Неточные совпадения
Лидия подбежала к ней, заговорила, гладя тоненькими пальцами седую прядь волос, спустившуюся
на багровую щеку
старухи. Злобина тряслась, басовито посмеиваясь. Клим не слушал, что говорила Лидия, он только пожал
плечами на вопрос Макарова...
Входит тоненькая, обшарпанная
старуха, рябая, с попорченным оспою глазом. Одета бедно:
на голове повойник,
на плечах старый порыжелый драдедамовый платок.
— Здравствуй, красавица! — проговорила за
плечами у Женни
старуха Абрамовна, вошедшая с подносом,
на котором стояла высокая чайная чашка, раскрашенная синим с золотом.
Розанов тихо сжал
старуху за
плечо и, оставив ее
на месте, пошел по тротуару к уединенному дому.
Отчаянный крик испуганной
старухи, у которой свалился платок и волосник с головы и седые косы растрепались по
плечам, поднял из-за карт всех гостей, и долго общий хохот раздавался по всему дому; но мне жалко было бедной Дарьи Васильевны, хотя я думал в то же время о том, какой бы чудесный рыцарь вышел из Карамзина, если б надеть
на него латы и шлем и дать ему в руки щит и копье.
Ее вопли будили меня; проснувшись, я смотрел из-под одеяла и со страхом слушал жаркую молитву. Осеннее утро мутно заглядывает в окно кухни, сквозь стекла, облитые дождем;
на полу, в холодном сумраке, качается серая фигура, тревожно размахивая рукою; с ее маленькой головы из-под сбитого платка осыпались
на шею и
плечи жиденькие светлые волосы, платок все время спадал с головы;
старуха, резко поправляя его левой рукой, бормочет...
Но с этими деньгами она взяла
на плечи такое бремя, которое окончательно придавило в ней живого человека:
старухой овладели какой-то не прерывавшийся ни
на минуту страх и подозрение ко всем окружающим.
Мне приводилось встречать
старух, которые рыдали отчаянно, страшно рыдали, и в то же время несли
на плечах ведра или занимались другим хозяйственным делом.
Скромный молодой помещик строго, но внимательно посмотрел
на румяную бабу, нахмурился и обратился к
старухе, которая, выпростав корявыми пальцами водонос, взвалила его
на плечи и покорно направилась-было к соседней избе.
Ида знала пружины, выдвигавшие Маню из России за границу, но молчала как рыба, и только когда Маня села в вагон, а Фридрих Фридрихович с дорожною сумкою через
плечо целовал руку плачущей
старухи Норк, Ида Ивановна посмотрела
на него долгим, внимательным взглядом и, закусив губы, с злостью постучала кулаком по своей ладони.
Он слышал только, как билось его сердце; он видел, как
старуха подошла к нему, сложила ему руки, нагнула ему голову, вскочила с быстротою кошки к нему
на спину, ударила его метлой по боку, и он, подпрыгивая, как верховой конь, понес ее
на плечах своих.
Но, что хуже всего, — несмотря
на свою старость, — он тащил
на плечах еще более древнюю
старуху, ноги которой волочились по земле.
И долго потом в тяжелые минуты его жизни припоминалась ему, в числе прочих угрызений совести, и вся обстановка этого пробуждения, и этот глиняный таз с фаянсовым рукомойником, наполненный холодной водой, в которой еще плавали льдинки, и мыло, в розовой бумажке, овальной формы, с какими-то вытравленными
на нем буквами, копеек в пятнадцать ценою, очевидно, купленное для новобрачных, но которое пришлось почать Ивану Ильичу; и
старуха с камчатным полотенцем
на левом
плече.
И, взявши княгиню за
плечо,
старуха потянула ее к себе и прошептала ей
на ухо...
Пришла
старуха мать. Увидев его сморщенное лицо и большие глаза, она испугалась, упала
на колени пред кроватью и стала целовать его лицо,
плечи, руки. И ей тоже почему-то казалось, что он худее, слабее и незначительнее всех, и она уже не помнила, что он архиерей, и целовала его, как ребенка, очень близкого, родного.
Тася села
на краю, положила левую руку
на плечо бабушки и нагнула к ней свое забавное лицо.
На душе у
старухи сейчас же стало светлеть.
Керосинка без стекла тускло горела
на столе, дым коптящею, шевелящеюся струйкою поднимался к потолку. По стенам тянулись серые тени. За закоптелою печкою шевелилась густая темнота. И из темноты, казалось мне пристально смотрит в избу мрачный, беспощадный дух дома. Он намечает к смерти ставшую ему ненужною
старуху; как огромный паук, невидимою паутиною крепко опутывает покорно опущенные
плечи девушки…