Неточные совпадения
— Ох, батюшка, осьмнадцать человек! — сказала старуха, вздохнувши. — И умер такой всё славный народ, всё работники. После того, правда, народилось, да что в них: всё такая мелюзга; а заседатель подъехал — подать, говорит, уплачивать с души. Народ
мертвый, а плати, как за живого. На
прошлой неделе сгорел у меня кузнец, такой искусный кузнец и слесарное мастерство знал.
Он положил топор на пол, подле
мертвой, и тотчас же полез ей в карман, стараясь не замараться текущею кровию, — в тот самый правый карман, из которого она в
прошлый раз вынимала ключи.
Через некоторое время душевная пустота, веявшая от
мертвой жизни
мертвого городка, начинала наполняться: из-за нее выходили тени
прошлого.
Они держатся на своих постах у погоста отживших истин
мертвою силою воспоминаний о
прошлом и своей болезненной любовью к страданию, угнетению, но, если отнять у них возможность страдания, они, опустошенные, исчезают, как облака в свежий ветреный день.
— И вдруг — эти неожиданные, страшные ваши записки! Читали вы их, а я слышала какой-то упрекающий голос, как будто из дали глубокой, из
прошлого, некто говорит: ты куда ушла, куда? Ты французский язык знаешь, а — русский? Ты любишь романы читать и чтобы красиво написано было, а вот тебе — роман о
мёртвом мыле! Ты всемирную историю читывала, а историю души города Окурова — знаешь?
Напрасно!
мертвым не приснится
Ни грусть, ни радость
прошлых дней.
Обительские заботы, чтение душеполезных книг, непрестанные молитвы, тяжелые труды и богомыслие давно водворили в душе Манефы тихий, мирный покой. Не тревожили ее воспоминания молодости, все былое покрылось забвением. Сама Фленушка не будила более в уме ее памяти о
прошлом. Считая Якима Прохорыча в
мертвых, Манефа внесла его имя в синодики постенный и литейный на вечное поминовение.
Вооруженный «диалектическим методом», в котором якобы уловляется самая жизнь мышления, он превращает его в своего рода логическую магию, все связывающую, полагающую, снимающую, преодолевающую, и мнит в этой логической мистике, что ему доступно все
прошлое, настоящее и будущее, природа живая и
мертвая.
— Как обрадовали вы нас посещеньем своим, Марья Ивановна, — сидя за чайным столом, с доброй веселой улыбкой говорил Марко Данилыч. — А Дуня-то, моя Дуняшка-то, поглядите-ка, ровно из
мертвых воскресла… А то ведь совсем было извелась. Посмотрите на нее, матушка, такая ли в
прошлом году была, у Макарья тогда?
Память о
прошлом духовна, она побеждает историческое время, но это не консервирующая, а творчески-преображающая память, она хочет принести в вечную жизнь не
мертвое, в живое в
прошлом, не статику, а динамику
прошлого.
Литература тщательно оплевывала в
прошлом все светлое и сильное, но оплевывала наивно, сама того не замечая, воображая, что поддерживает какие-то «заветы»; прежнее чистое знамя в ее руках давно уже обратилось в грязную тряпку, а она с гордостью несла эту опозоренную ею святыню и звала к ней читателя; с
мертвым сердцем, без огня и без веры, говорила она что-то, чему никто не верил…
Я мало рассказывал вам о моем большом
прошлом, да и сейчас не стану тревожить его: там много
мертвых, а к
мертвым я начинаю чувствовать симпатию, и покой их мне кажется достойным уважения.
Ермак открыл глаза и сосредоточенно устремил их в одну точку. Перед ним проносится его
прошлое. Кровавые картины разбоя и убийств так и мечутся в голове. Инда оторопь берет. Кругом все трупы, трупы. Волжская вода вокруг встреченных его шайкой стругов окрасилась алою кровью, стон и предсмертное хрипение раненых раздается в его ушах. Стычки со стрельцами и опять… смерть. Кругом лежат
мертвые его товарищи, а он один невредимым выходит из этих стычек — разве где маленько поцарапают.
Рассказ Зинаиды Сергеевны о ее сближении во время жизни в Несвицком с Дарьей Васильевной Потемкиной, редкое посещение ею княгини здесь и постоянное о ней со стороны старухи, казалось бы, прежде беспричинное соболезнование, не вызываемое в таком мере рождением
мертвого ребенка, — так по крайней мере думала Екатерина Романовна, — давали последней в руки нить к некоторому разъяснению мучившего ее вопроса, и она ухватилась за эту нить, поистине ариаднину, которая, быть может, была способна вывести ее из лабиринта тайны, которая окружала
прошлое княгини Зинаиды Сергеевны.