыльцами и без рылец, побратимы, лукошки, мыкольники, [Мыкольник — лукошко для пучков льна.] куда бабы кладут свои мочки и прочий дрязг, коробья́ из
тонкой гнутой осины, бураки из плетеной берестки и много всего, что идет
на потребу богатой и бедной Руси.
— А вот я и здесь, — сказал, входя, хозяин и ведя за собой двух юношей, в летних сюртуках.
Тонкие, точно ивовые хлысты, выгнало их вверх почти
на целый аршин выше Петра Петровича.
Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает, глядит, как дурак, выпучив глаза, во все стороны, и не может понять, где он, что с ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучом солнца стены, смех товарищей, скрывшихся по углам, и глядящее в окно наступившее утро, с проснувшимся лесом, звучащим тысячами птичьих голосов, и с осветившеюся речкою, там и там пропадающею блещущими загогулинами между
тонких тростников, всю усыпанную нагими ребятишками, зазывающими
на купанье, и потом уже наконец чувствует, что в носу у него сидит гусар.
На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета;
тонкая небольшая кисть руки ее что-то бросила поспешно
на стол и сжала батистовый платок с вышитыми уголками.
Достигнув середины ее, он оттуда свешивался вниз и начинал уже цеплять вершины других дерев или же висел
на воздухе, завязавши кольцами свои
тонкие цепкие крючья, легко колеблемые воздухом.
Стихотворение это, написанное красивым круглым почерком
на тонком почтовом листе, понравилось мне по трогательному чувству, которым оно проникнуто; я тотчас же выучил его наизусть и решился взять за образец. Дело пошло гораздо легче. В день именин поздравление из двенадцати стихов было готово, и, сидя за столом в классной, я переписывал его
на веленевую бумагу.
Сквозь
тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела
на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще.