Неточные совпадения
Ее сомнения смущают:
«Пойду ль вперед, пойду ль назад?..
Его здесь нет. Меня не знают…
Взгляну
на дом,
на этот
сад».
И вот с
холма Татьяна сходит,
Едва дыша; кругом обводит
Недоуменья полный взор…
И входит
на пустынный двор.
К ней, лая, кинулись собаки.
На крик испуганный ея
Ребят дворовая семья
Сбежалась шумно. Не без драки
Мальчишки разогнали псов,
Взяв барышню под свой покров.
Мы быстро мчались из одного
сада в другой, то есть из улицы в улицу, переезжая с
холма на холм.
Мы съехали после обеда
на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или, лучше сказать, по
садам, зашли куда-то в сторону, нашли
холм между кедрами, полежали
на траве, зашли в кумирню, напились воды из колодца, а вечером пили чай
на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
«Опять вверх!» — ворчали мы, теряя терпение, и пошли
на холм, подошли к протестантской церкви, потом спустились с
холма и очутились у
сада и домика миссионеров.
Эта небольшая речка вьется чрезвычайно прихотливо, ползет змеей, ни
на полверсты не течет прямо, и в ином месте, с высоты крутого
холма, видна верст
на десять с своими плотинами, прудами, мельницами, огородами, окруженными ракитником и густыми
садами.
Вот и мы трое идем
на рассвете по зелено-серебряному росному полю; слева от нас, за Окою, над рыжими боками Дятловых гор, над белым Нижним Новгородом, в
холмах зеленых
садов, в золотых главах церквей, встает не торопясь русское ленивенькое солнце. Тихий ветер сонно веет с тихой, мутной Оки, качаются золотые лютики, отягченные росою, лиловые колокольчики немотно опустились к земле, разноцветные бессмертники сухо торчат
на малоплодном дерне, раскрывает алые звезды «ночная красавица» — гвоздика…
Манило за город,
на зелёные
холмы, под песни жаворонков,
на реку и в лес, празднично нарядный. Стали собираться в
саду, около бани, под пышным навесом берёз, за столом, у самовара, а иногда — по воскресеньям — уходили далеко в поле, за овраги,
на возвышенность, прозванную Мышиный Горб, — оттуда был виден весь город, он казался написанным
на земле ласковыми красками, и однажды Сеня Комаровский, поглядев
на него с усмешечкой, сказал...
К концу того же дня Литвинов подъезжал к Татьяниной деревне. Домик, где жила бывшая его невеста, стоял
на холме, над небольшой речкой, посреди недавно разведенного
сада. Домик тоже был новенький, только что построенный, и далеко виднелся через речку и поле. Литвинову он открылся версты за две с своим острым мезонином и рядом окошек, ярко рдевших
на вечернем солнце.
Раздуваемое Алексеем дело всё шире расползалось по песчаным
холмам над рекою; они потеряли свою золотистую окраску, исчезал серебряный блеск слюды, угасали острые искорки кварца, песок утаптывался; с каждым годом, вёснами,
на нём всё обильнее разрастались, ярче зеленели сорные травы,
на тропах уже подорожник прижимал свой лист; лопух развешивал большие уши; вокруг фабрики деревья
сада сеяли цветень; осенний лист, изгнивая, удобрял жиреющий песок.
Усадьба наша находится
на высоком берегу быстрой речки, у так называемого быркого места, где вода шумит день и ночь; представьте же себе большой старый
сад, уютные цветники, пасеку, огород, внизу река с кудрявым ивняком, который в большую росу кажется немножко матовым, точно седеет, а по ту сторону луг, за лугом
на холме страшный, темный бор.
При первой возможности мы с Панаевым отправлялись за город; посетили
сад Нееловский, Госпитальный и даже
сад Чемесова, который был, впрочем, не за городом, а
на краю города; бабочек в последнем мы нашли мало, но зато долго любовались
на сотни кроликов, которым был отведен во владение довольно высокий пригорок или
холм (не умею сказать, натуральный или искусственный), обнесенный кругом крепким забором.
Я твой: люблю сей тёмный
садС его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озёр лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд
холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда…
Крутой поворот корвета вправо — и громадный город засверкал
на солнце среди зелени
садов и парков, в глубине бухты, с лесом мачт. Чем ближе подходил корвет, тем яснее вырисовывались красивые здания, раскинувшиеся по
холмам, над которыми вдали возвышались пики гор.